Горячка
Шрифт:
– А почему ты?
– Да, блять, потому, что все знают, кто этой хуйнёй в офисе занимается! А я, блять, твой начальник!
– Да кто ж знал-то, Вадь! Совпадение! Да и ты сам говоришь, это иностранцы были, как же они прочитали-то так быстро?
– Да что там читать! – переходя звуковой барьер лопнул криком Вадим. – Это блять, что, иероглифы что ли?!!!
И он стал трясти листом бумаги, о котором я совершенно забыл.
– Ой ё моё… – схватился я за голову. – Мама дорогая! А я и забыл!
– Да тебя за
На рисунке был нарисован огромный пухлый и очень грустный член. У него были волосатые подмышки, над которыми роились мухи, тупые глазки и ленинская залысина. Шарж чертовски точно ухватывал весь облик Константина. Одной своей яичко-рукой член приподнимал юбку мясистой девицы, а другой яичко-рукой поглаживал самого себя. Для достоверности внизу была надпись: Go fuck yourself, Konstantin…
– Ты мерзкий извращенец, – хрипел и кувыркался в своём кресле Вадим. – Я блять чуть не треснул, когда это увидел. Меня, блять, от смеха чуть не разорвало нахуй! Блять, ты убил его, просто убил!.. Этот твой хуешарж весь офис для себя отксерил, на память! Даже шеф! Теперь ему пиздец! Натурально пиздец! Ха-ха-ха, го-го-го, гы-гы-гы…
– Случайно как-то навеяло, – замеялся я. – Какой-то он… ну-у-у…
– Хуёвыйвый! – продолжил Вадим. – Ху… ху… га-га-га… Ой не могу… Ой помогите!..
– Ну и чего теперь?
– Да ничего. На самом деле, англичане потом сами ржали. Он им тоже, знаешь, не очень то приятен. Пугало обдристаное… Я так думаю, что его теперь попрут… Или, заставят в принудительном порядке мыться. Так что, нет худа без добра!
– Вот видишь, а ты сразу ругаться. Кстати, слушай, раз ты такой тонкий ценитель искусства, споможи бедному художнику-хуиционисту на пропитание…
– Что, не доедаешь, художник? – приосанился Вадим. – Голодно? Опять все деньги на баб своих спустил?
– Это, Вадим, полбеды. Я не только не доедаю, но и не допиваю! А это для творца моего уровня – смерти подобно.
– Держи, – протянул мне Вадим требуемую сумму. – Будут – отдашь.
– Ой-ёй, можно подумать, я хоть раз взял и не вернул вовремя! – надулся я.
– Ладно тебе, извини, бери на здоровье.
– Спасибо. По маленькой?
– Рано. Через часик приноси. Только тихо! И не надо, блять, приносить сюда весь магазин! Не надо! Четыре маленьких – и всё.
– А я что всегда приношу?
Вадим замахнулся на меня дыроколом, и я смиренно присел:
– Хорошо, хорошо… Глупый раб всё сделает для Великого Фараона…
– Убил бы тебя, Жигунов! так вот взял бы – и убил! Иди, давай, работай…
– Слушаюсь.
– А, постой… Распишись.
Я взял ручку.
– Опять доверенность
– Да какая премия! – возмутился Вадим. – На рисунке, говорю, распишись!
– А-а-а, вот оно что. Это я могу. И всего-то 40 баксов… Копейки!
– Пиши! Импрехуенист…
Я начертал на листе свою министерскую роспись.
– Так значит, через 20 минут приносить, да? – спросил я, открывая дверь.
– Через час! Ты слышишь! – закричал Вадим, но я уже выскочил наружу и захлопнул дверь.
Нужно было срочно узнать свои дела на завтра. Приплясывая, я побежал в курилку. В коридоре мне встретился Константин.
– Привет, кучерявый! – приветствовал его я, игнорируя всякую субординацию. – Чё кислый такой?
Константин остановился и промямлил, по-рыбьи разевая рот:
– Устал…
– А ты пойди и утопись! Сразу полегчает! – сказал я и исчез за поворотом.
Семь бед – один ответ! Будь что будет.
Глава 8
– Ехать всего ничего! – увещевал меня по телефону Сергей в субботу утром. – Выйдешь на конечной, сядешь на *** маршрутку и минут через 25 будешь на месте. Запиши название. Я тебя встречу…
Я исполнил все требуемое и вскоре сошёл остановке «Садовое товарищество «Колос». Сергей и Светлана неподалёку и улыбались.
– А мы уж думали, потерялся, – приветствовал меня Сергей.
– Вот ещё, – буркнул я.
– Идёмте скорее, – сказала Светлана, – всё уже готово давно, только накрыть…
Мы зашагали через рощу по тропинке и вышли к большому угловому участку, двумя сторонами примыкающему к густому лесу.
– Вот это да, – увидев дом, сказал я.
– Нравится? – спросила Света.
– Очень, – честно признался я. – Какой же он огромный! И такой аккуратненький!
– Да-а, – сказал Сергей. – Дом – на славу. Корабль, а не дом.
– Дредноут!
– Во-во! Ну, идём, чего встал.
На кухне хлопотала Оля. Сегодня она выглядела иначе. Простое длинное платье с короткими рукавами, нитка жемчуга, волосы зачёсаны в хвост, полное отсутствие косметики. В таком виде она была похожа на милую, порядочную работницу, которых постоянно совращают в Мопассановских рассказах. От весёлой и порочной вакханки не было и следа. Я даже взгрустнул.
– Привет.
– Привет.
Я очень осторожно чмокнул её в щёчку, а затем крепко пожал руку Михаилу. Он был всё тот же, серьёзный и собранный.
«Мудила», – почему-то пронеслось у меня в голове.
– Идём, пока они тут хлопочут… – подхватил меня под локоть Сергей и увлёк в бильярдную. Михаил идти с нами не захотел.
– Серёжа! – укоризненно сказала Света.
– Света! – отозвался Сергей. – Мы умеренно…
Мы скрылись в лабиринте комнат и лестниц.
– Однако славно ты тут устроился! Небось, и банька есть, и всё такое?