Город мучений

Корделл Брюс Р.

– Ануша?
– спросил колдун и протянул к ней руку.
– Отведи меня к Древнейшему, и я удалю твой фокус из его разума. Но мы должны спешить. С каждым часом к нему возвращается всё больше и больше мыслей. Скоро спящее чудовище пробудится, и тогда будет слишком поздно.

– Меня снова схватило течение!
– испуганно воскликнула Ануша.

Йева прыгнула к ней и ухватила девушку за руку. Но собственное тело пятнистой женщины стало превращаться в пар, готовое раствориться на бесформенные пятна.

Яфет широко раскрыл глаза. Он прыгнул,

но его руки прошли через Анушу насквозь. Девушка чувствовала, как её уносит — точно так же, как на балконе.

– Ни за что!
– сказал колдун и прошептал несколько формул, каждая из которых вызывала вспышку синего света. Огоньки закружились в мерцающую цепочку, которая оплела Йеву и Анушу.

Сокрушительный рёв течения мгновенно притих. Ануша представила, что снова чувствует под ногами твёрдый пол тоннеля. Кожа и одежда Йевы прекратили растворяться.

– Это...
– сказал Яфет.
– Было близко.

Эфемерные сияющие путы угасли, но течение оставалось терпимым. Однако оно никуда не исчезло.

Ануша вздрогнула и сделала глубокий вдох. Колдун не мог продемонстрировать яснее, что сохранил свой разум. Если бы не его новый договор, она бы погибла.

И больше всего Ануша хотела ему верить. В конце концов, именно это определило её выбор.

Она приняла его руку, представив себя достаточно плотной для прикосновения.

– Я не смогу долго тебя удерживать, - сказал он.

– Тогда пойдём, - ответила Ануша.
– Мы с Йевой нашли выход из ясель. 

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Год Тайны (1396 ЛД), Кссифу, нижняя столица

Рейдон с Ангулом в руке спускался по закруглённому тоннелю. Символ Лазури защищал разум монаха от поглощающего эго клинка. По большей части.

Коридор зарос серебристой травой — пол, стены и даже потолок. Она была похожа на траву только своей формой, и казалось, состоит из металла. Через каждые несколько секунд, когда по коридору проносился порыв воздуха, травинки издавали звук, похожий на звон тысячи колокольчиков.

В нескольких футах позади монаха шли бок о бок Серена и Фостер. Их отряд замыкали четыре матроса.

Сам того не замечая, Фостер держался за амулет, висевший у него на шее.

Серена крепко сжимала жезл. Вместо своего привычного белого сари и сандалий волшебница облачилась в тяжёлую красную мантию и чёрные сапоги.

Рейдон заметил перемену в её гардеробе, но никак не прокомментировал.

Когда они достигли перекрёстка, Рейдон остановился. Он обернулся и сказал:

– Давайте передохнём, прежде чем двигаться дальше.

– Хорошая мысль, - отозвался Фостер. Он попросил ранец у одного из матросов и открыл его. Он достал галеты и разбавленное вино и раздал их остальным.

– Эй,

Серена, - сказал капитан, пока остальные были заняты перекусом.
– Я всё хотел спросить... с чего вдруг красное?

Все взгляды устремились на волшебницу.

– Моя обычная одежда слишком лёгкая, чтобы отправляться в неизвестность. Эта старая мантия куда лучше подходит для скитаний по здешним тоннелям.

– Правда? Потому что если бы я просто встретил тебя на улице, то принял бы за Красную волшебницу.

Рейдон понял, что Фостер прав. Волшебница была одета в точности как представительница этого грозного ордена.

Серена нахмурилась.

– Не переживай по этому поводу. Мне просто нравится красный цвет.

– Прекрасно, просто прекрасно, - хмыкнул Фостер.

– Не заставляй меня жалеть о том, что помогла тебе, - сказала Серена.

Фостер поднял руку, показывая, что сдаётся.

– В любом случае, - сказала Серена.
– Я Красная волшебница, даже если Тэй хочет меня убить, а другие не принимают. Это не я покинула Тэй — это они меня бросили! Так что... привыкай, Фостер. И ты тоже, Рейдон. Я больше не намереваюсь скрывать то, кем являюсь на самом деле.

– Да, но Красная...
– начал капитан.

– Может быть, в этом отношении тебе стоит последовать моему примеру, - оборвала его Серена.

Фостер покраснел. Неожиданно его чрезвычайно заинтересовали галеты.

Рейдон знал, что видит край какой-то тайны, известной волшебнице и капитану. И подозревал, что волшебница страдает от некоего личного конфликта, похоже – после их стычки с охотником за головами. Возможно, стоило копнуть глубже и выяснить, что всё это означает. Монаха тревожило, что у него полностью отсутствует интерес.

– Это неважно, - передал Ангул.
– Наша миссия обладает приоритетом.

Рейдон согласился. Он проглотил остатки перекуса и встал, отряхнув руки.

– Пойдём.

Растительность становилась гуще по мере того, как они углублялись в Кссифу. В конце концов Рейдону пришлось продираться через траву высотой по грудь. Каждый шаг становился испытанием.

Это напомнило ему о временах до Волшебной Чумы, когда он взял маленькую Эйлин на прогулку за город. Как она любила бегать в высокой траве на лугу. Она могла в ней потеряться, но постоянно прыгала – достаточно высоко, чтобы…

– Выбранная тобой дорога, мой друг-шу, - сказал Фостер, - заставляет чувствовать себя трёхногим котом на палубе во время шторма.

– Понятия не имею, о чём ты, - буркнула Серена.

Рейдон остановился, позволяя испариться останкам прошлого. Он бросил через плечо:

– Кажется, впереди трава редеет. В любом случае, я чувствую, что это кратчайший путь к Древнейшему. Мы пойдём сюда.

Капитан снял шляпу и отвесил шутливый поклон. Его лицо едва разминулось с кончиками травы.