Горячая вода круглосуточно

Меламед Цаль Анзикович

б) Наблюдаются весьма нежелательные для ритмичной работы перебои с подвозом топлива, чем, несомненно, нарушается утвержденная свыше технология.

в) Персонал, обслуживающий котельные агрегаты, не тренирован и слишком часто в целях самоохлаждения включает вентиляторы, что влечет за собой неоправданный перерасход электроэнергии…» Использовав все буквы алфавита и поставив точку, закоренелый кляузник Коц исподтишка приподнял крышку котла, в котором он варился и, взглянув на еще не подозревающего подвоха Люцифера, ехидно подмигнул ему:

— Кончилась твоя

спокойная жизнь, мохнатый! Вот теперь, когда я здесь, ты узнаешь, что такое ад!..

СОСЕД ПОКУПАЕТ ТЕЛЕВИЗОР

ОПЫТ ДАЛЕКИХ ПРЕДКОВ

Случилась эта поучительная история в те далекие времена, когда люди не знали еще металлов, помидоров и сигарет «Прима». Не знали они и болезней, ибо микробы и вирусы были открыты учеными значительно позднее.

Посчастливилось однажды племени ляк-ляк убить крупного мамонта. И великое торжество было на берегу полноводной реки Лиелу-Лиелу. После обильной трапезы радовались и пели лякляковцы. И отплясывали вокруг костра танцы, которые из-за скудности тогдашнего словарного фонда названий не имели.

И радовался, взирая на празднество, вождь племени мудрый Чу-Чу, ибо счастье племени было его счастьем, а горе племени — его горем.

Но, увидав охотника Гыр-Гыра, который в сторонке угрюмо догладывал кость, нахмурился Чу-Чу и спросил:

— Чем ты на сей раз недоволен, Гыр-Гыр?

Трижды поклонился ему в пояс Гыр-Гыр и сказал:

— Приношу тебе жалобу на рубщика мяса Ли-Ли. Для себя этот мошенник отрубил от левой ляжки мамонта, а для меня — от правой.

— Ответствуй, Ли-Ли, правду говорит Гыр-Гыр?

— Не помню, — легкомысленно ответил Ли-Ли, — а разве не одинаковы обе ляжки?

— Он еще спрашивает! — вскипел Гыр-Гыр. — И в прошлый раз мне досталась правая ляжка и в этот раз. Разве это не ужасно?

— Ужасно, ужасно! — воскликнул мудрый Чу-Чу. — Скажи, Гыр-Гыр, чего ты просишь?

— Прошу я немногого, о мудрый Чу-Чу. Не читаю я злобы к Ли-Ли. Прикажи только окунуть его в воду сроком на две луны, затем подвесить на дереве для просушки на такое же время. А уж после этого предать его пламени очистительному и пепел развеять по ветру.

— И это все?

— Все, — сказал Гыр-Гыр, — но знай, мудрый Чу-Чу, если ты и этой моей жалобе ходу не дашь, то обращусь я к старшему вождю, затем к сверхстаршему и далее к сверхсверхстаршему.

Одним словом, не будет тебе покоя до окончания дней твоих.

— Нет, — смежил усталые глаза мудрый Чу-Чу, — страшное злодеяние Ли-Ли не может остаться безнаказанным. По твоему справедливому и милосердному требованию он будет утоплен, повешен и сожжен. Ты доволен?

— Доволен, — ответил Гыр-Гыр, плотоядно взглянув на побледневшего Ли-Ли, — позволь только узнать, когда будет совершено правосудие?

— Немедленно. Сразу же… как только ты изложишь жалобу свою письменно.

— Письменно? — смутился Гыр-Гыр. — Ты, кажется, забыл, о мудрый Чу-Чу, что у нас нет еще ни бумаги, ни авторучек, ни пишущих машинок.

— Все это так, — сказал Чу-Чу. — По воле богов мы живем, к сожалению, в каменном веке, но разве нет выхода из положения? Топорик каменный у тебя имеется, валунов крутом достаточно. Вот и высеки на них свою претензию. Только обстоятельно. И, клянусь, как только ты высечешь жалобу свою в трех экземплярах, обидчик будет казнен…

Утром следующего дня Гыр-Гыр вместе со всеми на охоту не пошел. С самого рассвета он усердно принялся обтесывать поверхность самого большого валуна в округе. Снедаемый неутолимой жаждой возмездия, он трудился денно и нощно, но работа, увы, подвигалась медленно.

Племя ляк-ляк ушло в верховья реки Дау-Дау, и Гыр-Гыр остался один, ибо не мог он тащить за собой тяжеленный камень с неоконченной жалобой.

Шло время. Земля совершала один оборот вокруг солнца за другим. И Гыр-Гыр также испещрял письменами один камень за другим. Питался он только рыбой. Благо еще, что в те времена рыбы в Лиелу-Лиелу было побольше, нежели сейчас.

И надо же было так случиться, что именно в тот самый день и час, когда на последнем валуне был выбит последний знак, племя лякляковцев вернулось на берег Лиелу-Лиелу.

В изумлении глядели лякляковцы на дряхлого старца.

— Не узнаете? — прошамкал старец. — Ведь я Гыр-Гыр. Я закончил свою жалобу. Где Чу-Чу?

— Умер Чу-Чу, — ответили ему, — сейчас вождем племени сын его Чу-Чу-Чу.

— О мудрый Чу-Чу-Чу, — пал на колени Гыр-Гыр, — исполни волю отца своего и повели казнить Ли-Ли.

— Двадцать лун тому пещерный медведь растерзал на охоте Ли-Ли, — сказал Чу-Чу-Чу.

— В таком случае казни сына его Ли-Ли-Ли.

И рассмеялся, как гласит предание, Чу-Чу-Чу и сказал:

— Только неразумный человек способен поджечь лес за то, что его в лесу том укусила змея. И только глупец из глупцов способен казнить жеребенка за то, что его лягнула кобылица.

Злобно сверкнул глазами Гыр-Гыр и побежал жаловаться в совет старейшин.

Выслушал внимательно старший вождь Гыр-Гыра и молвил:

— Понятна мне злоба твоя и негодование твое, Гыр-Гыр. Но закон словам не верит. Закон верит только камням, надлежащим образом обтесанным и подписанным. А посему изложи жалобы свои обстоятельно на Ли-Ли-Ли в трех экземплярах и на Чу-Чу-Чу в шести экземплярах. И, как только ты выполнишь формальности эти, мы накажем обидчиков твоих.