Горячие дозы (сборник)
Шрифт:
Уиллоус посмотрел на воду. Там плавала радужная пленка. Ветер подгонял коричневую пену. Уиллоус достал из кармана блестящую монетку и бросил ее в воду. Видимость пять или шесть футов. Он прикинул, какая здесь может быть глубина. Если бы автомобиль пошел ко дну, могли бы его когда–нибудь найти? Послышался скрип гравия, он обернулся и увидел Клер Паркер, которая шла к нему и улыбалась. Джек кивнул, но ничего не сказал.
– Доброе утро, Джек! Надеюсь, я не вытащила тебя из постели?
– А что, я выгляжу так, будто только что из–под одеяла?
– Откуда я знаю? – сказала Паркер. Она жестом указала
Уиллоус посмотрел на автомобиль.
– Я так думаю, – сказала она и добавила в раздумье: – А тела нет.
Деревянные барьеры и ярко–желтые ленты держали в отдалении толпу рабочих с прилегающей строительной площадки и людей, которые работали в доках или жили в ближних домах. Уиллоус оглянулся, ища глазами Мэла Даттона, и увидел, что тот уже расположился на откосе и приготовился к съемкам. Уиллоус отодвинул барьер и перешагнул желтую ленту, придержав ее, чтобы дать пройти Паркер. Они подошли к «понтиаку». Уиллоус засунул конец галстука в нагрудный карман пиджака, чтобы не испачкать, и, нагнувшись, заглянул в салон автомобиля.
Было много крови на переднем сиденье, кровь на руле и приборной доске, она разбрызгалась по радиоприемнику и стеклам приборов. Красные капли и что–то похожее на кости или хрящи прилипли к ветровому стеклу. Много крови было на дверце и на полу. Было похоже, что здесь стреляли. Все признаки сходились. Но ничего нельзя было сказать определенно. Ножи у них тоже в ходу. Если поранить главную артерию, эффект будет примерно такой же.
– А кто владелец автомобиля?
Паркер держала в руках записную книжку.
– В полиции сообщили, что машина зарегистрирована на имя Бэрри Уллиса Кроуфорда. Мистеру Кроуфорду двадцать восемь лет, и его адрес два–ноль–девять, пять–два–шесть Восточная Восьмая авеню.
– Ну и?… – спросил Уиллоус.
– А в этот момент и в течение последних шести месяцев он живет на пять–семь–ноль–ноль Ройал–Оук, в прекрасном пригороде Бернби.
Уиллоус понимающе кивнул. Это был адрес регионального исправительного центра, а попросту – тюрьмы.
Все внутри «понтиака» озарилось холодным белым светом. Это Мэл Даттон вел съемку. Улыбнувшись, он еще раз нажал на спуск электронной вспышки своего «Полароида» с постоянным фокусом, и вспышка снова сработала.
– Подожди немного, Мэл. – Уиллоус еще раз осмотрел салон автомобиля. Он увидел клочок волос и белые осколки костей на внутренней стороне дверцы. И еще что–то блеснуло под педалью газа – под краем коврика была латунная трубочка. Он нагнулся.
Трубочка оказалась гильзой от патрона двадцать пятого калибра.
Профессионалы любят пользоваться автоматическим оружием небольшого калибра со специальными пулями. Трех–четырех выстрелов в голову вполне достаточно. Выходных отверстий не бывает, а мозги жертвы превращаются в пудинг. Уиллоус снова осмотрел следы крови на дверце, осколки костей, пряди волос и кусочки тканей.
Нашлись еще две стреляные гильзы за спинкой переднего сиденья. Обе калибра сорок пять.
Мэл Даттон отложил свой «Полароид» и достал «Никон».
– Улыбнись, скажи «чииз», – проговорил он и, быстро нагнувшись, сфотографировал Уиллоуса, который смотрел на него.
Уиллоус сложил гильзы в пластиковый мешочек и подошел посмотреть, что обнаружила Паркер
– Водоросли, – сказала Паркер. – Во всяком случае, они так пахнут. Перчатка и пуля были на земле с той стороны машины. Даттон уже сфотографировал их.
На Клер Паркер были простая белая блуза и темно–синий костюм в полоску. Волосы были распущены, глаза казались темнее обычного. Уиллоус подумал, что Клер вполне могла бы сойти за банковскую служащую, если бы не такие красивые ноги.
Он положил мешочки с вещественными доказательствами на капот и немного отошел, чтобы осмотреть передок машины. Фара разбита. Бампер проломил защитную решетку, пробит радиатор, и на асфальте лужа воды. «Понтиак», очевидно, двигался со скоростью пятнадцать – двадцать миль в час, когда налетел на этот бетонный барьер. Уиллоус пытался представить, как это все могло произойти. Жертва схватилась за рулевое колесо?… А может быть, стрельба была случайной, автомат выстрелил, когда «понтиак» врезался в бетонный блок. Скорее всего сначала стрельба, а уж потом убийца попытался сбросить «понтиак» в воду. Когда это не вышло, он вытащил тело из автомобиля и бросил в воду, надеясь, что его унесет в море.
Уиллоус наступил на исковерканный передний бампер и попробовал покачать машину ногой. Металл произвел скрежещущий звук.
Следы вели от передней двери к воде через площадку, покрытую гравием, и были неглубоки, но четко различимы. Однако тот, кто тащил тело, не оставил отпечатков пальцев или еще каких–нибудь видимых следов. Можно лишь надеяться, что идентификационная группа что–нибудь обнаружит.
Паркер стояла близко к Уиллоусу. Он ощущал запах ее духов. Она перехватила его взгляд и улыбнулась. Уиллоус ответ глаза.
Гавань отделялась от океана бетонным молом. У дальнего конца пирса были деревянные плавающие причалы. С другой стороны причалов – открытая вода, а потом пристань примерно на тридцать моторных и парусных лодок. Уиллоус попытался разглядеть хоть какие–то признаки жизни, но лодки казались заброшенными. Он подумал, что на некоторых из них просто могли жить люди. И теперь кто–то из них на работе. Придется их найти и опросить.
Под мостом плыл буксир, он вел баржу без каких–либо опознавательных знаков, не считая восьмизначного номера. Что везла эта баржа? Из рубки буксира вышел мужчина в джинсах и ветровке. Уиллоус подавил импульсивное желание помахать ему: а вдруг он не ответит? Волна, поднятая буксиром, заставила закачаться парусники. Он услышал вполне мелодичный звон причальных цепей и увидел, как стали раскачиваться мачты.
Там, на той стороне, справа, были Гренвилл–Айленд и Маркет. Слева высились громадные бетонные башни заводов «Лафаргцемент». Еще одно подходящее местечко, чтобы упрятать тело.
Лужи крови в автомобиле стали почти совсем черными. Двигатель совсем остыл. Уиллоус повернулся к Паркер.
– Ну, какие соображения?
– Тебе надо бы сходить к парикмахеру.
Уиллоус был в свежей белой рубашке, коричневых брюках и белых теннисных туфлях от Стена Смита. Его волосы и впрямь были длинноваты.