Горячий источник
Шрифт:
– Спасибо вам огромное, Павел, еще раз! Мы думали, что умрем в том лесу. Когда вы с другом подоспели, мы просто заново родились. Если вам что-то понадобится...
– Что вы сказали?
– Что если вам что-то понадобится, то я всегда помогу.
– Нет! Что вы сказали про лес? Вы одна из девочек, что мы вывели с Глебом из леса, когда были еще студентами? В трубе вы не застревали?
– Да, ваш друг, начальник, темный такой мужчина.
Я облегченно выдохнул. Это было за два месяца до случая с трубой. Почему я помню? Потому что мы пошли добровольцами, никто нас не просил, а спасли
Отпустило.
– Это могли напечатать на вашей почте?
Вера улыбнулась, отрицательно покачав головой:
– Нет. Это не наш принтер, у нашего принтера есть дефект. Это было бы заметно.
Глава 36. Павел
Все время думаю о ней. На конференции мы были несколько дней назад, после чего меня отправили на спасательные работы в другой город. Больше мы не встречались. В том темном зале я вбил свой номер в ее мобильник и сделал прозвон. Теперь я шлю ей пошлые сообщения, рассказывая, что конкретно хочу с ней сделать. Представляю, как она краснеет, открывая мои послания на своих важных консилиумах.
Как-то неожиданно мне стало мало моей старой жизни. Скучно среди ребят по отряду в баре, теперь их шутки и розыгрыши кажутся глупыми. Пробежки с собакой больше не доставляют прежнего удовольствия. Мне хочется чего-то еще, но я не понимаю чего.
Сегодня мы разбирались с насосными агрегатами, проходили техосмотр и сдавали экзамены по технике безопасности. В итоге закончили позже обычного. С работы я ее не провожал и очень надеюсь, что Ирина в порядке. Сидя в своем огромном желтом кресле в зале, я не знаю, куда себя деть.
Вот уже пол дня она не отвечает на мои сообщения. А что если я ей надоел? Игнор ведь сильное оружие. Может ли эта удушающая тишина означать, что она решила забыть простого спасателя и сохранить брак с главой муниципального образования? Разве не так сделала бы абсолютно любая нормальная женщина на ее месте? Зачем рисковать своим будущем ради меня?
Ладно, не хочет - не надо. На свете три миллиарда женщин, как-нибудь справлюсь. Беру поводок и отправляюсь на вечернюю пробежку. Горный воздух приятный и чистый, кислород ласково наполняет легкие. Ну не отвечает и не отвечает. Будто чувствуя мое настроение, Мари гавкает. В конце концов найду кого-нибудь еще. Ускоряю темп, сердце бьется чаще. В сто тысячный раз проверяю телефон. Но ничего. Обегаю гору, на поселок спустились сумерки, а я приваливаюсь к стволу дерева. Кручу трубку в руках. А вдруг с ней что-то случилось? А если она пообщалась со мной и поняла, что любит мужа? Я ведь мог стать толчком в обратном направлении. Ну и что? Пусть любит, мне какое дело? Я ведь хотел просто развлечься.
Гудки длятся целую вечность. И когда на том конце отвечают, я не замечаю, что перестаю дышать.
– Я ушла от мужа, - каким-то не своим, перепуганным голосом шепчет Ира.
Динамик телефона увеличивает громкость ее дыхания.
– Где ты?
И это все, что мне нужно. Я бегу на сумасшедшей скорости, за мной не успевает даже собака. Когда я добираюсь до нужного дома на окраине, я запрыгиваю на крыльцо. Дверь распахивается, в мои объятья падает дрожащая, плачущая женщина.
– Он прибьет меня, когда узнает.
Ирка всхлипывает, прикрывая мокрые ресницы. Я чувствую, как намокает майка на груди.
– Тихо, - глажу ее по голове, перебирая шелковистые пряди, неожиданно наслаждаясь их мягкостью.
– Я пришла после работы домой и вдруг поняла, что не могу больше находиться там. Он, - задыхаясь, - уехал в очередную баню. Я не знаю, с кем он. Но это... Это не важно, я просто собрала вещи и ушла в этот дом, я заплатила.
Вдыхаю ее запах, а за спиной Ирины появляется ребенок.
– Это из–за него мы будем жить в халупе? Без папы? – орет с порога растрёпанная девочка в мятой пижаме с верблюдами, - ты хоть знаешь, какая ты дура?
Меня передергивает. Умом я понимаю, что драться с ребенком бессмысленно, и сейчас Женя проходит через жутчайший стресс. Но моя докторша не дура!
– Женечка, пожалуйста, не надо так с матерью разговаривать, успокойся. Дело не в Павле, - отталкивается от меня, как от бортика бассейна Ирина.
Но девчонка визжит, топая ногами:
– Я помню его, он вытащил меня из ямы, но он же рыжий!
Ирка поворачивается и долго смотрит мне в глаза.
– Тебе лучше уйти, - падает на пуфик в коридоре Ирина, хватаясь за голову, вздыхает.
Нет, ну что это такое? Я не собираюсь с этим мириться.
– Никуда я не пойду. Ну-ка прекрати оскорблять мать!
Девочка убегает в комнату, а мы с Мари идем за ней. Картинно рыдая, девчонка падает на кровать.
Дом и вправду убогий, особенно обои, такое ощущение, что их наклеили еще до октябрьской революции.
– Я знаю, что ты делаешь. Критикуешь одного родителя, требуя их воссоединения. Пытаешься играть роль судьи, при этом выглядеть в своих глазах более взрослой, более зрелой, раз родители оказались неспособными сохранить семью. Но когда ты станешь старше, ты поймешь, что в жизни все не так однозначно. Мои родители не развелись в свое время, и всю оставшуюся жизнь мать страдала от ругани и одиночества.
Девочка всхлипывает, утыкаясь носом в подушку.
– Ну я хочу быть с папой!
– Никто у тебя папу не забирает. Ты будешь с папой, но иногда взрослые люди не могут жить вместе. Хочешь, чтобы мама улыбалась или старела, постоянно плача? Твой папа обращался с ней плохо.
Я стою в центре маленькой комнаты, засунув руки в карманы, Мари бегает вокруг.
– Ты отбил маму у папы? – садится девочка на кровать, больше не рыдает, но смотрит волчонком.
– Нет, - присаживаюсь на корточки возле ее замазанных зеленкой худых коленок.
– Мы с Павлом просто друзья, - обходит меня Ирина, опережая, - я спасла его собаку. Мари, иди сюда, - манит ладошкой мою псину.
Не знаю почему, но мне неприятно слышать, что мы просто друзья. Не помню, чтобы до этого мечтал трахнуть своих друзей.
– А что с ней было? – вытирает нос Женя, а Мари обнюхивает ее ноги.
– Мари переехала машина, нам пришлось сделать операцию, - садится докторша рядом, гладит дочку по голове.
– А сейчас она в порядке?
Мы оба киваем. Позже к нам присоединяется няня, которая часто оставалась с Женей, девочка успокаивается. Вместе они начинают играть, читать какие-то книжки и смотреть мультики.