Город падших ангелов

Кассандра Клэр

Рафаэль ничего не сказал.

— Что-то происходит, — сказала Мариза. — Мы хотели дать тебе шанс объяснить это нам, прежде чем мы сообщим Конклаву об участии Камиллы. Акт доверия.

— Да, — сказал Рафаэль. — Да, это определенно акт.

— Рафаэль, — сказал Люк не без доброты. — Ты не должен защищать ее. Если ты беспокоишься о ней…

— Беспокоюсь о ней? — Рафаэль повернулся и сплюнул, хотя, раз уж это была проекция, то это было скорее для выразительности, чем для результата. — Я ненавижу ее. Я презираю ее. Каждый вечер, когда я просыпаюсь, я хочу ее смерти.

— О, — сказала Мариза

деликатно. — Тогда, возможно…

— Она возглавляла нас годами, — сказал Рафаэль. — Она была главой клана, когда меня превратили в вампира, и это было пятьдесят лет назад. До этого она приехала к нам из Лондона. Она была чужой в городе, но достаточно безжалостной, чтобы возглавить Манхэттенский клан всего через несколько месяцев. В последний год я стал вторым после нее в клане. Затем, несколько месяцев спустя, я узнал, что она убивала людей. Просто для развлечения и ради крови. Нарушая Закон. Это иногда случается. Вампиры нарушают правила, и ничто не может остановить их. Но чтобы такое случилось с главой клана… им нужно быть выше этого, — он стоял неподвижно, его темные глаза смотрели вникуда, потерянный в воспоминаниях. — Мы не похожи на волков, этих дикарей. Мы не убиваем лидера, чтобы обрести другого. Для вампира поднять руку на другого вампира — худшее из преступлений, даже если этот вампир нарушил Закон. А у Камиллы много союзников, много последователей. Я не мог рисковать, убив ее. Вместо этого я пошел к ней и сказал, что она должна оставить нас, убраться, или я пойду к Конклаву. Конечно, я не хотел делать этого, потому что знал, что если это откроется, пострадает весь клан. Нас беспокоили бы, проверяли. Нас бы стыдили и унижали перед другими кланами.

Мариза издала нетерпеливый звук.

— Есть вещи поважнее потери достоинства.

— Если ты вампир, это может быть разницей между жизнью и смертью, — голос Рафаэля упал. — Я поставил на то, что она поверит мне, и она поверила. Она согласилась уйти. Я прогнал ее прочь, но она оставила за собой дилемму. Я не мог занять ее место, потому что она не отказалась от него. Я не мог объяснить причины ее отъезда без ее разоблачения. Я представил это, как долгосрочное отсутствие, необходимость уехать. Страсть к путешествиям не в новинку для нашего вида; она возникает время от времени. Если ты можешь жить вечно, оставаться в одном месте может показаться тусклым заключением после многих, многих лет.

— И как долго ты считал, что сможешь скрывать все это? — спросил Люк.

— Так долго, как только смогу, — сказал Рафаэль. — До этих пор, судя по всему, — он отвернулся от них и посмотрел в окно на мерцающую ночь.

Люк прислонился к одной из книжных полок. Его несколько позабавило то, что он оказался возле секции перевертышей, заполненной рядами книг об оборотнях, нага, китсунах и селках.

— Возможно, тебе покажется интересным то, что о тебе она рассказывала почти то же самое, — сказал он, опуская момент, кому именно она это рассказала.

— Я думал, что она покинула город.

— Может и так, но она вернулась, — ответила Мариза. — И ее больше не удовлетворяет человеческая кровь, судя по всему.

— Я не знаю, что мне ответить, — сказал Рафаэль. — Я пытался защитить свой клан. Если Закон должен наказать меня, значит я приму наказание.

— Мы не

заинтересованы в том, чтобы наказывать тебя, Рафаэль, — сказал Люк. — По крайней мере, пока ты готов сотрудничать.

Рафаэль снова повернулся к ним, его глаза горели.

— Сотрудничать в чем?

— Мы хотим схватить Камиллу. Живой, — сказала Мариза. — Мы хотим допросить ее. Нам нужно знать, почему она убивала сумеречных охотников — в частности, этих.

— Если вы действительно верите, что сможете осуществить это, надеюсь, у вас есть очень хитрый план, — в голосе Рафаэля смешались забава и презрение. — Камилла коварна даже в сравнении с нашим видом, а мы очень коварны.

— У меня есть план, — сказал Люк. — В нем фигурирует Светоч. Саймон Льюис.

Рафаэль скорчил гримасу.

— Он мне не нравится, — сказал он. — Я бы не хотел быть частью плана, который основан на его привлечении.

— Ну, — сказал Люк, — очень жаль, но тебе придется с этим смириться.

«Глупая» — подумала Клэри. «Глупая, что не взяла зонт». Слабая морось, о которой ее с утра предупредила мать, превратилась практически в ливень к тому моменту, когда она добралась до бара «Альто» на Лоример-стрит. Она протолкнулась через толпу курящих на тротуаре людей и с благодарностью вошла в теплый бар.

«Millennium Lint» были уже на сцене, парни били по своим инструментам, а Кайл впереди сексуально рычал в микрофон. Клэри на секунду почувствовала удовлетворение. Это благодаря ее влиянию они вообще взяли Кайла, и он определенно заставил их гордиться.

Она осмотрела помещение, надеясь увидеть Майю или Изабель. Она знала, что не увидит обеих, потому что Саймон был осторожен и приглашал их только на разные концерты. Ее взгляд упал на стройную фигуру с черными волосами, и она пошла к столику, но остановилась на полпути. Это была совсем не Изабель, а гораздо более взрослая женщина с накрашенными черным глазами. Она была в форме и читала газету, определенно не обращая внимание на музыку.

— Клэри! Сюда! — Клэри повернулась и увидела реальную Изабель, сидящую за столиком у сцены. Она была в платье, которое переливалось, как серебристый маяк; Клэри сориентировалась по нему и присела на стул напротив Иззи.

— Вижу, ты попала под дождь, — заметила Изабель.

Клэри убрала свои влажные волосы с лица с унылой улыбкой.

— Если играешь с матушкой природой, то проигрываешь.

Изабель вскинула темные брови.

— Я думала, ты не придешь сегодня. Саймон сказал, у тебя были какие-то свадебные дела и бла-бла-бла.

Изабель не впечатляли свадьбы и прочая романтика, насколько Клэри было известно.

— Моя мама себя плохо чувствует, — сказала Клэри. — Она решила отложить это.

Это, по сути, было правдой. Когда они вернулись домой из больницы, Джослин ушла в свою комнату и заперла дверь. Клэри, ощущая себя беспомощно и расстроено, слышала сквозь дверь, как она тихо плачет, но мать не пустила ее внутрь и отказалась поговорить об этом. В итоге Люк вернулся домой, и Клэри с благодарностью оставила его заботиться о матери и отправилась скитаться по городу, прежде чем приехать на выступление Саймона. Она всегда старалась попасть на его концерты, если могла, и кроме того, общение с ним помогло бы ей почувствовать себя лучше.