Город священного огня (др. перевод) (ЛП)
Шрифт:
– Он друг. Он друг всем нам, – сказала Изабель, скрестив руки на груди. Клэри не могла сказать, кто больше раздражал Иззи – отец или Саймон. – И я могу поручиться за него, если это позволит ему остаться в Аликанте, – она взглянула на Саймона. – Но теперь ему стоит вернуться к Клэри, не так ли, Саймон?
– У меня голова кружится, – грустно сказал Саймон. – Так сильно.
Роберт опустил руку.
– Что?
– Он выпил крови с алкоголем, – сказала Клэри. – Это не его вина.
Роберт обратил взгляд своих темно-синих глаз на Саймона.
– Я поговорю с тобой завтра
– Я не… – начал Саймон.
Но Клэри поспешно перебила его:
– Хорошо. Я приведу его на заседание совета завтра. Саймон, нам надо вернуться до наступления темноты, ты знаешь это.
Саймон выглядел слегка ошеломленным.
– Разве?
– Завтра, на заседании, – сказал Роберт коротко, развернулся и зашагал обратно в дом. Изабель колебалась мгновение – она была в свободной темной рубашке и джинсах, ее бледные босые ступни стояли на узкой каменной дорожке. Она дрожала.
– Откуда у него кровь с алкоголем? – спросила она, указывая на Саймона.
– Рафаэль, – пояснила Клэри.
Изабель закатила глаза.
– Завтра он будет в порядке, – сказала она. – Уложи его в кровать.
Она помахала Хелен и Алине, которые опирались на ворота с нескрываемым любопытством.
– Увидимся на заседании, – сказала она.
– Изабель, – начал Саймон, дико махая руками, но, прежде чем он смог натворить больше дел, Клэри схватила его за куртку и потянула в сторону улицы.
Из-за того, что Саймон продолжал заворачивать в сторону различных аллей, и настаивал на том, чтобы ворваться в закрытый магазин конфет, было уже темно, когда Клэри и Саймон достигли дома Аматис. Клэри огляделась в поисках караула, о котором предупредила Джослин, но никого не было видно. Либо они были исключительно хорошо скрыты либо, что более вероятно, они уже отправились сообщать родителям Клэри о ее опоздании.
Клэри поднялась по ступенькам к дому, открыла дверь, и втолкнула Саймона внутрь. Он перестал протестовать и, поскольку он начал зевать где-то около площади Цистерна, теперь его веки были опущены.
– Я ненавижу Рафаэля, – сказал он.
– Я тоже так считаю, – сказала она, разворачивая его. – Пойдем. Давай-ка ты приляжешь.
Она подвела его к дивану, где он рухнул, резко упав на подушки. При тусклом лунном свете, просвечивающем через кружевные занавески, которые висели на больших окнах, глаза Саймона были цвета дымчатого кварца, пока он боролся, чтобы держать их открытыми.
– Ты должен поспать, – сказала она. – Мама и Люк могут вернуться в любую минуту, – она повернулась, чтобы уйти.
– Клэри, – сказал он, уцепившись за ее рукав. – Будь осторожна.
Она мягко освободилась и поднялась по лестнице, взяв ведьмин огонь, чтобы осветить себе путь. Окна в коридоре были открыты, впуская прохладный ветерок, запах города, камней и воды в каналах,
Ведьмин огонь мерцал в руке, освещая белым светом всю комнату. На ее кровати кто-то сидел. Кто-то высокий, с белыми волосами, мечом на коленях и серебряным браслетом, который сверкал как ведьмин огонь.
Если не могу склонить Рай – Преисподнею воздвигну.
– Здравствуй, сестра моя, – сказал Себастьян.
10
Бурные чувства
У Клэри в ушах громко отдавалось ее же собственное дыхание.
Она вспомнила, как Люк впервые взял ее покупаться в озере на ферме, и как она стремительно погрузилась в зелено-голубую воду, а внешний мир просто исчез, и остался только стук ее сердца, гулкий и искаженный. Она волновалась, что навсегда оставила этот мир позади, пропала насовсем, пока до нее не добрался Люк и не вытащил ее назад, на солнечный свет, плюющуюся и не ориентирующуюся в пространстве.
Сейчас она чувствовала себя также, словно ее швырнули в другой мир, разрушенный и удушающий, и ненастоящий. Комната была той же, та же изношенная мебель и деревянные стены, и цветной коврик. Тусклая комната, освещаемая лунным светом. Только сейчас посреди нее торчал Себастьян, словно какой-то экзотический ядовитый цветок, растущий на грядке, посреди уже известных сорняков.
Словно в замедленном действии, Клэри повернулась, чтобы выбежать через открытую дверь, но та тут же закрылась перед ее носом. Невидимая сила крепко ее сжала, развернула кругом и швырнула ее в стену, где стояла кровать, от чего ее голова ударилась о дерево. Она сморгнула слезы, проступившие от боли и попыталась пошевелить ногами, но не смогла. Ее пригвоздили к стене, нижняя часть парализована.
– Прошу прощения за сковывающее заклинание, – сказал Себастьян, с легкой насмешкой в голосе. Он улегся на подушки, потянувшись руками до изголовья кровати, выгнувшись, словно кот. Его футболка натянулась вверх, обнажая плоский белый живот, на котором были узоры рун. Эта поза могла быть соблазнительной, но у нее вызывала отвращение. – Потребовалось немного времени, чтобы настроиться, но ты знаешь каково это. Не могу рисковать в одиночку.
– Себастьян.
К ее удивлению, голос у нее не дрогнул. Она осознавала каждый дюйм своего тела. Чувствовала себя поверженной и уязвимой, будто она стояла без одежды или защиты перед летящими в нее осколками стекла.
– Почему ты здесь?
Его жесткое лицо выглядело задумчивым, изучающим. Коварный змей, спящий на солнце, пока лишь просыпающийся, и еще не совсем опасный.
– Потому что я скучал по тебе, сестренка. А ты скучала по мне?
Она подумала о том, чтобы закричать, но Себастьян скорее притянет ее за горло, прежде чем она успеет издать звук. Она попыталась успокоить бешеный ритм своего сердца: она уже выживала после общения с ним раньше. Она могла бы сделать это еще.
– Прошлый раз, когда мы встречались, ты приставил арбалет к моей спине, – сказала она. – Так что мой ответ «нет».