Город и его ненадежные стены
Шрифт:
Я глянул на Хайнако. Та тоже улыбалась и покачивала головой, словно на концерте.
— Держите ритм! — задорно крикнул Йоши трубачам, затем пропел по-немецки, — Links, zwei, drei, vier!
А затем сам начал нарезать соло.
В общий поток мелодии подключилась Обезьянка. Несколько робких пробных нот, а потом саксофон начал переливаться. Причём в исполнении саксофона тяжёлая музыка заиграла новыми красками! Это было так необычно, но так здорово, что я, приплясывая на месте выкрикнул:
— Жги!
Ребята доиграли последний припев
— Ух! — только и выдохнул Йоши, широко улыбаясь. — Как хорошо получается!
— Ребята, и в самом деле круто получилось! — поддержал их я.
— Только на передачу такой рок вряд ли подойдет, — холодно заметила Хайнако. — Нужно что-то более мягкое, нейтральное.
— Но чтобы было так же мощно, как сейчас, — добавил я. Хайнако была права, рубить на передаче «Рамшштайн» не получится — с одними авторскими правами проблем не оберемся. А потом еще и Вакедо вместе с президентом компании на ковер вызовут. В общем, не вариант.
— Джингл, — произнес Джеро.
— Что? — переспросил я.
— Нам нужен джингл. Это такая небольшая музыкальная фраза, которая разделает паузы между рубриками передачи. Они вначале идут и в конце. Но и в середине тоже имеются.
— Верно, — кивнул я. — Нам нужен джингл.
— Так это придумывать нужно, — смутился один из трубачей.
— А что, это проблема? — спросил я, оглядывая музыкантов.
Те потупили взор.
— Джеро? — я подошел к соседу.
— Акиро, легко сыграть уже имеющиеся ноты. А вот создать новые… Тут же вдохновение нужно, определенная обстановка.
Я оглядел всех остальных. Те согласно молчали.
— Неужели и в самом деле сложно что-то придумать? — я начал паниковать. — Ну что-нибудь банальное. Ля-ля-ля, тра-та-та, ля-ля-ля.
Паника разрасталась все больше. Я и правда не понимал проблемы. Придумать мелодию? Ну это же легко. Наверное. Правда, я не музыкант, ни черта в этом не понимаю. Но ведь как-то придумывать.
— Вот тебе и оркестр, — отвернувшись от остальных, шепнула с сарказмом Хайнако. — У нас завтра пробная съемка, а у нас никаких заставок нет.
— Ничего, что-нибудь придумаем, — ответил я, хотя и понимал, что ничего придумать не смогу — тут дело только за музыкантами.
— Йоши, разве ничего нельзя сделать? — почти умоляющим тоном спросил я.
Тот пожал плечами.
— Это ведь целая наука. Мелодию придумать сложность большая.
Повисла напряженная пауза. Все думали, как быть. И только Обезьянка тихо что-то мурлыкала. Я невольно обратил свой взор на нее. Потом на девушку посмотрел Йоши и все остальные. Мы прислушались. А Обезьянка, закрыв глаза, напевала:
— Ме-лоди-ю-ю приду-умать сло-ожность больша-а-я-я. Ме-лоди-ю-ю приду-умать…
Это была простая незамысловатая мелодия, но быстро западающая в мозг.
— Постой… — сказал Йоши, перебирая струны. Получилось очень точно повторенная фраза, только облаченная в мелодию. Йоши попросил: — Сможешь чуть громче?
Обезьянка
— Ме-лоди-ю-ю приду-умать сло-ожность больша-а-я-я.
А потом взяла саксофон и начала проигрывать эту же мелодию. Включился Джеро, дав ритм. К нему присоединился басист, выдавая основу. Вскоре музыканты уже играли все вместе, заставляя мой рот растянуться в довольной улыбке.
Ребята вновь поймали кураж и начали импровизировать. Особенно выделялась на этом фоне Обезьянка. Ее саксофон выдавал замысловатые соло, заставляя Йоши время от времени удивленно округлять глаза и довольно кивать головой.
— Вот видишь, все получится! — радостно воскликнул я, повернувшись к Хайнако.
Я был в этом уверен и верил, что нас уже ничего не остановит и ничто нам не помеха.
— У нас все получится! — громче повторил я и принялся весело танцевать в такт громыхающей мелодии.
* * *
Ранее, в кабинете Татуми Мори
Ближе к вечеру Татуми закончила с внеплановым медосмотром. Под конец дня она вымоталась и устала, ей хотелось домой, принять душ и лечь спать. Однако предстояло еще много работы. Нужно обработать всю поступившую информацию, разложить все анализы по картотекам, заполнить необходимые карточки. Вот уж удружила сама себе! Но на то была необходимость. Ее профессор, господин Сайто, сказал, что единственный верный способ понять что же не так с потоками Акиро — это провести анализ крови на логос жизни. Для чего, собственно, все и затевалось.
Но одна странная мысль все не отпускала Татуми. Девушка не понимала, когда она успела взять у него кровь? Она точно помнила, что с утра Акиро не было, но… он был. Это странное раздвоение ее мыслей не давало девушке покоя. Татуми вновь прервалась, отложив карточку. Задумалась. Так все же был или не был?
Вчера вечером она зашла к Вакедо, объяснила ситуацию с медосмотром, немного сгустив краски. Начальник выслушал, согласился и подписал заветное распоряжение. А уже утром девушка разослала его. И народ потянулся. Многие шли охотно. Некоторые энтузиазма не проявляли, но тоже шли. Но все они были не так важны, как Акиро. И Татуми ждала его, записывая каждого. Однако же в ее записях посещений его имени не оказалось. Как так получилось? Отвлеклась, не сделала пометку? Не могла, на нее не похоже.
Татуми даже привстала от волнения. Нужно проверить сами анализы! Ведь они важны, а не записи. Да, можно предположить такое, что девушка в порыве волнения не сделала этого. Но ведь кровь то она должна была у него взять! Ради этого все и затевалось.
— Нужно найти мензурку с кровью, — сама себе сказала она.
И принялась доставать из холодильника ящики с анализами.
Однако каково же было ее удивление, когда нужной мензурки она не нашла! Татуми проверила все на два раза, но анализов Акиро там не было.