Город сестёр

Волков Юрий Григорьевич

Стало понятно, что он валялся в пустом автомобильном фургоне. В отрубе был недолго, до вечера ещё далеко. На полу чернела старыми пятнами засохшая кровь.

Руки связанные пластиковыми наручниками-стяжками, затекли.

Он огляделся. Вдоль стен фургона тянулась труба-поручень. Пашка сразу понял, что к этой трубе пристёгивали наручниками пленников.

В раскрытую дверь смотрели три человека. Два мужика в тяжёлых брониках и одна высокая брюнетка, с красивыми чертами лица. Симпатичная баба, но с таким спокойным и равнодушным холодом

во взгляде, что как женщина она уже не воспринималась.

Как опасный человек и беспощадный противник - да. Как женщина - увы.

Она кивнула на него головой, приказала мужикам.

– В штабную.

И спокойно пошла к бронированному шестиколесному автобусу.

Один из мужиков, усатый боец, поманил его пальцем.

– Выходь хлопец.

Пашка медлил.

– В колено пальнуты?
– Поинтересовался усатый.

Пашка понял. И полез из загаженного кунга.

Молодой боец, в горке, возмутился.

– Я же ему руки за спиной стянул!

Хохол заржал.

– Не смиг визнаты дупу вид писуна!

И толкнул Пашку прикладом в спину.

– Пийшов, погань.

Пашка пошёл. А что оставалось делать?

Подумал - Надо как-то выпросить пожрать. Силы подорваны самолечением...Кроме того он кое-что придумал. Если его дар восстанавливает чужие организмы, даже на расстоянии, значит что? Правильно. Тогда он сможет и портить эти самые организмы.

Выходит, сейчас его мозг - главное его оружие.

Самое время поэкспериментировать. А начнём с начальства.

Его грубо приподняли за шкирку броника и закинули в раскрытую дверь передвижного штаба. Мадам начальница строго спросила.

– Почему жилет не сняли.

– Водну хвылынку.
– Залез следом хохол. И стащил с Пашки броник и каску.

Пашка за пару дней так привык к бронежилету, что почувствовал себя как-то... голым.

– Привяжите его к стулу, - мадам протянула хохлу рулон коричневого скотча. Только сначала стяните руки сзади.

Хохол резанул наручники ножом, достал новые и застегнул их на Дугиных руках за спиной. Пашкины ноги притянули к ножкам железного стула, привинченного к полу. Руки примотали к дужке спинки. Дама одобрительно кивнула и мужики вышли, захлопнув дверь. В автобусе никого не осталось... Значит баба - ментат. Сама будет допрашивать, сама отделять ложь от правды. Насколько сильный ментат? Наверное не очень. Хорошего специалиста в боевую операцию не пошлют. Хорошо, что ботинки не сняли, пальцы на ногах будут целы. Пашка усмехнулся.

– И что в этой ситуации смешного?
– Брезгливо спросила дама.

– Да это я так.. Своим мыслям. Простите, а как к вам обращаться?

– Ко мне никак не надо обращаться, - по-прежнему брезгливо ответила дама.
– Вы будете просто молчать. И говорить только то, что я спрошу. И тогда, когда я разрешу.

Пашка дёрнул плечами. Мол, молчать, так молчать. Осторожно просканировал женщину. Как и у

всех в Улье - абсолютно здоровый организм.

Женщина села напротив в офисное кресло намертво присобаченное к полу.

– Ну-с, приступим. Имя, фамилия, отчество... Говорите.

– Скорый, - коротко ответил Пашка.

– Меня не интересуют ваши клички. Имя, фамилия, отчество. Говорите.

– Так я же и говорю - Скорый.

Дама не спеша встала, взяла со столика кастет, и, хорошо поставленных хуком, врезала Дугину в челюсть. Удар вышел не по-женски тяжёлый. Пашка тут же проверил - в кости трещина. Вот сучка! Больно-то как!

Спокойно усевшись в кресло, нога на ногу, женщина продолжала.

– Я прошу вас назвать ваши настоящие фамилию, имя и отчество. Говорите.

Пашка понял, что дама не остановится ни перед чем.

– Дугин Павел Дмитриевич.

– Уже хорошо. Я рекомендую вам сотрудничать со мной. Во избежание более тяжёлых травм. Давайте продолжим. Где вы были шестьдесят дней назад?...
– Подождала, - Говорите.

– Дома, - откровенно признался Пашка.

Женщина поняла, что тот говорит правду. Ментат.

– То есть, вы появились в Стиксе недавно... Сколько времени прошло?... Говорите.

– Четыре дня.

Женщина надолго задумалась, сложив руки на груди.

Пашка кашлянул.

– Простите, а можно...

– Молчать.
– Спокойно скомандовала дама.

Пашка расстроено вздохнул.

Наконец его следовательница ожила. Наклонилась поближе.

– У Бабки... У той женщины, с которой вы перемещались по Стиксу, есть нечто...

– Карта, - подсказал Пашка.

Дама даже не оскорбилась на то, что он заговорил без разрешения. Она оживилась.

– Да, вы правы. Меня интересует некая карта. Вы её видели? Говорите.

– Да, видел. Только...

– Молчите.
– Опять скомандовала женщина.

Пашка успокоил мозг и начал погружать его в сон.

– Что?
– Забеспокоилась дама.
– Вам плохо? Говорите.

– Да я же всё время пытаюсь сказать. Мне надо что-то съесть. И живец. Я теряю сознание.

И он увёл себя в беспамятство. Если бабе нужна информация, то уж пусть подсуетится.

Очнулся от того, что его хлопали по щекам.

Над ним навис молодой парень, шлёпавший его по физиономии.

– Подъём боец. Обед.

Пашка застонал. Выпрямился на стуле. Потер руками физиономию. О! Руки развязаны.

Перед ним на столике стоял поднос. На подносе открытая жестяная полукилограммовая банка с красной икрой, нарезной батон и здоровенный кусок сыра. Рядом лежала его фляжка с живцом.

Он быстренько всё это смёл, пока не отобрали, черпая икру куском хлеба и ломая сыр и хлеб руками. Запил живчиком, и сразу почувствовал себя намного лучше. Говоря бабкиным языком подумал.

– Так. Ладно... Теперь повоюем.
– Крикнул - Эй! Кто там!