Горячее лето 42-го

Алтухов Юрий Алексеевич

– А чего же, хуже-то?
– удивленно поинтересовался Николай.

– Чего хуже?
– переспросил я, - могут, к примеру, диверсии на дорогах проводить. Пару дней понаблюдают за дорогами, мину заложат и рванут машину с высшим комсоставом. Полковников, штук пяток, или парочку генерал-майоров. И назад, через линию фронта. "Нахаус", так сказать. С чувством хорошо исполненного долга. Обычная разведка как работает? Пришли, потихоньку. Что нужно посмотрели, что начальство приказало взять - взяли, и убрались восвояси. Желательно, без лишнего шума. И все, никаких лишних представлений, с переодеваниями. Правильно я думаю, товарищ сержант, или нет?

Зиновьев

повернулся и посмотрел на меня очень внимательно и, как мне показалось, немного удивленно. Как будто первый раз увидел:

– Для не служившего в армии, да к тому же контуженого, ты на редкость здорово соображаешь!

Тут до меня, наконец, дошло, что нельзя так много разглагольствовать и вдаваться в ненужные тонкости и подробности. И я, поспешил оправдаться перед Михаилом:

– Я просто пытаюсь рассуждать логично. Не совсем же мне мозги поотбивало этой контузией!

– Уж больно ты мудрено говоришь, прямо, как Бабак выражаешься. Это наш батальонный начальник разведки. Четко так, как по полочкам раскладываешь.

" - Вот пристал, как банный лист!" Пришлось выкручиваться:

– Я с самого детства, смышленым был и в школе учился на одни пятерки. И книжек разных перечитал - видимо-невидимо! Так что делать будем, товарищ сержант? Втроем, нам их не задержать никак, тем более с голыми руками.

– Ну почему же с голыми, - почесав затылок с задумчивым видом, Зиновьев расстегнул кобуру и достал Наган.
– Справишься?

– Постараюсь, - сказал я.

– Значится так! Слушайте сюда, ребята. Ты, - он обратился к Николаю, - держи-ка вот!

Достал из вещмешка, одну за другой, четыре гранаты и один диск к автомату. Протянув моему брату две "феньки", сказал:

– Смотри, остаешься здесь и внимательно наблюдаешь за вон теми товарищами. По сторонам не зевай, не отвлекайся, в общем. Да! Смотри не усни тут!

– Да вы что? За кого вы меня принимаете?!
– возмущенно, как гусь, прошипел Колян.

– Я принимаю тебя за человека, который ни грамма не спал этой ночью. Успокойся, не кипятись! А говорю я тебе все это к тому, что у тебя будет самая ответственная задача. Как только увидишь, что они сворачивают свой табор и собираются уходить, в этот момент ты их и отвлечешь на себя. Ну, крикнешь там, что-то вроде: " - Сдавайтесь! Вы окружены, сопротивление бесполезно!". И тут главное - не прозевать момент. Если они изготовятся к бою или сразу откроют огонь, падаешь на землю и скрытно перемещаешься в сторону. Не важно в какую, главное - постарайся не упускать их из вида, только не высовывайся зря. Пойдут на тебя, или стрелять начнут - дернешь кольцо и бросишь гранату. После этого, тикай отсюда, куда подальше. Помощь из батальона встретишь, приведешь сюда. Расскажешь там нашим - что и как. А от наших ребят, из разведроты, никуда они не денутся. Их из-под земли достанут, случай чего. Понял?
– брательник кивнул головой в знак согласия, не сводя, однако глаз с гранат, лежащих перед ним на траве. На тебя пойдут, бросил гранату и отступай. Ясно?

– Ясно, товарищ сержант, чего тут неясного!
– Колька схватил в каждую руку по гранате и был готов как пионер, к труду и к обороне.

– Так!
– Зиновьев повернулся ко мне, - ну а мы с тобой, попробуем обойти их с флангов. Я пойду справа, а ты - слева их обходи. Смотри сюда, - он вытянул руку, показывая направление, - вон, по той ложбинке пройдешь. Близко не подходи, да под ноги смотри, чтобы не вспугнуть их раньше времени. Николай отвлекает эту компанию.

Если они двинутся в его сторону, в дело вступаешь ты. Стрелять старайся по ногам, желательно хоть одного из них взять живым. А там, компетентные органы, вытрясут из него не только то, о чем он знал, но даже и то, о чем он даже не догадывался. Ну и я, конечно, тебя поддержу в случае чего. Всем все ясно?

Я кивнул в ответ, взял протянутый мне сержантом револьвер, проверил, все ли патроны на месте и посмотрел на Зиновьева. Он порылся в вещмешке и вытащил оттуда горсть патронов к Нагану. Боеприпасы к револьверу и одну гранату протянул мне, оставшуюся "лимонку" сунул к себе в карман. " - На всякий случай, " - пояснил он.

Проверил автомат, запасной диск положил в брезентовую сумку на поясе. Передвинул ее за спину, наверное, чтобы не мешала. Посмотрел еще раз в сторону шпионов. Те продолжали земляные работы, как ни в чем не бывало.

Яма была не очень глубокой, где-то по колено, и когда один из землекопов обратился к старшему, тот покачал головой и показал ребром ладони на себе, мол, копайте по пояс. Двое с лопатами продолжили работу, впрочем, без особого энтузиазма. Это было заметно даже без бинокля, дело им явно не нравилось.

" - И это хорошо," - подумал я. Еще полчаса, минимум, у нас в запасе есть.

– Так, ребята! По местам! Пошли! Зиновьев еще раз, внимательно осмотрел нас и видимо, довольный результатом, сказал напоследок:

– Зря не рискуйте. Внимательно смотрите по сторонам, прислушивайтесь, в общем, следите за обстановкой. И не теряйтесь. Мы их сюда не звали, пусть они нас боятся. В случае обострения - шуму побольше. Главное - заставить их нервничать. Как говорится: " - Смелого пуля боится, смелого штык не берет ", - но, все равно, зря не рискуйте, прошу вас.

– Да поняли мы все, товарищ сержант, - сказал Николай, и мы разошлись. Михаил - направо. Колька, пожав мне руку, шепнул:

– Давай, брат, удачи тебе!

– Ты тоже тут, смотри, ушами не хлопай. Если что пойдет не так, швыряй гранаты и ходу отсюда. В батальон беги, к нашим. Все. Давай, брат!

И пошел я налево. Сначала, пригибаясь за кустами, потом на коленках полез по довольно глубокой промоине, поросшей клевером. В двух местах пришлось по-пластунски ползти. Промоина эта, слегка удаляясь от места стоянки шпионов, по широкой дуге огибала ту поляну, на которой они копали могилу своему неудачливому товарищу. Минут пятнадцать у меня ушло, на все это ползанье. Наконец, я выбрал местечко, среди густых зарослей молодой ольхи и примостился метрах в пятидесяти от врага. По совету Зиновьева, я стал внимательно приглядываться и прислушиваться, стараясь оставаться незамеченным. Короче - следить за обстановкой.

Глава 4

Все как-то сразу пошло не так, как планировалось накануне. Еще до отправки на передний край, при получении задания, что-то сжалось в груди и, уже не отпускало все последующее время. Какое-то тоскливое, щемящее душу чувство поселилось внутри и, не было от него покоя ни ясным днем, ни темной ночью, даже сон не помогал избавиться от тревожного наваждения. Сны снились ужасные, но во всех одинаковым было одно - вокруг все в крови и чувство безвыходности, ощущение загнанности в угол, остро переживались сразу после пробуждения.