Горячее сердце
Шрифт:
Аристарх. Сейчас арестанты пойдут за водой, так и его выпустят с ними.
Выходят два арестанта с ушатом и проходят на реку; за ними Вася и солдат.
Аристарх и Гаврило отходят к пристани.
Те же и Вася.
Параша (кланяется). Здравствуй, Вася!
Вася (совершенно
Параша. Ничего, Вася, ничего! Ты не плачь! (Обнимает его.) Я из дому ушла совсем, я уж с тобой теперь всю жизнь; как ты будешь жить, так и я.
Вася. Каким манером?
Параша. Я за тебя замуж, нас обвенчают… ничего, не плачь… ну, скажу на себя, что он, мол, мне муж, не могу с ним разлучиться… ке разорвете, мол, нас, а лучше повенчайте.
Вася. Спасибо тебе! (Целует ее.)
Параша. Ну, будет про это. Теперь давай потолкуем о житье-то, Вася, голубчик, Вася!
Вася. Давай потолкуем.
Параша (прижимаясь к нему). Больно тебя бить-то будут.
Вася. Я буду стараться.
Параша. Старайся, Вася, старайся! А ты вот что: как тебя обучат всему и станут переводить из некрутое в полк, в настоящие солдаты, ты и просись у самого главного, какой только есть самый главный начальник, чтоб тебя на Кавказ и прямо чтоб сейчас на стражение!
Вася. Зачем?
Параша. И старайся ты убить больше, как можно больше неприятеля. Ничего ты своей головы не жалей!
Вася. А как ежели самого…
Параша. Ну, что ж: один раз умирать-то. По крайности мне будет плакать об чем. Настоящее у меня горе-то будет, самое святое. А ты подумай, ежели ты не будешь проситься на стражение и переведут тебя в гарнизон: начнешь ты баловаться… воровать по огородам… что тогда за жизнь моя будет? Самая последняя. Горем назвать нельзя, а и счастья-то не бывало, – так, подлость одна. Изомрет тогда мое сердце, на тебя глядя.
Вася. Меня, я так полагаю, в гвардию, в Петербург.
Параша. Что ж, хорошо; а на стражение все-таки лучше. Ты возьми: коли бог тебе поможет, произведут тебя за твою храбрость офицером, – отпросишься ты в отпуск… Приедем мы с тобой в этот самый город, пойдем с тобой под ручку. Пусть тогда злодеи-то наши поглядят на нас. (Обнимает его.) А, Вася? Может, мы с тобой, за все наше горе, и дождемся такой радости.
Вася. Что ж, Мудреного нет, ежели дух иметь…
Параша. Ну, теперь, Вася, я иду в пустынь, помолюсь богу за тебя. Буду я, Васенька, молиться весь день, весь-то денечек, чтобы все, что мы с тобой задумали, бог нам дал. Неужели моя грешная молитва не дойдет! Куда ж мне тогда? Люди обижают и… (Плачет.)
Солдат. Эй, ты! Не велено арестантам.
Вася. Погоди, кавалер, малость. (Параше.) Кажется, ты мне теперь, как ангел какой небесный…
Параша. Ну, милый, прощай покуда!
Вася (целует ее). Прощай! (Целует ее.)
Параша отходит и издали кланяется. Вася подходят к воротам с солдатом.
Параша (солдату). Ах, постой, кавалер, постой!
Солдат и Вася останавливаются.
Вася, вот тебе деньжонок, хоть калачика купишь, голубчик. Прощай!
Вася. Да уж полно!
Солдат. Да пойдем! Что тут! Не велено!
Параша. Ну, бог с тобой!
Вася с солдатом уходят; Параша несколько времени смотрит ему вслед.
Погоди, погоди, кавалер!
Подходят Аристарх и Гаврило.
Гаврило. Пойдем поскорее! Вон богомольцы-то из городу вышли.
Параша. Подите вы прочь от меня! (Подходит к арестантской, заглядывает в окна, потом садится на скамью у ворот и запевает.)
Провожу-то ли я дружка далекохонько, Я до города-то его, до Владимира, Я до матушки-то его, каменной Москвы. Середи-то Москвы мы становилися. Господа-то купцы на нас дивовалися. Уж и кто это, да с кем прощается? Или муж с женой, или это брат с сестрой, Добрый молодец с красной девицей?(Отирает слезы и подходит к Гавриле.) Ну, пойдем! Ты на меня не сердись.
Гаврило (подавая палку). Что вы, помилуйте! Вот я вам палочку прибрал…
Параша (берет палку). Новую мне жизнь, Гаврюша, начинать приходится. Трудно мне. Как ни говори, все-таки силы-то не мужские, Гаврюша.
Гаврило (сквозь слезы.) Кожица-то на палочке вырезана – таково красиво!