Горькая правда. Преступность ОУН-УПА (исповедь украинца)
Шрифт:
В процессе расслоения племен с одной стороны произошло разделение на западных, южных и восточных славян, причем поляков, чехов, словаков, лужичан причисляют к западным славянам; сербов, болгар, хорватов, словенцев, македонцев, босняков и черногорцев — к южным славянам, а украинцев, белорусов и россиян — к восточным славянам. С другой стороны в племенах происходил процесс создания народов, то есть объединение ряда племен в один народ, причем еще долгие века в массах не было сознания принадлежности к народу, вместо этого было глубокое сознание племенной принадлежности. Эта последняя, когда речь идет об украинцах, даже в наше время, в сущности, преобладает над национальным сознанием. Доказательством является проблема так называемых русинов, которую совсем ненужно и искусственно, необоснованно поддерживает проф. Павел Магочи из Торонтского университета. Доказательством сказанного является также, по моему мнению, тенденция галичан "присоединить" к Галичине остальную Украину, которую они, галичане, не совсем и до сих пор понимают, которые пытаются накинуть на всю Украины галицкий способ мышления, галицкое понимание патриотизма, которое, в сущности, является невосприимчивым для всего украинского народа национализмом.
11
Если, следовательно, смотреть на проблему "этнических земель" какого-то народа, то к ней нужно подходить с осторожностью, потому что нет и не может быть четкого разграничения между населением различных племен, которые сплотились в отдельные народы. Всегда есть какая-то, более широкая или более узкая, полоса, которую следует называть межэтническим пограничьем. К такой полосе я отношу Восточную Холмщину, этнонимы которой указывают на то, что там многие века жили рядом украинцы и поляки.
Сказанное здесь приводит к выводу, что: а) исторические доказательства этничности каких-то земель всегда будут шаткими, потому что оппонент ежечасно может воспользоваться контраргументом: "а еще раньше на этой территории властвовали или жили веками другие племена"; б) нет возможности хотя бы теоретически четко размежевать этнические территории. Поэтому идеология, основанная на цели построить государство на всех этнических землях, обязательно несет угрозу возникновения перманентных вооруженных конфликтов с соседями.
Если речь идет о территории Польши, которую мы называем Лемковщиной, то действительно, как видно на польских и украинских картах, это достаточно узкий клин, ширина которого составляет иногда всего лишь несколько километров, длительное время заселенный однородным, то есть лемковским, этнически украинским элементом [12] . О лемках будет речь в отдельном разделе.
Коммунизм (социализм). Говоря об СССР, я не буду пользоваться такими терминами, как "коммунистический" или "социалистический" режим, а буду говорить о "большевизме".
12
Почему? Потому, что понятие "коммунизм" или "социализм" не совсем адекватны для властвующего в СССР государственного и общественного строя. Коммунизм (социализм) относится к системе организации общества, в котором доминирующей является общая собственность и равное распределение богатства. Коммунизм, как теория, был утопией (Роберт Оуэн, Чарльз Фурье) [13] , был "научный", то есть обоснованный Марксом, однако властвующий в СССР строй не был адекватным марксизму, это был "марксизм-ленинизм", то есть "большевизм". Именно поэтому один из моих трудов называется "Очерк анатомии большевизма", в котором, как и в двух предыдущих, я раскрыл разительное разногласие между теорией коммунизма и практикой СССР, то есть большевизма. Был же национал-коммунизм украинских деятелей культуры и государственного строительства — Николая Хвылевого, Николая Скрыпника; был еврокоммунизм, был социализм "с человеческим лицом" Александра Дубчека. Следовательно, коммунизм (социализм) бывает разный, а у большевизма лицо одно. Не всегда о социализме можно говорить в негативных категориях. Нужно помнить, что к представителям социалистической идеологии должны относиться такие видные гуманисты ХХ-го века, как Вилли Брандт, как президент Франции Франсуа Миттеран, да и правящие в 1992 году в трех провинциях Канады партии — НДП — причисляются к социалистическим. Следовательно — коммунизм, социализм — разные понятия. Именно поэтому здесь буду говорить о большевиках и их сателлитах. И не стоит, считаю, большевистскую элиту, людей, которые сделали себе профессию из большевизма, отождествлять с людьми, которые принадлежали к коммунистическим партиям в СССР или в странах-спутниках, будучи убежденными, что действуют для добра народа. Типичный для меня пример таких людей — Борис Олейник, украинский поэт. Он — не конъюнктурщик, не из конъюнктурных соображений воспевал коммунизм (коммунизм, а не большевизм), потому что если бы он был конъюнктурщиком, то у него хватило бы интеллигентности, чтобы своевременно "перекинуться" в лагерь "патриотов". Он, Борис Олейник, свое кредо изложил в статье "Встаньте, суд идет!.." в московской "Правде" [14] . Вот почему я буду использовать термин "большевизм". Кроме этого, следует сказать: большевизм, это разновидность марксизма-ленинизма на практике, радом с ним еще существует "маоизм", существовали "народные демократии", которые не имели ничего общего ни с добром для народа, ни с демократией.
13
14
Национальность, то есть принадлежность человека к нации, не является юридической категорией, ее, национальность, можно (хотя это и не желательно для нации) менять, можно даже стать космополитом? То есть человеком без принадлежности к какой- либо нации. Если национальность не является юридической категорией, то и не регулируют
Принадлежность к нации традиционно приходит с рождением, национальность закрепляется в сфере сознания через воспитание, в частности, через воспитание в семье.
