Гороскоп (не) врёт

Фокс Алиша

– Ты так и будешь молчать? – не выдерживаю и пол пути до участка.

– А что ты хочешь, чтобы я тебе сказала? – сверлит меня взглядом.

– Да что угодно! – выпаливаю.

– Хорошо, – кивает головой. – Давай начнём с того, что ты по-особенному относишься к делу Самойловой, – снова этот взгляд.

– Не правда!

– Ой, ты себе то не ври! – закатывает глаза. – Будь на месте твоей бывшей кто угодно, то мы бы не вдвоём возвращались в отдел, – цыкает. – Ещё скажи, что это не так!

В том то и проблем что

так. Но это не из-за того, что у меня остались какие-то чувства к Самойловой. Нет, их точно нет, разве что ненависть и злость, но они тут точно не при чём. А дело в том, что всё равно всё закончится именно так, но только я ускорил время и минимизировал жертвы.

– Так, - киваю. – Я делаю так как считаю нужным.

– Да, делайте товарищ майор, – хмыкает. – Кто вам запретит?

– Хочешь сказать скажи! – выплёвываю. – А не строй из себя жертву!

Ой, зря я это, сто процентов зря, но, когда злюсь меня просто не удержать, начинаю говорить, быстрее чем успеваю обдумать.

– Жертву? – удивляется. – Отлично, скажу! – глаза, которые только что были нежно голубыми, стали тёмно-синими, словно небо перед проливным дождём, даже больше перед ливнем, и кажется, я только что видел молнии. – Я считаю, что ты продажный, – говорит с особой стойкостью, силой и прямотой. – Собачонка Самойлова, – брезгливо. – Прибираешь грязные дела за ним и его дочкой.

– Вот оно даже как? – со всей дуре ударяю руками в руль, от чего Софа вздрагивает. – Ещё что-то?

– Нет – отворачивается ко окну. – Это всё, товарищ майор!

Глава 29.

Стефания.

Всё это дело сплошной фарс. Я жертва? Любопытно узнать свою роль во всём этом. Я так сильно зла, что не чувствую боль от собственных ногтей, которые впились в ладонь, из-за того, что я сильно сжала кулак.

Так что я имею на сегодня? С лучшей подругой поругалась, с начальством в ужасных тёрках, один из коллег – мой бывший, дочь нефтяного магната думает, что я мучу с её бывшем мужем, который по совместительству мой начальник. Думаю, Орёл именно для этого это и сделал, вряд ли он преследовал другие цели. Как пустить свою жизнь под откос? Могу! Умею! Практикую!

Ладно, сейчас выдохну, вдохну и всё наладится. Где мой голосовой помощник? Я уже соскучилась даже. Он лучше психолога. Что-то там набухтел, а ты две недели ходишь разгадываешь, танцы с бубнами и все дела.

– Перебесилась? – тёплый голос переманивает моё внимание. Орёл успокоился и теперь видимо требует этого же от меня.

– Нет, – сурово. – Только начала.

– Стеф, ну может хватит? – чувствую его взгляд на себе.

Я всё думаю, что же эта дорога не заканчивается, и тут меня осеняет, что мы никуда и не едем. Вот вам пример отличного опера. Самое главное вовремя заметить. Похоже не только пунктуальность не мой конёк. Мой конёк-горбунок!

– Почему мы стоим? – отвечаю

вопросом на вопрос.

– Потому что я не хочу возвращаться в отдел вот так, – показывает на меня.

Как давно мы стоим? И почему вообще этого не заметала? Ой, да ответ простой, потому что я всё время думаю о симпатичном майоре на соседнем сидение и о его поцелуи, а ещё о Самойлове и его дочки, о женщине с собакой, и Бог знает о чём ещё. У меня там ящик Пандоры, открой его и бух!

– Как? – недоумеваю, но сильнее чем есть разозлится не могу.

– Я не хочу с тобой ругаться, – говорить на несколько тонов ниже.

Эй, это чё ещё такое? Я именно ругаться и собралась, мне тут разговоры по душам не нужны, давай поорём друг на друга, да будем тихонечко друг друга ненавидеть, но в тайне пускать слюни.

– А что ты хочешь? – пытаюсь просверлить в нём дырку.

– То, что я хотел я сделал, – говорит со странной улыбкой на лице. – Но думаю, нужно повторить.

И вот его губы снова на моих. Эй алё! Я же не этого хотела! Врать я не умею ни себе ни окружающим, но каждый раз пытаюсь, когда-нибудь получится.

Я отвечаю с той же жадностью, но, когда Орлов отстраняется снова молчу.

– Это действующий способ заставить тебя замолчать? – лыбится.

Мне одновременно хочется повторить то, что было меньше минуты назад, и съездить ему чем-нибудь.

– Ты не права, – тихо, смотря куда-то вперёд.

– В чём? – то, что я жертва, мы уже выяснили осталось до конца разобраться в чём я не права.

– Ну как минимум в том, что я работаю на Самойлова, – поворачивается ко мне.

– Да? – хмыкаю. – А как тогда назвать всё вот это? – развожу руками.

– Вынужденные меры, - серьёзно. – Всё равно бы закончилось так, – кивает. – Но в отделе появились бы проблемы, – не сомневаясь. – И бедный несчастный Субботин поседел бы даже там, где не подразумевал что есть волосы, – усмехается. – И мало ли кого ещё задело.

– Да ты практически Робин Гуд, – язвлю, но не знаю зачем.

– Можно и так сказать, – мимолётно улыбается. – Тех, кто продаётся и правда много, но я не один из них.

Так, и что дальше? У меня стояла установка ненавидеть его за помощь Самойлову, а оказалось то, что он нам помогает. Ненавидеть за помощь себе как-то странно, конечно, это не единственная моя странность, но это уже совсем финиш.

– Теперь успокоилась? – мило улыбается, ох уж эта улыбка.

– Да, – киваю, и прикусываю губу.

Вот же… До меня только что дошло, что это был не показушный поцелуй, а самый что не наесть настоящий. Аааа!!! Что делать то? Я не готова к отношениям! Или готова? А отношения ли это вообще? Паника! И как быть? Делать вид что ничего не было или же поговорить об этом? Как стало всё сложно.

– Всё нормально? – спрашивает, заводя машину, похоже по моему лицу видна, что я в стадии великих размышлений.