Город убийц
Шрифт:
Мы опустились прямо на пол на подушки рядом с низким деревянным столиком. И Эйлиас опустился рядом со мной слева по одну сторону стола, причем так близко, что я вспомнил о том, что большинство жителей РЦС бисексуальны.
По другую сторону от Эйлиаса опустился на подушки Берни. Напротив меня сел Симон, потом Адам и Рауль. Симон бесцеремонно выложил на стол импульсный деструктор, дулом ко мне. В смысле: оставь надежду, не смоешься. Смываться мне, впрочем, все равно было некуда, справа от меня была стенка.
Принесли баранину,
Смысл его просьбы стал ясен минут через десять, когда араб водрузил к нам на стол огромных размеров кальян. В его колбе багрового цветного стекла клубилось молоко, и от него отходили целых четыре курительных трубки, а в серебряной чаше наверху под фольгой и углями тлел муасель, распространяя какой-то странный не совсем табачный запах.
— Я угощаю, — широко улыбнулся Эйлиас.
Адам с готовностью затянулся, выдохнул дым в потолок и сказал:
— Однако.
Запах стал сильнее и содержал в себе тона чего-то соснового, пряного и сладковатого, слегка отдающего жженой проводкой. И этот запах был мне очень смутно знаком. И реакция у меня на него была примерно, как на мысль о краже кольца: только не это! Я напрягся.
После Адама затянулся Рауль и, кажется, тоже понял, что за табак для нас заказал господин Кэри. Но не остановился.
Симон вопросительно смотрел на Адама, держа в руке кальянный шланг из красного гофрированного пластика.
— Да, одну затяжку можно, думаю, — сказал Адам. — Она, вроде не очень крепкая. Только не увлекайся.
Симон вздохнул с облегчением и тоже слегка затянулся.
Адам протянул мне мундштук.
— Анри будешь?
И тогда я почувствовал тыльной стороной кисти кончики пальцев Эйлиаса. Он слегка повел ими вправо, потом влево.
Я понял.
— Нет, Адам, — сказал я. — Я уже бросал, и не хочу к этому возвращаться.
— Да, ладно! У тебя зависимость была только от кокаина.
— От этой не бывает.
— Ну-у, психологическая.
— Все равно не хочу, даже от случая к случаю.
Адам пожал плечами.
— Ну, что имплантировано Ройтманом хрен вытравишь самым лучшим каннабисом.
Вскоре мои друзья уже донельзя развеселились и болтали без умолка. И только наш республиканец не сделал ни одной затяжки. Его сначала пытался раскрутить Адам, потом Берни, но он неизменно мило улыбался и говорил, что конечно попробует, но только после гостей.
Наконец, я почувствовал, что он накрыл ладонью кисть моей руки и вложил в нее какой-то холодный маленький предмет. Я боялся опустить туда взгляд, чтобы не спалиться перед моими бывшими командирами. Неловко шевельнуться, сделать неверное движение и выдать себя.
Глава 17
Наконец, сжал руку в кулак и все понял:
Это было вовремя. Я надышался, конечно, и марихуна начинала действовать и на меня. Больше всего в таком состоянии я боялся потерять свой трофей.
Эйлиас тоже развеселился и, наконец, сделал затяжку.
— Ну? Вечный мир? — улыбнулся он. — Тесса и РЦС!
Обед был съеден, кальян выкурен, близился вечер.
Мы вышли на воздух под великолепное закатное небо. Все оттенки янтаря и меда на западе перетекали в коралловую и персиковую пену облаков, а над ними — в бирюзу и ментол небес. А на фоне зари, словно самым тонким пером, были нанесены силуэты и листья пальм и пучки травы у самой воды на набережной. И в воде отражена и повторена закатная феерия неба. То ли здесь действительно волшебные закаты, то ли действие каннабиса еще не прошло, но я видел и замечал каждую деталь, каждую черточку этого чудесного города.
Мы шли по розовой каменной набережной мимо белых оштукатуренных домов, тоже казавшихся абрикосовыми в свете заката.
— Здесь есть красивая мечеть, — сказал Эйлиас. — Туда пускают, когда нет намаза. Успеем до магриба.
Впереди показались четыре черных на фоне зари минарета, слово иглы проткнувшие краснеющее небо.
Но Симона, Берни и Рауля наотрез отказались пускать с оружием, а расстаться с ним мои бывшие солдаты не хотели ни в какую.
— Ну, давайте, мы с Адамом и Эйлиасом зайдем втроем? — предложил я. — У нас нет оружия.
Относительно республиканца я, впрочем, не был уверен.
— Нет, Анри, — отрезал Адам. — Для этого ты еще недостаточно адекватен.
Эйлиас наблюдал за этим внимательно, но без удивления.
Я пожал плечами.
— Ладно, что поделаешь.
И подумал, что у приглашения союзовца был некий дополнительный подтекст. Он наверняка знал, что в мечеть не пускают вооруженных до зубов не мусульман.
— Здесь недалеко наша торговая миссия, — смирился Эйлиас. — На нее тоже стоит посмотреть.
Небо уже окрасилось алым и багровым, с минаретов послышалось завывание муэдзина, а на улицы упала тьма. Под крышами домов, на деревьях, над воротами зажглись гирлянды мелких лампочек, чаще золотистых и голубоватых, но и иногда и разноцветных.
— У них что, рамазан? — спросил я.
— Да у них каждый день рамазан! — хмыкнул Адам.
— Насколько я знаю, нет, — прокомментировал Эйлиас.
Торговая миссия РЦС имела три этажа, витые колонны, два длинных балкона по второму и третьему этажам с белой балюстрадой, похожей на каменное кружево, и таким же кружевных навесом. Под самым коньком крыши располагался подсвеченный прожектором герб РЦС: арка, увитая золотыми лилиями, в окружении двенадцати планет, цвета которых пробегали весь спектр от красного до фиолетового. А сама крыша напоминала темное стекло: солнечные батареи, конечно.