Бывали и бывают многочисленные случаи потери приобретенного в детских годах национального сознания, то есть сознания принадлежности к нации. Из украинцев, которые потеряли приобретенное в детских годах сознание принадлежности к украинской нации, следует назвать величайшего российского писателя Владимира Короленко. Его отец был украинцем, а иметь — полькой, однако в юношеские годы он отошел от украинства. Где-то я читал, что причиной этого был дед писателя по отцу, который, вроде бы наследуя образцы казацкого запорожского уклада жизни, пренебрегал элементарными требованиями гигиены, в быту, не считался со словами, даже обычные травмы лечил смешанной со слюной землей. Такое дедовское поведение оттолкнуло Владимира Короленко от украинства, он стал россиянином, потому что жил в окружении россиян, а мать большого влияния на его воспитание не имела.
С другой стороны — поляк Вячеслав Липинский (по-видимому, Вацлав Липиньски) стал во время обучения в народной и высшей школе в Киеве украинцем, стал идеологом украинского монархизма, его труды используют даже украинские националисты для построения своей теории исключительности украинской нации.
Интересным, весьма интересным примером отхода от сознания своей нации является митрополит Андрей Шептицкий. Сын отца и матери поляков, окрещенный как Роман-Мария в римско-католическом костеле, внук польского писателя графа Александра Фредри, стал не только священником (украинской) церкви, но и духовным отцом украинцев-галичан, стал украинским неопровержимым авторитетом.
Подобных случаев в обоих народах — польском и украинском, много. И это — не трагедия. Когда человек теряет свою национальность в пользу приобретенной, это не беда, хотя культура нации, от которой человек отходит, может стать беднее (Владимир Короленко). Хуже, когда такое явление приобретает массовый характер вследствие физического принуждения или политического влияния. Примером физического насилия над национальным сознанием людей были янычары — христианские полоняне-невольники, которые, под воздействием воспитания в духе ислама, денационализировались, становились ортодоксальными мусульманами, часто жестоко боролись против своих братьев по крови. Примером отхода от национального сознания вследствие политического, а также экономического влияния на человека, то есть примером денационализации больших групп населения, являются известные нам — германизация и русификация. Кто вследствие деционализации отошел от своей нации — должен (но не обязан) вернуться к ней. В этой сфере им должна помочь умная политика государства. Подразумеваю здесь Украину.
Отдельным является дело ассимиляции. Ей, естественно, поддаются большие группы населения эмигрантов. В этом для существования нации нет опасности. Ассимилируются также люди из национальных меньшинств. Когда эта ассимиляция добровольная, естественная, в связи, например, с браком с лицом другой национальности — то в этом нет никакого зла. Злом, вместо этого, являются принудительные методы ассимиляции, которые дали о себе знать на восточных территориях довоенной Польши.
Так или иначе — национальность, повторяю, не является юридической категорией, отход от национальности не является преступлением ни в понимании права, ни с моральной точки зрения не заслуживает осуждения. Пишу об этом здесь в связи с оуновской концепцией принадлежности к нации, в связи с взглядами ОУН на так называемую "национальную измену". Взгляды ОУН на принадлежность к нации имеют привкус расизма. В конечном итоге, среди украинских националистических теоретиков еще и до сих пор нет единодушного взгляда на то, чем является нация. В 1981 году доктор политических наук, украинец, адвокат из Торонто, не мог сформулировать определения "нации", выразительно связывал его с расой, что, по моему мнению и согласно с моими знаниями, является абсурдом. За "измену" национальным интересам ОУН "осудила" и привела в исполнение смертные приговоры перед войной на украинцах, в том числе и такие, как убийство Сидора Твердохлеба (кстати, в Польше есть поэт, поляк с типично украинской фамилией — Твердохлеб, не потомок ли это того убитого украинца?) только за то, что он в первые годы польской оккупации стал с запалом пропагандировать лояльность "русинов" против польского государства [15] . По приказу ОУН был также убит директор украинской гимназии в Львове Иван Бабий [16] и многие другие. Это, как говорили оуновцы-галичане, было наказание смертью "хрунов". А уже во время войны и после нее убийства на этом фоне имели массовый характер.
15
16
С принадлежностью к нации связана другая тема, а именно "измена". Понятие "измена", если вспомнить нарушение верности в любви, дружбе — сводится к переходу на сторону врага, к вероломству. Поскольку, как было сказано выше, принадлежность к нации не является юридической категорией, то не может быть и речи об "измене" нации в контексте криминальной ответственности (хотя, в частности в послевоенной Польше, существовало законодательство, по которому карали за само отречение от нации, за так называемое "фольксдойчерство"), не может существовать юридическая, в частности, криминальная ответственность за утрату чувства принадлежности к нации. Разве что такая измена связана с гражданством, однако гражданство и принадлежность к нации — совсем разные вещи. Поэтому все убийства, выполненные от имени ОУН, а следовательно совершенные перед войной, а также во время войны и после нее, в частности, в рамках деятельности УПА, КОС, УНС на украинцах — это нечто иное, чем криминальные преступления. Об ответственности за эти преступления, в частности за геноцид, то есть народоубийство, речь пойдет в другом разделе.