Городская девчонка и ковбой

Мейер Сьюзен

Дверь распахнулась, и Алексис раскрыла рот от удивления. Уставленный дубовой мебелью прекрасный холл, который она хранила в своей памяти, выглядел запущенным до крайности. По одному-единственному взгляду можно было понять, что и все остальное в этом, некогда великолепном, царстве натурального дерева, громадных окон и сияющих люстр, находится далеко не в лучшем состоянии.

И все-таки, подумала Алексис, озираясь вокруг, все осталось, как было, и ничего не изменилось, не считая толстого слоя пыли, старости и ветхости.

Ее

охватило такое чувство, будто стоит только закрыть глаза - и ей снова будет шесть лет...

Кэлеб кинул шляпу на стоячую вешалку у двери и остановился, облокотившись о перила ведущей на второй этаж лестницы.

– Так, думаете, выдержите здесь целый год? ехидно спросил он, пристально следя за Алексис.

– Бывало и похуже.

Он недоверчиво хмыкнул.

– Такая женщина, как вы, в таком городе, как Нью-Йорк, где богатых мужчин хоть пруд пруди? Вот уж никогда не поверю.

– Я, между прочим, содержала себя сама, когда училась в колледже, отрывисто произнесла Алексис.
– И мне известно, что такое перебиваться с хлеба на воду.

Кэлеб покачал головой и обратил внимание на письма, лежавшие на столе у входа.

Алексис застыла в изумлении, неотрывно глядя на Кэлеба. Потрясающе красивый, высокий, стройный, атлетически сложенный.., именно такую фотомодель она искала. И при всем этом Алексис в жизни не встречала более циничного и нетерпимого человека.

Нечего и думать о том, чтобы прожить целый год, непрерывно с ним соприкасаясь. Она не собирается связываться с ним ни за какие коврижки.

Кроме того, Алексис беспокоило, что будет, когда вернется Ангус Макфарланд...

Женщина бросила взгляд в коридор.

– Рабочий кабинет все там же, по левой стороне?

Кэлеб ответил, не поднимая головы от почты:

– Да, а что?

– Я позвоню насчет машины, а потом мне надо связаться со своим офисом.

Наконец он обратил на нее внимание.

– Что?
– спросил он, отрывая глаза от бумаг.
– Подождите-подождите, в Нью-Йорк звонить нельзя.

– Почему это?
– Алексис со злорадством отметила, что ей удалось-таки вывести Кэлеба из равновесия и он вроде бы не против поцапаться с ней еще разок.
– На все то время, что я пробуду здесь, половина дома моя. И я могу делать все, что захочу.

– Даже если вы собираетесь жить тут целый год и получить свою долю, как того требует договор, половина дома на самом деле не ваша, так же как и другая, по сути дела, не моя. Все счета на расходы приходят на ранчо. А дом всего лишь его часть.

– Тем не менее у меня свой бизнес, знаете ли. И я буду работать.

– Прямо тут? Алексис улыбнулась.

– Тут.
– Она мгновение помолчала. Почему бы не выложить все этому типу, чтобы больше никаких недоразумений не было?
– Я продержусь здесь год, будьте уверены. Но даже если из этого ничего не выйдет, то, пока я здесь, все наполовину

мое. Рабочий кабинет, телефон, даже телефонный счет, присланный на ранчо. Ведь Ангус отдает мне половину ранчо, а не только дома.

– Пожалуй, вы правы, - неожиданно легко согласился Кэлеб, стоявший со скрещенными на груди руками, небрежно прислонившись к косяку двери.
– И, поскольку все наполовину ваше, не годится, чтобы вы вели себя тут как гостья. Я не должен выполнять всю работу один.

Алексис поглядела на него, прищурив глаза.

– На что вы намекаете? Уж не хотите ли вы сказать, что я должна гонять скот вместе с вами?

– Нет, я бы ни за что на такое не пошел. Но, я думаю, было бы честно, если бы вы взяли на себя кое-какую работу по дому.

– Например?

Алексис пришло на ум, что он просто не мог найти лучшего способа избавиться от нее. Во-первых, ей некогда заниматься домашними делами - у нее бизнес. Рекламное агентство "Эллиот и Макфарланд" находилось на грани банкротства, но Алексис сохранила несколько верных клиентов и рассчитывала связываться с ними, пользуясь факсом и электронной почтой. Во-вторых, она не очень-то была приучена к работе по дому.

– Нам уже довольно давно никто не помогает, так что, я думаю, если вы будете поддерживать порядок в доме, этого уже будет достаточно.

Алексис окинула взглядом помещение. В этом доме не убирали ни разу по крайней мере год. Она покачала головой.

– Я в глаза не видела столько пыли, с тех пор как приняла на себя мамино агентство и наняла служанку, - призналась она, настороженно глядя на Кэлеба. Я с этим просто не справлюсь.

– Должен ли я понимать это так, что вы собираетесь пасти коров?

– Ну уж нет, пасти коров я не хочу.

– Ну, знаете, или это, или коровы, - заявил Кэлеб. Он не глядя протянул руку за шляпой и водрузил ее на голову. И стал еще привлекательнее, если это вообще возможно.

Алексис быстро прокручивала в уме, как бы так извернуться, чтобы наряду с работой по дому осуществить и свои рекламные проекты, сумасшедшие, но в то же время вполне перспективные, и вдруг ее осенило. Да ей просто надо нанять служанку, и все! Она улыбнулась.

– Знаете что, Кэлеб, думаю, вы правы. Вы занимайтесь скотом, а я, уж так и быть, беру на себя работу по дому.

Алексис с радостью подметила, как у него расширились глаза - словно он не ожидал, что она так быстро согласится, - однако спустя мгновение он снова был невозмутим, как обычно.

– Вот и хорошо, - произнес Кэлеб, с готовностью ловя ее на слове, и взялся за дверную ручку.
– Я приду через час ужинать.

Алексис поперхнулась. Какой ужин, когда она еще никого не наняла?

– По-моему, сегодняшний день не подходит, сказала она, сияя своей самой радужной профессиональной улыбкой.
– Что если мы начнем все завтра?