Горячие дозы (сборник)
Шрифт:
Кроме всего прочего, он платит в год пять тысяч муниципальных налогов. Если уж и это не удержит их рвения и не заставит держаться их в рамках, тогда неизвестно, что им нужно.
Поэтому если дети и расскажут мамочке о человеке на пляже, и она не поленится позвонить в полицию, и копы раскачаются, что они смогут ему сделать?
Вряд ли что–нибудь серьезное.
Он медленно ехал, не думая особенно о том, куда направляется, и, автоматически реагируя на уличное движение, включился в поток машин на мосту, который вел в город. Потом, обернувшись назад, он скинул мешок на пол, чтобы
Выехав на улицу Джорджия, он повернул налево к отелю «Бей–Шор». Припарковал машину, выключил мотор, вышел и внимательно огляделся. Там, у воды, двигались какие–то люди, но он никого из них не знал. Схватил мешок, обернул его пиджаком, запер машину и быстро пошел через автостоянку к причалам, где в алюминиевом боксе стояла яхта «Кэл–29».
Здесь, на яхте, была по крайней мере дюжина мест, где можно запрятать кокаин, если это и на самом деле кокаин. Он бросил мешок на переднюю палубу, схватился за стойку и спрыгнул на яхту. Она едва заметно качнулась на воде. Отпереть дверь из красного дерева с жалюзи не потребовало много времени. Он не пользовался яхтой с самого начала июля. Внутри, пробиваясь через овальные иллюминаторы, разливался неяркий свет. Воздух в салоне был спертым. Положив мешок на откидной столик, Алан нашел пепельницу, закурил сигарету и стал вынимать из мешка маленькие пакеты.
Всего он насчитал их восемьдесят. На весах для взвешивания рыбы определил вес каждого, получилось около полуфунта. Он отыскал вскрытый мешочек, сунул туда палец и, облизав его, попробовал порошок на вкус.
Может быть, ему и не суждено превратиться в круглый камень.
Младший из братьев втыкал палочку в песок. Он выждал, пока Патерсон сел в свой «порше», и потом сказал:
– Копы не ездят на таких машинах.
– Это «порше», – ответил брат. – «Порше–каррера».
– Он наверняка наврал нам.
– Может быть, он хотел нас напугать?
– Ты думаешь, он и вправду коп?
– А разве он не выглядит как коп, а?
Младший кивнул.
– Да все взрослые выглядят как копы, когда немного сходят с ума.
Он поковырял в песке палочкой.
– А что, если этот порошок и в самом деле наркотик? Мы, наверное, должны рассказать маме, когда она придет с работы.
– А ты помнишь, где мы с тобой должны были быть? В парке!
– Как мы могли оказаться там, когда он открывается только в половине десятого?
– Если он и вправду коп, как он мог заиметь такой шикарный спортивный автомобиль?
– Зато у всех торговцев наркотиками дорогие автомобили.
– Это только в телепередачах, – резонно заметил младший.
– Какая разница? – ответил двенадцатилетний.
Но в то же время он должен был признаться себе, что его младший брат мог оказаться прав.
Глава 7
Офис инспектора Гомера Бредли находился на третьем этаже в здании на Мэйн–стрит, 312. В кабинете стояли большой стол вишневого дерева, кожаное и два деревянных кресла попроще, да еще пара шкафов для бумаг с тремя выдвижными ящиками. Пол был покрыт серым линолеумом, а стены и потолок были светло–коричневого цвета. В офисе было только одно окно, небольшое, но зато
Он допил чашку кофе, хорошо сдобренного бренди, вытер рот платком и достал мятную таблетку, чтобы освежить дыхание. Никто не говорил ему, что пить на службе нехорошо. А может быть, он простудился?… Кроме того, алкоголь хорошо прочищает мозговые извилины. Он понюхал опустошенную чашку и уловил еле ощутимый запах бренди. Выдвинув ящик стола, он засунул туда чашку, рядом со специальным полицейским «смит–и–вессоном».
И почти тут же раздался деликатный стук в дверь. Он слегка сжал ствол и барабан револьвера. На ощупь металл был холодным и чуть влажным. Он поспешно задвинул ящик.
Дверь кабинета распахнулась. Клер Паркер была в темно–зеленом костюме и блузке кремового цвета. Уиллоус – во всем черном, брюки, такая же рубашка с яркими красными пуговицами, прогулочные туфли фирмы «Рибок». Уиллоус выглядел так, будто только что удачно пошутил, а Паркер, казалось, с трудом справляется с собой, чтобы не рассмеяться. Бредли разжевал и проглотил мятную таблетку. Какого черта эти двое так развеселились? Может быть, узнали о его простуде и развивающейся привычке выпивать по утрам? Но он тут же отбросил эти мысли. Если бы даже, войдя к нему в кабинет, Уиллоус нашел его в чем мать родила или мертвецки пьяным, то все равно никто не узнал бы этого.
– Привет, ребята!
Бредли проглотил вторую мятную таблетку. Он указал вошедшим на деревянные кресла напротив стола.
– Присаживайтесь и устраивайтесь поудобнее.
Уиллоус продолжал стоять.
– Вы хотели нас видеть?
Весь вид Уиллоуса свидетельствовал о том, что он перегружен работой и спешит и у него нет времени на болтовню. Бредли был задет и решил поставить его на место.
– Да, хотел. Да и кто откажется увидеться с вами! – Он подмигнул Паркер. – Прекрасная блузка. Новая?
Паркер кивнула, но ничего не сказала. Она работает у Бредли уже два года и коллекционирует его высказывания.
– Очень красивая! А мог я видеть этот костюм раньше?
– Не думаю, инспектор, – ответила она и улыбнулась одной из лучших своих улыбок.
Он потянулся через стол к кедровому резному ящику для сигар, который преподнесла ему жена в виде прощального подарка, когда их развод был завершен. Она так и не поняла, что половина удовольствия, которое он получал от курения, заключалась в ее постоянных просьбах прекратить его. Он открыл крышку, выбрал сигару, отрезал кончик и зажег ее большой кухонной спичкой.
Уиллоус, бросивший курить, разглядывал потолок.
– Наверное, стоит кучу денег? – продолжал допрос Бредли. Он подождал немного, но, видя, что Клер не отвечает, наклонился над полированной поверхностью стола. – Я имею в виду ваш новый костюм.
– Это подарок.
– Не морочьте мне голову.
– Подарок моей матери.
Бредли выпустил струю дыма в покрытый трещинами и подтеками потолок. Дым заклубился вокруг зудящих ламп дневного света.
– А не будете ли вы любезны сказать, по какому поводу сделан этот подарок?