Горькая кровь

Кейн Рейчел

Шейн слишком хорошо ее знал.

– Ты собираешься встретиться с Мирнином? Клэр...

– Мне нужно знать, что он делает, - быстро сказала она.
– Он был странным, когда я видела его в последний раз.

Ее парень пробормотал что-то вроде он всегда был странным, но основное недовольство сдержал при себе.

– Передай моему папе привет. Знаешь, мозг в банке? Франкенштейн? Этот парень.

– Ты мог бы прийти и...

– Нет, - отрезал Шейн. Сделав секундную паузу, как если бы он неожиданно для себя понял горячность своего ответа, и когда он

снова заговорил, это было сказано более мягким тоном.
– Будь осторожна. Если хочешь, чтобы я приехал...

– В лабораторию Мирнина? Это только напрашиваться на неприятности, и ты знаешь это. Я могу справиться. У меня есть средства.
– Колья с серебряным покрытием в ее рюкзаке. Она решила никогда не выходить из дома без них после событий прошлой ночи.
– Если я не вернусь домой засветло...

– Да, спасение занесено в список. Понял, - сказал он.
– Люблю тебя.

Она слышала, сколько усилий он приложил, чтобы сказать это - не потому, что он не хотел, а потому что парни просто не хотели признавать это по телефону. Он даже понизил голос в случае, если кто-то - Майкл?
– подслушивал его.

Честно.

– И я тебя люблю, - сказала она.
– Присмотришь за Евой? Есть что-то забавное во всем этом. Я думаю, что Пенифитер пришёл ради нее, а не ради остальных из нас. Думаю, что там что-то происходит в вампирленде, что касается только ее и Майкла.

– Понял, - сказал он.
– Отбой, - он издал звук поцелуя в телефон, прежде чем повесил трубку, что было более неловко, чем говорить люблю тебя, но, вероятно, это позабавило его больше, и она улыбнулась по пути в лабораторию Мирнина, несмотря на то, что ее лицо болело - особенно вокруг пореза.

Улица, на которой был вход в логово Мирнина - она всегда думала об этом как о логове, нежели чем о лаборатории - находилась в относительно нормальном жилом районе Морганвилля; более обветшалый, чем одни, но лучше, чем другие. В основном дома были построены из дешевых обшивочных досок, выброшенных сорок или пятьдесят лет назад, хотя было и несколько примечательных. Два дома были сожжены или разгромлены другим образом, после недавнего вторжения драугов, и они были заполнены бригадами рабочих в касках, перелезающих через груды кирпичей, древесины и плитки. Уже было видно каркасы новых домов. Клэр задалась вопросом, на что это похоже, переехать на новое место, в то, где прежде еще никого не было, которое было новым и не посещаемым. Наверное, это было странно. Она настолько привыкла к домам с историей.

В конце улицы маячил старый Дом Дэй. Это был Дом Основателя, построенный почти тогда же, когда и Стеклянный дом, где жила Клэр; он был ослепительно-белым, со свежей краской, а отделка была сделана в темно-синих оттенках. Как обычно кресло-качалка на веранде. Клэр ожидала увидеть бабулю Дей покачивающейся и вязавшей, но вместо этого она заметила женщину, сидевшую там, она была высокой, длинноногой, и она не вязла.

Она чистила пистолет.

Клэр свернула с дорожки, которая вела в лабораторию, и остановилась у ворот дома Дэй.

– Привет, Ханна, - сказала она.

Ханна

Мосес подняла глаза, и свет от солнца сделал ее шрам на щеке рельефным; трудно было прочитать выражение ее лица, но она сказала:

– Привет, Клэр. Поднимайся.

Клэр открыла калитку и шагнула на крыльцо. Напротив кресла-качалки был еще один стул и низкий столик между ними, где Ханна разложила часть своего оружия с прямолинейной военной точностью.

– Возьми стул, - сказала она и сдула пыль с части, которую держала в руке. Она критически осмотрела ее, отшлифовала тканью и положила на стол.
– Куда направляешься, Клэр?

– К Мирнину.

– Ааа, - взгляд Ханны зафиксировался на порезе на щеке.
– Случилось что-то интересное?

– Зависит от того, как ты относишься к Оливеру. Кто-то в черном пытался прострелить серебряной стрелой его сердце.

Ханна сделала паузу в процессе разборки корпуса пистолета.

– Пытался, - повторила она.
– Я полагаю, не успешно?

– Почти попал.

– Понятно. Видимо того, кто пытался это сделать, не особо волновало, что ты у него на пути.

– Полагаю, его это неплохо волновало, если он промахнулся.

Ханна кивнула и вернулась к повторной сборке ее пистолета с изящной, опытной эффективностью. Это заняло невероятно маленький промежуток времени, затем она зарядила оружие, вставив патроны, и проверила предохранитель прежде, чем положить обратно на стол.

– Клэр, мы обе знаем, что я в стороне от вампиров, и у меня будет немного возможностей помочь официально. Поэтому я хочу, чтобы ты сделала кое-что для меня.

– Конечно!

– Я хочу, чтобы ты покинула Морганвилль.

Клэр замолчала, наблюдая за ней.

– Я не могу сбежать.

– Можешь. Ты всегда могла сделать это.

– Ладно, тогда я не буду этого делать. Мои оценки...

– У тебя не может быть хороших оценок, если они вырежут их на твоей надгробной плите. Собирайся и уезжай. Иди и найди людей, заставь их собраться и уехать куда-нибудь в другое место. Далеко. На остров, если вы сможете управляться с ним. Но далеко от вампиров, держитесь как можно дальше.

– Но ты останешься?

– Да, - подтвердила Ханна, - я останусь. Этот дом принадлежал моей семье в течение семи поколений. Моя бабушка слишком стара, чтобы уехать, а еще есть моя кузина, запертая где-то в подземельях, если только она не мертва и осушена. Я была как ты. Я хотела, чтобы всем правил мир, любовь и сотрудничество, но этого не произойдет. Вампиры расторгают соглашения. Это зависит не от нас. От них.

Когда Клэр не ответила, Ханна покачала головой, наклонилась и подняла оружие. Она поместила его в кобуру подмышкой.

– Грядет война, - сказала она.
– Настоящая война. Не будет таких людей, как ты, стоящих посередине и пытающихся создать мир. Я пытаюсь спасти твою жизнь.

– Ты всегда хотела мира.

– Да. Но когда у тебя не может быть мира, есть только одна вещь, к которой ты можешь стремиться, Клэр, и это победа в войне лучшим и, возможно, самым кровопролитным способом.