Город Бессмертных. Трилогия
Шрифт:
— Они-то, небось, за просмотр деньги берут? — осторожно осведомился гном.
— У меня найдется пара монет, — отмахнулась Альрин и решительно двинулась к помосту.
Друзья ввинтились вслед за чародейкой в самую гущу толпы и начали прокладывать себе дорогу. Впрочем, особо толкаться им не пришлось: увидев одеяние королевских магов, зеваки расступались. Таким образом, уже совсем скоро спутники оказались в первых рядах.
Внезапно на помост выскочил невысокий и довольно нескладный человек в ярко-красном камзоле. Его густая черная борода резко контрастировала
— Почтеннейшая публика! Лучший странствующий цирк во всем Велленхэме! Только одно представление моей труппы в вашем славном городе! Каждый трюк смертельно опасен! Смотрите все, и не жалейте монет для артистов, рискующих жизнью на потеху зрителям!
— Когда ж ты замолкнешь, — тихонько пробормотал Эннареон, успевший десять раз пожалеть, что подошел так близко к сцене.
Голос хозяина труппы оказался на редкость противным и при этом — громким. Чуткому слуху эльфа действительно пришлось несладко. Наконец, красный камзол скрылся в шатре. Три музыканта заиграли вполне мелодичный марш, после воплей хозяина труппы звучавший музыкой богов.
Эннареон с облегчением вздохнул, но вдруг замер, забыв выдохнуть. Из шатра танцующей походкой вышла девушка сказочной красоты и изящества. Стройная фигура была обтянута яркой тканью, подчеркивающей восхитительные линии тела. Светлые длинные волосы были собраны на затылке в густой хвост. На лице играла озорная улыбка.
Эльф буквально утонул в ее глазах, ярко-синих, цвета неба в августе. Тем временем, девушка легко запрыгнула на помост, и, все также пританцовывая, подошла к одному из деревянных столбов.
— А она ничего, правда, дружище? — Тангор дернул эльфа за рукав плаща.
— А? Что? — рассеянно отозвался Эннареон, не сводя взгляда с артистки.
Гном открыл рот, чтобы съехидничать, но увидел этот взгляд, и замолк на полуслове.
Девушка в две секунды каким-то непостижимым образом взобралась по столбу до верха и теперь тихонько шла по канату, ловя равновесие. Солнце ярко освещало ее стройную фигурку, балансирующую между небом и землей.
Музыка зазвучала громче, и толпа ахнула: артистка принялась танцевать на канате, будто на сцене. Узкая полоска пеньки на тридцатифутовой высоте отчаянно затрепетала. Зрелище действительно завораживало. Умопомрачительно сложные движения, которые и на земле-то не всякий танцор сможет изобразить, девушка совершала настолько легко и естественно, что дух захватывало от восторга. Без сомнения, несмотря на молодость, у нее был колоссальный опыт таких выступлений.
Вдруг раздался громкий треск и эльф, ахнув, увидел, как канат распался на два. Артистка, изогнувшись в воздухе, каким-то чудом успела ухватиться за обрывок и стремительно понеслась к столбу, к которому тот был привязан. Все произошло за считанные мгновения, но Эннареон рванулся к сцене сразу же, как только услышал звук рвущейся пеньки.
Расстояние в десять шагов он преодолел в два могучих прыжка, еще один понадобился, чтобы влететь на помост.
Хрупкая девичья фигурка камнем рухнула вниз, прямо в руки эльфу. Эннареон успел отметить уголком сознания, что артистка все-таки смогла кое-как сгруппироваться, а затем в работу включилось натренированное тело. Поймав девушку, эльф как бы продолжил ее движение, приседая, чтобы погасить скорость падения, и одновременно крутанувшись, чтобы смягчить силу удара.
"Вроде удалось"! — успел подумать он, прежде, чем потерял равновесие и упал на помост, не выпустив, однако, артистку из рук.
Музыка, наконец, смолкла. По толпе пронесся шумный многоголосый выдох. Тангор склонился над эльфом:
— Шустрый! Сам-то цел?
Эннареон осторожно пошевилился, прислушиваясь к ощущениям.
— Думаю, да. Как она? — эльф кивнул на девушку, которая лежала на нем неподвижно.
— Без сознания, — подоспел Эллагир. — То ли от боли, то ли от страха. Плечо разбито в кровь. Альрин, — повернулся он к спутнице. — У тебя исцеление лучше получается…
— Без сомнения! — ослепительно улыбнулась чародейка. — Yerrha equillia!
Артистка пошевелилась и открыла глаза.
— А ну, хватит! — раздался сзади противный голос.
Эннареон, узнав его, поморщился. Маги обернулись и увидели того самого человека в красном камзоле, который объявлял о начале представления. Лицо его исказила злоба.
— Я не собираюсь платить за лечение! Вас не просили! — прогнусавил он. — Лисси, вставай, дрянь эдакая! И живо за работу!
Циркачка стремительно вскочила на ноги. Не следовало проделывать это столь быстро. Она покачнулась, и упала бы снова, но Эннареон успел подхватить ее.
"Словно шелк", — подумал он, слегка поглаживая тонкое запястье. Внезапно пальцы наткнулись на грубый рубец. Эльф бросил быстрый взгляд на руку девушки и вздохнул.
На нежной, медового цвета коже явственно выступало треугольное клеймо. Легеррандский знак рабства.
— Простите, хозяин, — тихонько проговорила Лисси, мягко высвобождая ладонь. — Я сейчас буду в порядке.
— Ей нужно отдохнуть, — сказал Эннареон, холодно глядя прямо в глаза владельцу цирка.
— Поуказывай еще, красавчик! — огрызнулся тот. — Если мне понадобится совет эльфа, — он произнес это с нескрываемым презрением, — я спрошу. Лисси! — бросил он артистке. — Будешь танцевать с лентой на помосте!
— Я… да, конечно, мастер Т'aгриз, — все также негромко ответила девушка.
Она сделала шаг вперед и снова оступилась.
— Да ты будешь сегодня стоять на ногах, сучка? — взревел Тагриз, размахиваясь для хорошей оплеухи.
Но его ладонь не достигла цели, неожиданно столкнувшись с рукой Эннареона, твердой, как сталь. Хозяин труппы охнул, схватившись за предплечье.
— Лисси, — спокойно повернулся к девушке эльф. — Хочешь покинуть этого человека? Мы едем на запад. Можешь присоединиться к нам.