Город Цветов
Шрифт:
— Я никогда не слышал ничего более смешного, — отреагировал Скай. — С Лучано этот номер не пройдет. Я хочу сказать, что для него и здесь есть много интересного, если ты понимаешь, что я имею в виду.
— Да, — спокойно произнесла Джорджия. — Ты имеешь в виду Арианну.
— И кое-что еще, — заметил Скай. — А что здесь скажут люди?
— Что он покончил с собой, чтобы не сражаться с великим князем на дуэли. Эта версия как раз будет вполне правдоподобной, по крайней мере, для посторонних.
—Но как насчет Ника? Что скажут людям Викки и Дэвид, если они и вправду поменяются
— Что в последнее время он находился в депрессии и с ним было трудно ладить, — сказала Джорджия, пожав плечами. — Он не первый пятнадцатилетний тинейджер, который покончил жизнь самоубийством.
— Я этого не допущу, — заявил Скай. — Я хочу сказать, что Викки и Дэвид очень привязаны к нему, не так ли?
— Но ты только представь себе, что он даст им шанс вернуть родного сына! Держу пари, они подумают об этом.
— Как бы там ни было, сейчас не время для таких экспериментов, — упорствовал Скай. — Нику придется завтра все им объяснить и сделать так, чтобы они согласились, если Лучано собирается, как ты думаешь, принять яд перед дуэлью.
— Думаю, — медленно проговорила Джорджия, — что если они оба согласятся, то все получится — времени достаточно. Но Страваганты должны дать свое благословение в течение ближайших нескольких часов.
— Однако ты говорила, что Джудитта против, поэтому они вряд ли дадут свое благословение, не так ли?
— Я бы тоже сказала, что вряд ли, но, Скай, если Лучано этого не сделает, возможно, Никколо завтра убьет его. И другого выхода не будет. Finito! [14]
— Он попросил меня быть одним из его секундантов, — сообщил Скай. — По-моему, он все же собирается драться.
— А кто будет вторым? — поинтересовалась Джорджия. — Им не может быть Николас — слишком уж опасно.
— Или Гаэтано. Нечего ожидать, что он станет поддерживать кого-то, кто выступит против его отца. По-моему, Лучано собирается попросить доктора Детриджа.
14
Все, конец! (итал.)
— Вот шпаги, которые вы просили, милорд, — сказал Энрико. — Подобраны совершенно одинаковые.
— А, да, — отозвался Никколо. — Поединок должен выглядеть справедливым во всех отношениях, — он оскалился в недоброй улыбке. — Как насчет яда?
— Яда, милорд?
— Да, слуга, яда, — произнес он. — Или мне самому пойти к брату Сульену и попросить его у него? И сказать: «Большое спасибо за то, что вы спасли жизнь моим сыновьям с помощью лекарства, которое кавалер Лучано помог доставить через затопленные участки. А теперь не могли бы вы дать мне яду, чтобы я был уверен, что убью его?» Нет, Сульен ничего не должен знать.
— Я понимаю, милорд, — Энрико с трудом пытался держаться бодро и выглядеть незаменимым. — У вас здесь, конечно, нет яда?
Великий князь бросил на него уничтожающий взгляд.
— Нет, нет, дайте мне подумать, — проговорил Угорь. — Да, я думаю, что знаю, где его достать.
— Тогда сделай это, — приказал Никколо. — Немедленно.
—
Он вызвал Детриджа и брата Сульена в посольство, чтобы они увиделись с Джудиттой и мальчиками. Но только после того, как они все собрались вместе, художница объяснила им, для чего они все здесь встретились. Их было шестеро в голубой приемной; Джудитта попросила, чтобы Арианну и Сильвию пока в это не посвящали.
Николас упрямо встал посредине комнаты, отбросив назад капюшон и открыв всем свое лицо, в котором так явно угадывались черты ди Кимичи. Лучано уставился в пол. В эту минуту он хотел только одного — чтобы решение было принято.
— Подождите, — произнес Сульен. — Знаем ли мы, осуществимо ли это вообще? Что вы скажете, доктор?
— Сего никогда не бывало ранее, — проговорил Детридж. — Всякий такой перевод зело опасен. Но два в одночасье!
— Но мы оба делали это раньше, — упорствовал Николас. — Это не считается? И если Лучано этого не сделает, завтра он наверняка умрет.
— Есть и другие способы спасти его, — возразил Родольфо. — Я мог бы оспорить право великого князя вызвать Лучано на дуэль, кто-то предложил бы выступить его представителем — например я, — или мы могли бы тайно вывезти Лучано из города. Не делай этого, Лучано, только потому, что ты считаешь, будто у тебя нет другого выбора.
Когда Угорь ушел, Никколо снова послал за Габасси: неугомонный великий князь сейчас просто не давал покоя архитектору.
— Ты принес чертежи моей дороги? — спросил он, как только Габасси вошел в комнату.
— Да, ваша светлость, — сказал архитектор, разворачивая чертежи на столе.
На них был изображен элегантный коридор с крышей, вьющийся зигзагом от Палаццо Дукале через вершину Ведомства гильдий и Понте Нуово до дворца Нуччи.
— Прекрасно! — восхитился Никколо. — Мне бы хотелось, чтобы ты начал сразу же. Мы с моим сыном Фабрицио сможем ходить по этой дороге до места работы правительства над городом, с его шумом, грязью и зловонием. Людям нашего ранга Такоеподходит.
— Могут возникнуть трудности из-за лавок на мосту, — за метилГабасси. — Как видите, большинство из них торгуют мигоми рыбой, с их неприятными запахами.
— Тогда мы поменяем лавки, — сказал Никколо. — Я отдам приказ, чтобы все лавки с едой убрали с рынка. Серебряных дел мастера и мастера, которые работают с драгоценными камнями ли такие большие потери во время наводнения, смогут ости свои мастерские на мост. Какие еще есть трудности? Никаких, милорд. Если ваша светлость предоставит мне достаточно денежных средств и необходимые полномочия, смогуначать строительство завтра.
Когда Скай и Джорджия встретились со всеми позже в монастыре, Николас выглядел мрачным, а Лучано — уставшим и встревоженным. Все догадались, что Страваганты воспротивились их намерению, и Джорджия почувствовала облегчение, оттого что решение принято. Брат Сандро поздоровался с ними в монастыре и немного снял напряжение, сразу же поинтересовавшись у Лучано: