Горячее лето 42-го

Алтухов Юрий Алексеевич

Нет, Шульц не был трусом, в дурные приметы и вещие сны он не верил, по крайней мере, старался убедить себя, что не верит, просто, во всех предыдущих заданиях, от начала и до конца, присутствовал какой-то кураж, что ли, ощущение оправданного риска. Опасность возбуждала его, как хорошее вино, как непреодолимое желание, во что бы то ни стало, добиться поставленной цели. И до сих пор все получалось, все слаживалось как нельзя лучше. Но, в этот раз, с самого начала, оберлейтенанту Абвера Георгу Шульцу, не нравилось абсолютно все.

Что стоило вышестоящему командованию просто, без лишних затей, отдать приказ о выброске его, Шульца, группы и груза, непосредственно у цели? Так нет же! Им предстояло ночью, по возможности незаметно, переправиться

через Дон, проделать по тылам Красной Армии путь, длиной около ста километров, да еще груз и передатчик придется тащить на себе. Нельзя было не думать о том риске, которому они себя подвергали. Все это было просто смертельно опасным. Хотя, справедливости ради нужно было отметить и ряд весьма благоприятных факторов, которые, при удачном стечении обстоятельств, способствовали бы успешному выполнению, этого весьма непростого задания.

Во-первых, наступление доблестных войск Вермахта продолжается весьма успешно, и может статься, что к тому времени, когда группа выйдет в район цели, фронт должен значительно продвинуться на восток, что, несомненно, повышает шансы вернуться назад.

Во-вторых, практически все в группе отлично владеют русским языком, и будут экипированы в форму бойцов и командиров войск НКВД. Учитывая, так же, "благоговение" советских граждан перед " органами", можно было, даже, надеяться на помощь в отношении транспорта.

Если бы их и задержали, для проверки документов, вряд ли даже самый опытный чекист, смог бы что-нибудь заподозрить. Документы были сделаны безупречно. По легенде Шульц, (он же - лейтенант НКВД Дубинин Иван Петрович), с ним сержант НКВД (подрывник-инструктор разведшколы Пауль Кляйн), а так же два бойца: Семен Березин и Петр Долгачев, (русские, прошедшие подготовку в разведшколе), и немец-радист, (третий немец в группе, Фриц Харт, был действительно радист), выполняли в прифронтовой полосе "задание командования". Если конкретно, то они, якобы, доставляли захваченного немецкого радиста (Харта), в разведотдел штаба фронта, и все встречные и поперечные, не должны были чинить им никаких препятствий, а даже наоборот, оказывать всяческое содействие. Вот так, все обстояло по легенде и в планах у начальства. Как все сложится на самом деле, можно было только гадать.

И вот, спустя сутки, вытирая с лезвия ножа немецкую кровь, Шульц начинал понимать, почему так тревожно было у него на душе, в последнее время. Он снова и снова прокручивал в голове события прошедшей ночи.

Вышли к берегу Дона и погрузились в кромешной тьме практически беззвучно. Командир батальона, который стоял в обороне на этом участке реки, выделил из саперной роты двух крепких парней, умевших управляться с веслами. Они же, должны были перегнать лодку обратно, после переправы группы.

Отчалили во второй половине ночи. За три часа до переправы, откуда-то справа, донеслись звуки стрельбы, причем, стреляли на этом, занятом немцами берегу. Наверное, остатки разбитых русских армий, еще бродят в окрестностях, пытаясь переправиться на противоположную сторону, где Советы, стараются занять новую линию обороны.

Три дня подряд, с помощью биноклей, Шульц и Кляйн, тщательно изучали русский берег Дона, с целью - подобрать наилучшее место для переправы. А так же, выяснить расположение передовых вражеских отрядов и огневых точек. Но, судя по всему, сплошной линии обороны, в этом месте еще не было.

