Город сестёр

Волков Юрий Григорьевич

Тут открылась дверь и вошёл Шило.

– Слышь, Скорый, ты чё это удумал? Ты ствол-то убери, поговорить надо.

Из-за Шила вышла Мария. Подошла к лежащему Пашке, встала перед ним на колени.

– Паша, ну, зачем ты так? Я ведь тебя не бросила. Хоть и очень хотелось "уйти". А ты... Это нечестно.

И такая горькая физиономия была у Беды, что Пашке стало стыдно за свою слабость. Он сел, обнял Марию. Так они посидели молча, пока в косяк открытой двери не постучала Ванесса. В

светлой пижамке и в тапочках.

– Павел Дмитриевич, можно?

– Входите Ванесса. Что, я всех ментатов разбудил? Извините ребята.

Все отмахнулись. Ладно, мол.

Шило сел на кровать. С одной стороны к Пашке прижалась Мария. С другой присела Ванесса.

– Павел Дмитриевич, мне, конечно, не понять ваших чувств. Детей у меня нет. Но... Насколько я понимаю, вы постоянно Марию поддерживаете своим даром. Я вам рекомендую то же самое делать с самим собой.

Пашка подумал.

– Я воспринимаю это... как-то... как предательство памяти о Кристинке.

– Вы же не собираетесь стирать память о ней. Вы просто станете относиться к этой потере спокойней, сдержанней. Да и сами подумайте над таким аспектом - убив себя, вы убьёте эту самую память о дорогом вам человеке.

Пашка с удивлением посмотрел на Мазур.

– Как-то я об этом не подумал. Спасибо Ванесса Витольдовна... Вы показали мне мою проблему с другой стороны.

– Не за что. А теперь, с вашего разрешения, я пойду спать.

– Ещё раз извините, что разбудил.

И Ванесса ушла.

А Беда и Шило посидели ещё маленько, помолчали. Пашка вздохнул.

– Ладно, ребята. Простите. Идите, спите. Завтра тяжёлый день. Давайте я вас усыплю.

Он проводил в купе и отправил в сон Беду и Шило. Потом заглянул к Ванессе. Потоптался на пороге.

– Ванесса Витольдовна, давайте я вас усыплю.

– Входите Павел Дмитриевич. Если вы мне поможете заснуть, то действуйте. А то я что-то разволновалась.

Усыпил и Ванессу.

Потом вернулся к себе, лёг, и попробовал усыпить себя. Получилось.

* * * 20

Рано утром, ещё затемно, Бабка оделась и собралась уходить.

– Ты куда, - выглянул из комнаты Скорый.

– К Алмазу. Его надо предупредить о планах Векселя.

– Одна? После того как нас предупредили, что Вексель опасен?

Бабка открыла дверь в каюту Короткого.

– Короткий, подъём. Пойдёшь со мной.

Пашка сразу понял идею. Отвод глаз, это сильная защита.

Поплескавшись в душе, Пашка собрал всё оружие и, устроившись за большим столом в гостиной,

принялся за чистку.

Пришла в халатике позёвывающая Таня и уселась рядом.

– Что сготовить?

– Да что угодно. Ты, Тань, особо не извращайся. Тут, в Улье, главное не изысканный вкус. Тут главное - калории.

– Слушай, Скорый, а как тебя зовут по настоящему?

– Павел Дмитриевич.

– А сколько тебе лет?

– Сорок девять.

Таня долго с сомнением разглядывала Пашку.

– А по виду не скажешь.

Пашка встал, подошёл к зеркалу и посмотрел на самого себя. Мдас. Седина исчезла, мелкие морщинки разгладились, и вообще...

Он уселся на место. Опять принялся за сайгу.

– Это Улей!... Тут у всех так.

– А Ванесса сказала, что в Улье люди могут жить вечно.

– Да, Танечка, вечно... Если не пристрелят или не съедят. А тут такие случаи на каждом шагу.

– Слушай, а сколько я буду на вас работать, чтобы... Ну... Чтобы расплатиться за своё спасение?

Пашка хохотнул.

– Ты это так серьёзно восприняла... Ничего ты нам не должна.

– А...

– Нам надо было, чтобы ты как можно быстрее адаптировалась. Чтобы поняла - насколько жесток этот мир. Это ты тут, в общежитии, как в теплице. Как только выйдешь за ворота, то сразу начнётся кошмар.

– А... А когда я всё пойму... Все, все правила... Меня выставят за ворота?

– Тань, ты перестань комплексовать. Никто тебя никуда не выставит. И в обиду тебя никто никому не даст. Главное, чтобы ты не была дурой. Тебе Ванесса объяснила, что тут никому нельзя верить?

– Да.

– Вот и не верь. Каждый новый человек, потенциально опасен. Будешь держаться около Бабки, проживёшь долго. Получишь какой-нибудь дар. Может быть - полезный для команды. Начнёшь мотаться с нами по Улью. Это, конечно, опасно. Но зато это так интересно.

– Да... Машка вон какие страсти рассказывает. Но я же вижу, что ей это нравится...

Помолчала маленько.

– Ладно, пойду чего-нибудь сготовлю.

И отправилась на кухню.

Остановилась в дверях.

– Вот и ты...

Скорый поднял на неё удивлённые глаза.

– Что "и ты"?

– Ты тоже стал ко мне относиться безразлично.

– Тань... Ты же в безопасности. У тёбя сейчас всё нормально. Здоровье у тебя в порядке. Я и не беспокоюсь. Я занят. Вон ещё куча стволов...

Вышли Шило с Бедой. Мария с полотенцем через плечо потопала в душ. Шило присел рядом со Скорым.

– Ты что уже всё стволы почистил.

– Нет ещё. Вон те - нечищеные. И Корд остался.

Шило посидел, повздыхал, почесался.