Город, где живёт магия. Трилогия

Казакова Светлана

– Тебе пора, - сказал он, подойдя ближе, и присел, чтобы развязать её ноги.
– Только без глупостей. А иначе...

Он не ударил её, почти не тронул, но острая боль, возникшая в районе поясницы, ядовитой змеёй поползла вверх по позвоночнику, прожигая спину до костей. Через несколько секунд она стихла, оставив лишь слабость, но наглядная демонстрация удалась. Регина закусила губу и не противилась, когда её бесцеремонно вздёрнули на ватные ноги и поволокли к выходу.

Но, стоило ей сделать несколько шагов, как прикрытая дверь распахнулась, и появился тот, кого она вспоминала, пока звенел колокольчик. Регине

показалось, что ей это мерещится. Силуэт Мартина в узком проёме, неуловимое движение, когда его рука скользнула в карман куртки, появившийся в ней пистолет. Инквизитор дёрнул девушку к себе, прикрываясь её телом, словно щитом. Он испугался и, должно быть, не успел собрать силы для новой антимагической атаки после того, что только что делал с ней, поэтому Шталь смог беспрепятственно приблизиться к ним.

Что было дальше, Регина не запомнила. Будто опять потеряла сознание и очнулась лишь тогда, когда обнаружила себя крепко прижатой к пахнущему кожей, снегом и чёрным кофе плечу. Она бы тоже обняла его в ответ, но её руки всё ещё оставались закованными в наручники.

Нужно было прийти в себя. Поверить в то, что она спасена. Что приготовленный для неё костёр никогда не вспыхнет.

Вероника

За окном сгущался вечер, звуки запускаемых фейерверков становились всё громче, и по телевизору, который я всё же включила, чтобы не сидеть в тишине, шли развлекательные передачи и фильмы про Новый год. В каждом из них случались чудеса. То обычные, житейские, то настоящие, впрочем, в любом случае придуманные фантазией сценаристов. Я сегодня тоже совершила чудо, создав колокольчик, но оно было не для меня. Вот если бы Дарий вопреки всему всё же вернулся...

Абрикос ушёл в спальню, а я допивала второй чайник молочного улуна и размышляла о том, не лечь ли мне спать, не дожидаясь полуночи, когда послышался странный звук. Поначалу я решила, что с улицы, но скоро поняла, что из подъезда. Открывали дверь квартиры. Испугалась я не сразу, подумав, что кто-то уже успел перебрать со спиртным и перепутал двери, но звуки не прекращались. Я вспомнила про охранные заклинания и, поднявшись с дивана, отправилась в прихожую.

Дверь открылась, когда я почти дошла до неё. В ту же секунду меня пронзила внезапная догадка. Охранные заклинания нужно было раз в неделю обновлять, а я об этом совсем забыла!

В квартиру вошёл Богдан Гордеев. Он выглядел точно так же, как в тот вечер, когда предложил подвезти меня в особняк Вороничей. Элегантно и дорого одет, хорошо причёсан, благоухает мужским парфюмом элитной марки.

– С наступающим!
– произнёс Богдан, захлопывая дверь.
– Надеюсь, вы сразу отдадите мне мой подарок? Я говорю о браслете.

– Я догадалась, - ответила я, сцепив похолодевшие пальцы за спиной.
– Если бы я хотела расстаться с этим браслетом, то согласилась бы на ваше щедрое предложение его продать. Но я против.

– А сейчас уже поздно, - хмыкнул он.
– Увы. Теперь - только в подарок.

Гордеев сделал шаг вперёд.

Регина

– Где мы?

– У меня дома, - отозвался Мартин.

– Ты ведь живёшь в городе.

– Мы с Инной продали особняк Розенберга, и на свою долю я приобрёл себе новый загородный дом. Неплохое вложение средств. А что, тебе не нравится?

– Нравится.

Регина откинулась на спинку кресла, покрепче обхватила

ладонями кружку и сделала ещё один глоток. Коньяка в содержимом было явно значительно больше, чем чая. Но, учитывая, как она успела промёрзнуть, это должно пойти на пользу.

Ей не хотелось сейчас ни о чём думать. Ни о сорвавшемся отъезде. Ни о теле инквизитора, которое Шталь оставил догорать вместе с тойотой и сараем. Ни о том, что всё это было проделано её спасителем явно со знанием дела. Ни о собственных планах на будущее.

Мартин разжёг камин в просторной, почти лишённой мебели гостиной. Тепло от него и чая с коньяком блаженно растекалось по телу. Этот огонь, который уютно трещал, освещая полумрак комнаты, был совсем другим - возрождающим, а не разрушающим.

Шталь поднялся с коврика у камина, вышел и вернулся через пару минут.

– Твоя ванна готова, - сказал он и решительно отобрал у неё кружку. Регина запротестовала.
– Допьёшь потом, а то ещё уснёшь там.

Она, и в самом деле, чуть не уснула в горячей воде. Почти никаких флаконов в ванной комнате не обнаружилось, кроме бутылочки мятного мужского шампуня. Его пришлось использовать и для волос, и как пену для ванны. Но это ничуть не испортило удовольствия. Она больше не мёрзла, руки уже почти не дрожали, синяки и царапины на теле не выглядели пугающими, так что постепенно Регина начинала чувствовать себя по-настоящему, потрясающе, восхитительно живой.

Мартин нашёл не только ключ от наручников, но также её чемодан и сумку, однако по привычке Регина взяла в ванную комнату только трусики и короткую майку, как дома. Когда спохватилась, было уже поздно. Пришлось выскальзывать из ванной и перебежками отправляться за другими вещами.

Не успела.

Шталь перехватил её в коридоре. Остановившись прямо перед чемоданом, небрежно прислонился к стене. На губах - ухмылка. Как он может быть таким спокойным после всего, что было? После того, как убил человека? Пусть даже свихнувшегося инквизитора, всё равно. Или на него алкоголь действует как валерьянка?

– Как ты это сделала?
– спросил Мартин.

– Что?

– Позвала меня.

– Потом расскажу, - буркнула Регина, пытаясь пониже натянуть майку. Неудобно получалось: тянешь вниз - вырез становится совсем уж неприличным, отпускаешь - задирается. А про колокольчик всё равно придётся рассказать, вот только как объяснить, почему именно он стал тем, кто почувствовал и нашёл её?

– А знаешь, что я из-за тебя вынужден был отказаться от своих важных планов?

– Ну, извини, что попалась в руки этому ненормальному в такой неурочный день. Ты, небось, и новый год собирался встречать не со мной. Так ведь?

– Ещё бы. В баре с отплясывающими танец живота прекрасными одалисками. Или в бане.

Регина поморщилась. Его глаза смеялись. Захотелось запустить в него чем-нибудь тяжёлым.

– Какая потеря!
– фыркнула она.

– Может, ты тоже умеешь танцевать?
– поинтересовался Шталь.

– Слушай, пропусти меня к моему чемодану!
– потребовала она, не выдержав.
– Мне нужно одеться. И прекрати пялиться!

Ей это не мерещилось - Мартин смотрел на неё слишком уж пристально и... по-мужски заинтересованно. Не взгляд - прикосновение. Поднимается по коже от кончиков пальцев ног, проникает под тонкую ткань, гладит по волосам.