Город темной магии

Флайт Магнус

– Но я уверена, что вы хотите посмотреть гробницу святого Яна Непомуцкого, – настаивала Элеонора. – Его сбросили с Карлова моста по приказу Вацлава Четвертого. Она сделана из серебра! И еще, по легенде, где-то в соборе есть врата в ад…

Сара вытянула руку и оперлась о ближайшую колонну.

– Девочка моя! – заохала Элеонора. – Вы летели «Британскими авиалиниями»? А там пассажиров пичкают солеными чипсами. Вы, должно быть, умираете от жажды!

Они покинули собор. Покопавшись в сумочке, Сара нашла темные очки и надела их, несмотря на то что утреннее небо затягивало облаками.

– Неподалеку

находится милое местечко – прямо перед Шварценбергским дворцом, – заметила Элеонора, выводя Сару из ворот Пражского Града.

Сара подняла взгляд на Красавчика-с-Мечом. Он уже не казался ей сексуальным красавчиком.

– Берегитесь! – воскликнула Элеонора, хватая Сару за руку.

Сверкая красным лаком, к ним на полной скорости свернул винтажный родстер «Альфа-Ромео» и, скрежеща тормозами, остановился возле машины Николаса. Сара едва не упала: одеревеневшие мускулы икры предупреждающе дернулись и опять окаменели.

Водитель автомобиля распахнул дверцу, выскочил из салона и бросился к двум женщинам. Как сквозь туман, Сара отметила, что к ним направляется высокий худощавый мужчина, одетый в безукоризненный костюм-тройку. Его лицо затеняла мягкая шляпа-хомбург с высоко загнутыми полями.

– Где Пертузато? – крикнул он так громко, что с земли в панике вспорхнула стайка голубей.

– Во дворце, – ответила Элеонора. – Они только что прибыли. Позвольте представить вам…

Незнакомец яростно врезал кулаком по крыше своего автомобиля и кинулся к вторым воротам, не удостоив женщин повторным взглядом.

– Кто это? – спросила Сара.

– Князь Макс, – объяснила Элеонора. – Максимилиан Лобковиц-Андерсон.

– Я думала, Максимилиан Лобковиц умер в семидесятых, – неуверенно пробормотала Сара, пытаясь вспомнить обрывки информации, которую им с Бейли удалось нагуглить из недавней истории семьи Лобковицев.

– То был дед нынешнего Макса, – сказала Элеонора. – Он умер, не оставив наследников мужского пола, поэтому наследство перешло к потомкам его дочери, Андерсонам.

– А-а… Он показался мне изрядным придурком, – произнесла Сара.

– Он со странностями, – согласилась Элеонора, вздохнув. – На вашем месте я бы старалась не попадаться у него на пути.

Глава 8

Сара не могла не отдать должное неизвестным архитекторам Праги с ее высокими шпилями и остроконечными крышами – что ни говори, а город буквально пропитался особой атмосферой. И средоточием всего являлся именно Пражский Град, которому суждено было стать домом для Сары на предстоящее лето.

Увы, крепчайший эспрессо не смог полностью удержать ее мозговую активность в левом полушарии, отвечающем за логику и анализ. Правая сторона, подобно выжившей из ума старухе, продолжала шептать: «Тысячу лет люди жили и умирали на этом самом месте». Сара мысленно добавила голосу правого полушария пиратский акцент («на этом самом месте, йо-хо-хо!») и снова почувствовала себя в нормальном расположении духа. Действительно, Пражский Град представлял собой музей под открытым небом, где скопилась целая груда старых булыжников. Конечно, они были красиво огранены, да и расположены

необычным образом, но камни были самыми обычными камнями, верно ведь?

«И проводка здесь старая», – прибавил бы ее отец.

Мимо базилики святого Георгия и входа в Злату уличку Элеонора пропорхнула, даже не взглянув на религиозное сооружение.

– Сюда вы сможете наведаться позже! – бросила она. – Вам, наверное, не терпится принять душ!

Саре отчаянно хотелось почистить зубы. А еще ей хотелось размять ноющую икру, из-за которой она чувствовала себя настоящим хромым пиратом: она была вынуждена подволакивать ногу, которая ей уже не подчинялась.

Вскоре мощеная мостовая начала спускаться к воротам в узком конце клинообразного Градского комплекса, и они подошли к Лобковицкому дворцу. Фасад здания полностью закрывали леса. Саре с трудом удавалось расслышать голос Элеоноры за грохотом механизмов наверху.

– Пароочистители! – прокричала Элеонора. – Поляки!

Что?… Сары не сразу сообразила, что имеет в виду Элеонора. Оказалось, рабочие-поляки чистили паром поверхность здания, на протяжении многих лет пребывавшего в небрежении.

Пробираясь между свисающими полотнищами брезента и полиэтиленовой пленки и огибая катушки шлангов, Элеонора проворчала, обращаясь к Саре:

– Не думаю, что в городе найдется хотя бы один подрядчик с лицензией. Я иногда боюсь, что здание вот-вот рухнет прямо на наши головы! Подозреваю, что в таком случае князь Макс и ухом не поведет. Кое-кто из нас втайне поддерживает кузину!

– Кузину?

– Да, маркизу Элизу Лобковиц де Бенедетти. Она возглавляет итальянскую ветвь семейства! Милая моя, вы бы видели, какой у нее стиль! Макс с итальянскими Лобковицами долго цапались по поводу того, кто по праву должен владеть наследством, но маркиза Элиза с ним дружит. Очаровательная женщина!

Их путь лежал через комнаты, где рабочие красили и штукатурили стены. Снаружи здание казалось не таким большим, однако они все шли и шли, пока, наконец, не замерли у двери, на которой была прикреплена записка.

– О нет! – простонала Элеонора, прочтя ее. – Послание от Яны, помощницы князя.– (Она произнесла имя как «Юнна».) – Они перевели вас в подвал!

В своем изможденном состоянии Сара потеряла счет лестницам, по которым они с Элеонорой спускались. Шум строительных работ затих вдали, что сперва обнадежило Сару. Они свернули в очередной сумрачный коридор, и Элеонора вытащила из сумочки карманный фонарик, беспечно заметив: «Здесь лучше всегда иметь его при себе!» Наконец перед ними замаячила маленькая дверца. Элеонора распахнула ее и щелкнула выключателем.

В комнате имелась просевшая, но уютная небольшая кровать, застеленная чистым лоскутным одеялом. Рядом был столик с настольной лампой, а также старый комод для белья. На стене висела недурная гравюра, изображавшая корову.

– Туалет дальше по коридору, – сообщила Элеонора. – Зато он весь в вашем распоряжении. Вам повезло – керамисты такие нечистоплотные!

– Я еще никогда не спала в комнате без окон, – призналась Сара.

Элеонора выглянула за дверь, словно окно могло внезапно появиться из подвальной темноты.