Город бездны

Рейнольдс Аластер

Правда, это были просто служащие, и их оружие — не слишком угрожающего вида — даже вызывало у них некоторую неловкость. Они держались с подозрительной учтивостью, и вскоре я понял почему.

Никто не попадает сюда без приглашения.

Нас встречали как почетных гостей. Впрочем, разве мы не были почетными гостями?

— Вы понимаете, что я уведомил их заранее, — сказал Квирренбах. Мы стояли в воздушном шлюзе и ждали окончания проверки документов. — Рейвич знает, что мы здесь.

— Надеюсь, вы предупредили его насчет Таннера.

— Я

сделал все, что мог.

— Что вы хотите сказать?

— Я хочу сказать, что Таннер здесь — это несомненно. И Рейвич вряд ли вышвырнет его вон.

Приятная новость, нечего сказать. Я и без того был как на иголках — мои фальшивые документы могли быть недостаточным основанием для того, чтобы меня пустили в Убежище. Теперь мне показалось, что капли пота у меня на лбу заледенели.

— Что за игру он ведет, черт побери?

— Рейвич должен понимать, что у них с Таннером есть общие интересы. Поэтому и пригласил его сюда.

— Он сумасшедший. Таннеру ничего не стоит его прикончить, хотя его главная цель — я. Не забывайте: моя главная задача — выполнить миссию. То есть выследить Рейвича и убить его. Чье это желание — Таннера или Кагуэллы, — я понятия не имею. Но мне не хотелось бы ставить на кон собственную жизнь.

— Говорите потише, — предупредил Квирренбах. — Здесь по два «жучка» на каждый квадратный ангстрем. Имейте в виду: вы здесь не для того, чтобы тихо пустить кое-кому кровь.

— Нет, мы здесь на экскурсии, — буркнул я.

Бронированная дверь вновь открылась, с петель посыпались чешуйки ржавчины.

В шлюз вошел какой-то третьестепенный чиновник — на этот раз без оружия и имитирующего мускулатуру бронежилета. Его лицо выражало мучительную борьбу чувств, но при этом он был нацелен на меня, точно боеголовка на источник тепла.

— Господин Хаусманн? Просите за беспокойство, но при рассмотрении вопроса о вашем допуске в Убежище возникли определенные проблемы.

— В самом деле? — отозвался я, изображая легкое удивление. Впрочем, какие могут быть претензии? Небесный Хаусманн вывел меня за пределы атмосферы Йеллоустоуна, а большего я от него не ожидал.

— Я уверен, что это недоразумение, — успокоил меня чиновник, каждой морщинкой на лице изображая искренность. — Мы нередко сталкиваемся с несовпадениями данных в наших досье и остальной системе. Что поделать, после недавних неприятностей это неизбежно.

Неприятности… Он имел в виду Эпидемию.

— Не сомневаюсь, все выяснится при ближайшем рассмотрении. Думаю, будет достаточно нескольких физиологических тестов. Ничего сложного…

— Что за тесты? — жестко оборвал я.

— Сканирование сетчатки… ну, и еще кое-что.

Чиновник щелкнул пальцами, подавая сигнал чему-то или кому-то невидимому. Через долю секунды в шлюзе появился еще один робот — серовато-сизая сфера, предупредительно безоружная, с эмблемой Миксмастеров.

— Я не давал разрешения на сканирование.

Нужно любой ценой избежать этой процедуры.

Не нужно сканировать мои глаза, чтобы обнаружить в них нечто странное. Достаточно просто погасить свет.

Мой отказ произвел неожиданный эффект — чиновник резко побледнел, словно я дал ему пощечину.

— Но я уверен, что мы можем прийти к определенному соглашению…

— Нет, — отрезал я. — Боюсь, это маловероятно.

— Тогда нам придется…

Квирренбах протиснулся между нами.

— Позвольте, я улажу этот вопрос, — шепнул он и, повернувшись к чиновнику, звучно произнес: — Простите моего коллегу, он немного нервничает в присутствии представителя власти. Произошла досадная ошибка, это очевидно. Достаточно ли вам поручительства Арджента Рейвича?

Чиновник заволновался.

— Безусловно… будь у меня его гарантии, тем более личные…

А ему даже не потребовалось объяснять, кто такой Рейвич.

Квирренбах щелкнул пальцами в мою сторону.

— Подождите здесь, я переговорю с ним. Это займет не больше получаса.

— Вы хотите попросить Рейвича поручиться за меня?

— Ага, — совершенно серьезно ответил Квирренбах. — Какая ирония, не правда ли?

Долго ждать не пришлось.

Рейвич появился на экране в камере ожидания, где чиновники Убежища держали вновь прибывших, прежде чем принимали решение об их дальнейшей судьбе. Не могу сказать, что увидел нечто неожиданное — я уже видел это лицо. Воронофф действительно превратил себя в его точную копию. И все же в настоящем Рейвиче было нечто неповторимое — это не поддавалось описанию. Может быть, это разница между человеком, который делает что-то в ходе игры — пусть даже с полной отдачей, — и тем, чьи намерения дьявольски серьезны.

— Вот так дела, — произнес Рейвич.

Он был несколько бледен, но в этой бледности не было ничего болезненного. Стоячий воротник белоснежного мундира был единственной деталью одежды, которая попала в объектив. За спиной можно было разглядеть фреску — вязь алгебраических символов, если не ошибаюсь, часть формулы трансмиграции.

— Вы просили разрешение на вход. Я даю согласие.

— Как и Таннеру, — напомнил я. — Вы уверены, что это было разумное решение?

— Не уверен. Но результат должен получиться любопытным. С учетом того, что он тот, за кого вы его принимаете, а вы — тот, за кого он принимает вас.

— А вы не допускаете, что одному из нас придет в голову вас убить? А может быть, обоим сразу.

— Например, вам?

Восхитительно, прямо в точку. Отдавая ему должное, я сделал вид, что задумался.

— Нет, Арджент. Когда-то я действительно этого хотел. Но тогда я не знал, кем являюсь. Когда узнаешь о себе что-то новое, приоритеты иногда меняются.

— Допустим, вы Кагуэлла.

Голос у него был высокий, как у ребенка.

— Мои люди убили вашу жену. Вот еще один повод, чтобы пытаться убить меня, чего бы это ни стоило.