Река, несущая свои воды на юг, почти сразу за станицей Распопинской делает изгиб, под углом почти девяносто градусов и с господствующего западного берега, просматривается в обе стороны на довольно приличное расстояние. На восточном берегу, были замечены две пулеметные точки русских, которые очень мешали доблестным немецким солдатам, пополнять запасы питьевой воды. А так же, два раза сорвали высадку разведчиков. Оба раза, рано утром, русские открывали ураганный огонь, весьма плотный и на редкость точный. Поэтому, понеся потери, взбешенный командир

батальона, приказал подавить эти пулеметы, из всех имеющихся артиллерийских средств. Немецкие орудия и минометы старались вовсю, но уничтожить русские пулеметы так и не смогли. Они, загадочным образом, воскресали вновь и вновь, всякий раз в другом месте. Не помогла и штурмовая авиация. Вызванное по радио звено Ю-87 сделало несколько заходов над этим злополучным местом и размолотило прибрежную полосу в пух и прах. Но при попытке переправы, передовой отряд, посланный через Дон для захвата плацдарма, был вновь обстрелян двумя русскими пулеметами. Командир батальона был вне себя от ярости. От дальнейших попыток переправы крупными силами, немецкое командование пока решило отказаться. Тем более, просочились сведения о том, что в скором времени немецкие части будут сняты со своих позиций и отправлены на юг, где вот-вот должна была начаться крупная армейская операция. На смену, в скором времени, должны были прибыть итальянские и румынские части. Союзники были уже на подходе.

Накануне, ночью, пятеро разведчиков, на легкой лодке, рискнули переправиться на вражеский берег. И это им удалось!

Бесшумно причалив, и оставив одного человека охранять лодку, четверо смельчаков, действуя довольно решительно, пробрались вглубь советской обороны. Сначала, они прошли по прямой, от места высадки, около километра и, не обнаружив ничего подозрительного, разделились на пары. Разошлись, одна группа - направо, другая - налево, внимательно осмотрели местность и, не встретив противника, без происшествий, вернулись к реке. Разведчики установили, что ни секретов, ни постов, ни, тем более, сплошной линии обороны, у русских здесь, пока нет. Вывод напрашивался сам собой - существует реальная возможность, перебросить диверсионную группу Шульца, именно в этом месте. И тянуть, с переправой не следовало, так как, советское командование, подтянув резервы и перегруппировав немногочисленные части, наскоро сколоченные из отступивших за Дон войск, могло, в ближайшее время, создать сплошную оборону, по всему восточному берегу реки.

Вернувшись, без приключений, в расположение части, командир разведгруппы проинформировал Шульца о результатах ночной вылазки. Оберлейтенант, прикинув все "за" и "против", решил не испытывать больше судьбу и не тянуть с переправой, наметив ее на следующую же ночь. Согласовал свои действия с начальством и получил "добро" на проведение операции. И вот, наконец, наступила ночь.

Все шло без помех, даже чересчур гладко и это тревожило Шульца больше всего. Он не мог понять - в чем дело? Ощущение тревоги, никак не хотело отпускать его. Да еще, где-то справа, эта стрельба среди ночи. Выяснять, в чем дело, не было времени. И группа Шульца, уже одетая в форму бойцов НКВД, полностью снаряженная, вооруженная русским оружием, отчалила от западного берега, как и было запланировано, во второй половине ночи.

Переправились нормально, без лишнего шума, попрощались с гребцами, которым предстояло проделать обратный путь уже вдвоем. Постояли немного и пошли. Осторожно вглядываясь в темноту и внимательно прислушиваясь к окружающему их спящему лесу. Шли тихо, след в след как учили, хотя, встречи с русскими они особо не опасались. Она даже, в некотором роде, была необходима. Но конечно, было бы не плохо, если это произойдет чуть позже, когда группа проникнет вглубь территории, занятой противником.

Переживать было практически не о чем - документы в полном порядке, оружие и груз, полностью соответствовали легенде. Все немцы, члены группы, включая и самого Шульца, в совершенстве владели русским языком. Еще двое - один перебежчик, сам сдавшийся в плен, другой - завербованный в лагере военнопленных, под Харьковом, прошли курс обучения диверсионно-подрывному делу и инструкторами разведшколы характеризовались положительно. В характеристике на них, также отмечалось, что курсанты Березин и Долгачев, готовы выполнить любое задание Абвера.