Горячая месть для охладевшего мужа
Шрифт:
– Спасибо, не нужно. Меня ждут, – соврала Женя.
Илье оставалось лишь смотреть ей вслед.
Вадиму Уфаеву совершенно не нравилось дело, которое он расследовал. Мало того что убийство Анатолия Фроловского было абсолютным глухарем. Следователь много раз кормил этих птичек с руки. Соблюдал все необходимые формальности, заполнял протоколы, назначал экспертизы и приостанавливал дело из-за отсутствия лица, которое можно было бы привлечь в качестве подозреваемого. Теперь вроде все то же самое. Осмотр места происшествия, допросы свидетелей, они же подозреваемые. Не официально, конечно,
Редкий случай – Вадим не сочувствовал жертве. Чем больше он узнавал, тем меньше сочувствовал. Да и безутешная дочь, как выяснилось, не так проста. Если, не сняв траур, кинулась искать варианты, как повыгоднее распорядиться наследством, в которое она даже еще не вступила.
Но больше всего Вадима смущал стрелок-некрофил. Следователь затребовал информацию по другим его жертвам. И сегодня полдня изучал отчеты судебных медиков, баллистов, снимки с мест происшествий и даже газетные статьи. И чем больше изучал, тем больше сомневался. Вроде бы, с одной стороны, почерк совпадает. С другой стороны – нет. С таким же успехом убийцей Фроловского может оказаться подражатель, который прочитал про стрелка-некрофила в газетах, после чего разрядил пистолет в жертву не сразу и как придется. С временным промежутком и в форме креста.
Размышления Уфаева прервал звонок. Вадима вызвал к себе начальник следственного комитета, в кабинете у которого оказались еще прокурор области и начальник регионального управления ФСБ.
– Вадик, для тебя есть подарок к празднику. Мы нашли тебе убийцу Фроловского, – огорошил следователя босс.
– Вадим Алексеевич, к вам большая просьба. – Чекист был куда официальнее. – Нужно «закрыть» одного человечка. Спрятать в СИЗО. Очень нужный человечек. Скупцов Виталий, может, слышали?
Вадим не слышал и не мог слышать, пока ему не дали почитать сверхсекретное досье. Виталий Скупцов – киллер по кличке Скупой, заваливший не одного и не двух криминальных авторитетов. Правда, заказы и оружие он получал не только и не столько на бандитских сходках. Он предпочитал работать в кабинетах с дубовыми панелями и кожаной мебелью, с рядком телефонов на массивном столе. Люди в погонах были надежнее пацанов с наколками и распальцовкой. Платили без обмана и в случае крайней необходимости могли предоставить по-настоящему надежное укрытие, правда, без удобств – нары. Сейчас пришло время очередной крайней необходимости.
Клиент «в законе» поручил Скупому заказ, исполнение которого законные клиенты никак не могли допустить. В прошлый раз он убрал бандита по кличке Финн. Шесть лет назад тот пошел против главаря своей банды, расстрелял его прямо в центре города, рассчитывая стать хозяином группировки. Но не тут-то было. Его сдали ментам. Он отсидел за бандитизм, вернулся и вновь заявил свои претензии на криминальный престол. Однако, вместо коронации, ему устроили пышные похороны, против которых никто особенно не возражал.
Однако теперь Скупому предстояло стрелять в начальницу налоговой инспекции одного из районов. Заказал женщину собственный муж. Какое-то время он доил предпринимателей, прикрываясь именем супруги. А она закрывала на это глаза, пока не завела любовника, не захотела развода
Блестящий план, которому не суждено было сбыться. Из-за того, что киллера, уже получившего аванс, замели по другому делу – делу об убийстве экс-депутата Государственной думы.
Так Вадиму напомнили, что бывают правильные наемные убийцы, которые убирают только «кого надо». И твердо стоят против контрольных выстрелов в женщин и детей.
– Мы очень громко прокричим, что в убийстве Фроловского подозревается именно Скупой. Не стрелок-некрофил, но тоже фигура, – подвел итог прокурор.
– У меня два вопроса, – сказал Уфаев. – Я думаю, вы поможете судье удовлетворить мое ходатайство о заключении гражданина Скупцова под стражу по подозрению в убийстве. И что же? Он будет осужден по этому делу? А как же настоящий стрелок?
– А так же как и без Скупцова, – усмехнулся начальник следственного комитета. – Очнись, Вадик! Дело – глухой глухарь, ну начисто лишенный слуха. И нам еще долго этим будут в морду тыкать. Мы же им: мол, работаем, киллеров арестовываем, честь нам и хвала.
– Насчет доказательств не беспокойтесь, – подхватил начальник ФСБ. – Дело до суда не дойдет. Нам бы парня на месяц-другой спрятать. Потом все уляжется, его тихо отпустят, прекратив дело «по вновь открывшимся обстоятельствам», и он уедет куда подальше. А его последний заказчик должен в штаны от страха наложить, что все откроется. И будет пылинки с супруги сдувать.
Уфаев не возражал, он вообще удивился, что ему все это рассказали. Могло же быть иначе: в приказном порядке и без долгих объяснений. Неужели все-таки наступила демократия? В любом случае он не пошел на принцип, а пошел в свой кабинет, писать постановление об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу Скупцова Виталия Ивановича.
Женя плелась домой опустив плечи. Конечно, она решила перестать страдать и искать позитив. Но он все не находился. Унизительно, когда тебя обвиняют в профнепригодности и подозревают в желании удержать мужчину посредством беременности. Больше-то удержать нечем…
Ну где его взять, позитив? Хотя бы в кредит, под большой процент. Нет его, хоть плачь. Женя старалась не плакать. И у нее почти получилось. Но потом она подошла к роковому повороту в свой двор.
– Привет, обезьяна с гранатой, – услышала Женя развязный голос.
Накаркала, ее действительно поджидали. Тот самый свидетель ДТП. Видимо, он торчит поблизости каждый вечер. Наверное, живет неподалеку.
– Здравствуйте, – поздоровалась она.
– Я-то на здоровье не жалуюсь. А вот Настьке совсем плохо.
– Настьке? Вы знакомы?
– Не твое дело на хрен. А знаешь, какое дело будет твое? Уголовное. Сбила человека, да еще скрылась с места происшествия.
Да, сегодня выпила не одна Женя. От парня явно несло спиртным.
– Но вы же сами сказали, что пострадавшую нужно в больницу везти…
– Я-то здесь при чем? Ты сбила – тебе и отвечать. По всей строгости закона на хрен. Или не хочешь отвечать? Мы можем договориться.
Женя меньше всего желала договариваться с этим противным типом. С матерью пострадавшей – пожалуйста. А этот-то куда лезет? Как оказалось, в кошелек.