Господа офицеры! Книга 2
Шрифт:
Офицерским полком, который входил в бригаду Маркова, назначили командовать генерала Боровского, помощник — полковник Кутепов. В полку из остатков Юнкерского батальона сформировали 5-ю и 6-ю роту, увеличив численность полка до 800 штыков при 12 пулемётах. Полк разбили на два батальона.
Помимо Офицерского полка в бригаду входил Кубанский стрелковый полк, 1-я инженерная рота, сформированная из Технической и 1-я батарея из четырёх орудий. Вторая бригада имела аналогичный состав на базе Корниловского и Партизанского полка и Пластунского
Когда и куда будет наступать армия пока не знал никто, но сомнения не было — не Екатеринодар!
Красные стянули туда значительные силы, но никто не сомневался — из города большевиков выбьют! А потом поднимется вся Кубань, а за нею и Дон.
Погода улучшалась с каждым днём. Ночью небольшие заморозки, днем по-весеннему тепло и солнечно. Стояли в Ново-Димитриевской примерно неделю. Некоторые раненые вернулись в полк, да и остальные немножко отъелись и отдохнули.
Первой в дело ушла вторая бригада, выбив красных из станиц Григорьевской и Смоленской. Офицеры заволновались, поскольку удар наносился на юг в противоположную сторону от Екатеринодара.
В три часа ночи двадцать четвёртого марта первая бригада, после построения на окраине станицы, двинулась в путь. Марков на построении поставил задачу — взять станицу Георгие-Афипскую. Вторая бригада должна помочь ударом с фланга. Офицерский полк выступал головным, затем шла батарея, Кубанский полк (1000 штыков), боевой обоз и замыкала инженерная рота. Сила очень солидная, тем более основная масса прошла десятки боёв.
— Не подведут нас Кубанцы, как ты думаешь, Пётр Николаевич? — спросил Озереев.
— Не думаю, у них в строю четверть — офицеры! — сказал Аженов.
Разговоры потихоньку стихли, и колонна втянулась в привычный ритм. Дорога была тяжелой, грязь загустела и увесистыми комьями липла к сапогам. В низинках стояла вода, некоторые бултыхали ногами, стараясь смыть тяжёлые комья. Темп движения падал. Выйти к станице ночью не получилось. Быстро светало и впереди уже виднелись станционные постройки. Чуть приблизившись, удалось рассмотреть и бронепоезд. Красные к встрече подготовились. Офицерский полк ушёл вправо, охватывая фланг, Кубанский стал разворачиваться фронтом на станцию. Красные подозрительно молчали.
Подошли уже на версту, когда красные ударили. Густо, из пулемётов и бронепоезда. Из-за зданий появился второй бронепоезд и тоже угостил горячими пулями.
— За насыпь! — крикнул взводный. — Ложись!
Людей выкосило много.
Из первого бронепоезда загрохотали орудия. Били гранатами. Местность впереди лежала открытая, поросшая редкими кустиками. Спрятаться негде. Вышли бы на два часа раньше и ночью бы всех перебили, а так сами себя подставили под пули. Красные снарядов и патронов не жалели.
Четвёртую роту послали вправо,
Дали команду "Вперёд!"
Петр поднялся, как все, и побежал. Это был первый бой, напоминавший германскую. Пули просто выли по сторонам и оставалось только молиться, чтобы не зацепило. Он стиснул зубы, привычно отгоняя страх и вручая свою жизнь Господу. Открытое поле, а впереди пулемёты — знакомая картинка из пятнадцатого года. Офицерские цепи заметно редели.
— Ложись! — спасительная команда ротного.
— Перебежками по одному вперёд, марш!
Сзади ударили орудия Миончинского, вздымая фонтаны взрывов вокруг бронепоездов. Те сразу задёргались, меняя позицию, огонь чуточку ослабел. Бронепоезда начали бить картечью, офицеры бросками уходили из-под разрывов. Поредевшие цепи неумолимо приближались к противнику на расстояние броска. Красные тоже это понимали, их винтовки били беспрерывно, вслед тараторили пулемёты. Пули свистели со всех сторон. Офицеры огрызались малочисленными выстрелами, враг сидел в окопах и с такого расстояния взять его было трудно.
Корнилов подъехал к Маркову и сделал выговор:
— Сергей Леонидович, я просил вас о ночной атаке, а вы закатили дневной бой!
После этого, ничего больше не добавив, уехал на левый фланг где атаковала вторая бригада.
— Задави бронепоезда, а то они весь полк положат! — отдал распоряжение Марков артиллеристу.
Артиллерия заработала вдвое быстрее и один бронепоезд, видно получив значительные повреждения, стал уходить к Екатеринодару. Второй прикрылся станционными строениями и лупил изо всех стволов.
Пара снарядов офицерской батареи ударили в здание и последовал мощнейший взрыв. Взрывную волну Петр почувствовал даже за четыреста метров. Что там у красных лежало, то ли штабель снарядов, то ли взрывчатка, но долбануло крепко. И красные побежали. Бронепоезд тоже начал спешно отходить, постреливая из пулемётов.
— В атаку! Вперед! — тут же раздалась команда. Петр здоровенными шагами помчался вперёд. Над полем встало многоголосное "УРА!" Офицеры неудержимо бежали к станции. Мелкую речушку перед окопами красных даже не заметили. Пётр заколол лишь двоих замешкавшихся. Бегали красные хорошо.
Справа у железной дороги началась сильная перестрелка. Пятая и шестая рота юнкеров всё-таки подобрались к железной дороге и ударили по отходившему бронепоезду. Паровоз запарил и встал. Роты тут же бросились вперёд и перебили всю команду, состоящую из матросов.
Запада по станице ударила вторая бригада и красных рассеяли по округе. Подоспела конница Эрдели.
Офицерский полк потерял убитыми и ранеными сто пятьдесят человек. Победа досталось дорогой ценой. Радовались только артиллеристы — добыли семьсот снарядов.