Гормон
Шрифт:
Немецкий солдат набросился на Виталия, словно бешеная собака. Виталий был большого роста и крепкого телосложения. Ему удалось несколько раз отбросить от себя обезумевшего немца. Однако тот все время продолжал свои атаки без потери выносливости. Наконец, Виталий стал уставать и пропускать удары немца. Его движения становились все тяжелее, а дыхание более прерывистым. Немец, напротив, становился все агрессивнее, его движения были все быстрее, а удары точнее. Виталий начал пропускать тяжелые удары в голову. На некоторое время он потерял ориентацию и упал на колено, держась обеими руками за пол. Немец набросился на него сверху, как коршун на
— Смотрите, смотрите! А… Это же великолепно! — произнес восхищаясь профессор. — Он вдвое меньше, чем его русский соперник. Я это называю: охотой на бурого медведя.
У Алексея сложились кулаки, и он готов был набросится на профессора, как вдруг обнаружил, что встать с кресла он не может, так как его ноги, словно, кто-то невидимый приковал к креслу.
— Не беспокойтесь, — произнес Шульц. — Это предосторожность. Это кресло с замком, блокирующим сидящего в нем. Ну. Так, что скажете? Вы будете на нас работать?
Алексей молчал, склонив голову. Потом медленно поднял голову, презрительно бросил взгляд на профессора и сказал уверенно и сухо.
— Никогда.
— Напрасно. У вас ведь корни итальянские. А, следовательно, в вашей крови течет кровь достойных людей. Я думаю, что вы осознаете это в будущем.
Профессор подал сигнал немецкому солдату, и тот утащил тело Виталия через дверь. Затем, в лабораторную комнату вошли двое немецких солдат, держа за руки Ирину. Алексей увидел ее и хотел подняться, но не смог, кресло не отпускало его ноги. Сердце вновь взвыло в лихорадочной пляске, отбивая невыносимые такты.
— Вы скотина…вы не человек! — закричал Алексей, грозно глядя на Шульца.
— Зря надрываетесь. Она вас не слышит. Тут звуконепроницаемые окна, — сказал Шульц. — Ну, что? Станете сотрудничать, или мне продолжать эксперимент?
Алексей представил, что может произойти. Он понял, что его борьба бессмысленна. Он любил Ирину, и ни за что на свете не хотел ей причинить боль и страдание.
— Что вам нужно от меня? — спросил понуро Алексей.
— Вот это уже другой тон. Всего лишь сотрудничество в исследованиях. Не более. Вам это ничего не будет стоить. За эту вашу работу я дарю жизнь вам и вашей девушки. Как видите, она цела и невредима, я всегда держу своё слово. С ней будут обходиться в этом замке, как с баронессой. К тому же вы сможете ее навещать.
— Вы даете свое слово? — спросил Алексей, поглядывая на немца из-под бровей.
— Да. Я даю вам слово, что не стану ее убивать. А, если вы выполните свое слово, то я сохраню вам обоим жизнь. Тем более что вы один из нас. С этого момента вы будете нашим сотрудником.
— Я никогда не буду похожим на вас, — произнес Алексей.
После ряда экспериментов профессора, Алексея отвели в его собственную комнату, где он мог отдохнуть. У него кружилась голова, и беспрестанно ныло сердце. Ирину держали в одной из комнат, расположенной на верхних этажах замка. Алексею в этот день не показывали Ирину, ее держали отдельно.
Наступила ночь. Алексей готовился лечь спать. Он уже потушил свет, но не мог заснуть. Он ворочался в кровати, ему что-то мешало уснуть. Он вспоминал Виталия и с ужасом думал, что могло произойти, если бы профессор дал себе волю. «Эти проклятые уколы», — подумал Алесей, — «черт знает, что этот чокнутый профессор ввел в мое тело».
Алексей вытащил руки из-под одеяла, чтобы развернуться
— Не может быть, — шепотом, едва дыша, с замиранием в сердце произнес Алексей. — Неужели я тоже превращаюсь в одного из этих монстров, подопытных профессора.
Алексей не спал всю ночь. Он смотрел на свои кисти и на тот удивительный свет, который исходил от них. Он не чувствовал ни боли, ни тепла, лишь синий свет, еле заметный в темноте, и слегка пульсирующий.
На следующий день, Алексея доставили в одну из лабораторий профессора. Вскоре явился Шульц, он был в хорошем настроении, напевал какую-то песенку.
— Как вы себя чувствуете? — спросил профессор, внимательно оглядывая лицо Алексея.
— Вроде ничего, — сказал понуро Алексей. Он решил ничего не говорить профессору о том, что произошло с ним ночью.
— Это удивительно, — сказал Шульц. — Уже утро. Прошла целая ночь, а вы себя хорошо чувствуете. Я не спал половину ночи, исследуя вашу кровь, после того, что ввел в вас.
— Что вы ввели в меня? — спросил с ужасом Алексей.
— Вам это интересно? Ну, что ж, это ваше право. Я скажу вам это. Вчера вечером, я ввел в ваше тело яд кураре.
— Что? — с нескрываемым беспокойством произнес Алексей.
— Да, да, именно, яд кураре. От этого яда мог любой скончаться за считанные минуты и даже секунды. Однако с вами этого не произошло. Напротив, вы себя великолепно чувствуете. Действие яда полностью нейтрализовано вашим организмом. Разве это не удивительно. Но, и это не всё. Вчера я ввел вашу кровь в одного из экспериментуемых. После чего, ввел в него свой препарат, над созданием которого я трудился более пяти лет. Я назвал свой препарат «SH» — сверх человек. Результаты сразу же проявились. Тот гормон, который находится в вашей крови, я пока не знаю какой железой он синтезируется и где она расположена, смог за считанные минуты нейтрализовать мой препарат SH. Этот ваш гормон я назвал «GP» — немецкая сила. Я надеюсь, с помощью него усовершенствовать свой препарат и создать более мощный. К сожалению, SH действует всего 18 часов, после чего человек умирает. Его собственные защитные гормоны Т-киллеры и Т-супрессоры атакуют здоровые органы своего хозяина, что приводит к быстрой гибели всего организма. Препарат SH не дает полной безопасности здоровья человека, хоть и наделяет его временно неимоверной силой и способностями сверх человека. Ваш же гормон GP сохраняет вам жизнь и оберегает ваш организм, защищая его даже от смертельного яда. Сегодня мы проведем с вами ряд экспериментов с тканями. Я хочу убедиться, что GP также быстро заживляет раны, — сказал профессор.
Двое лаборантов привязали Алексея к операционному столу. Один из лаборантов достал пистолет и выстрелил в ногу Алексею. Алексей закричал от боли.
— Что вы чувствуете?! — спокойно спросил Шульц, словно ничего опасного не произошло.
— Да, пошел ты! — нервно крикнул Алексей.
Его тело извивалось от боли. Прошло несколько минут. Внезапно Алексей прекратил корчиться от боли и успокоился.
— Вы что-то почувствовали? — вновь спросил Шульц.
— Я… я не знаю… — ответил Алексей, с удивлением прислушиваясь к утихающей боли.