Господа осеннего пути
Шрифт:
Это что же за существо, может издавать такие звуки?
—Надо раньше? Хорошо, хорошо…Но я сама…у меня есть заряженный керш…Я только хотела…
Дикий скрежет чего–то по камням, удары…и опять этот вой.
—Я сейчас, сейчас…сама…только не входите…только не надо больше…–не выдерживает, прорывается плач, отчаянный, прощальный,–только…за что!?! Я же…не важно…
—Не смей!–Крик страшный. Откуда–то снаружи. Не зверь и не человек.
Наступает тишина. Полная.
—Ты…сейчас ты–это ты? Мой?–На грани слуха, как шелест пожухлой травы под ногами…
–Я–твой…слышишь…я–твой…
—Было
–Знаю…знаю…Маленькая моя…Посмотри, там под камнями должен быть рычаг, нажми, вход откроется…я приду к тебе…–вот я бы не по чем не открыла. Там вообще не понятно кто.
—Я постараюсь…сил …совсем…нет…ноги…наверное…все стимуляторы кончились уже…но теперь не страшно, раз ты вернулся…–меня рвет от этого шепота на части.
Раздается скрежет, и я замечаю…тьму, которая стремительно несется в дальний угол. Мерещится змеиный хвост. Огромный, страшный. Какие–то энергетические всплески, которые начинают меня закручивать, тянуть в этот же угол.
—Нет!–Как бы мне не было жаль девушку, я туда не хочу.–Нет!
—Лисенок, проснись,–я отчаянно вцепляюсь в чьи–то широкие, надежные плечи, кажется, за минуту до того, как страшный обладатель хвоста начинает разворачиваться в мою сторону.
—Терн, Терн,–шепчу,–я такое видела…Не отпускай меня.–Он поднимает меня на руки и я обвиваю его собой, руками, ногами. Мне абсолютно все равно как это выглядит, главное, чтобы держал…всегда.
—Не отпущу, мой лисенок, не отпущу.
Глава 4
Терн
Лисенок уткнулась носом мне в шею и сопит уже чуть менее испуганно. Тонкие руки обнимают за шею и поглаживают. Она от этих движений успокаивается. Ритм сердца стабилизируется, а вот мой, наоборот, пускается вскачь. Но это свое нервное состояние я не на что не променяю. Как быстро может измениться жизнь. Если еще вчера я довольствовался Банком крови, да, и такой имеется, а сегодня не могу и часа пробыть без лисенка. Тянет как на аркане. Ощущаю запах кожи, волос, шум дыхания. Во мне пятьдесят на пятьдесят живых тканей и замены из биотехнологических. Но именно сейчас я ощущаю себя полностью живым. Особенно, отдельными местами.
—Рассказывай, чего так напугалась? Что привиделось?–Почти шепчу.
Я перенес ее в свою резиденцию. Кстати, она даже не заметила переход через портал. А обычно живые существа его ощущают не зависимо от количества переходов. И сейчас усаживаюсь в кресло вместе с нею на руках. Моя сладкая добыча…
—Я даже до конца не поняла, то ли сон, то ли ведение какое. Но до этого момента, правда, ведений у меня как–то не было,–елозит, устраиваясь поудобнее. Руки так и не разжимает и носиком ведет по моей коже в вырезе рубашки. Где сил взять?
—Так что там было?–Сам веду руками по ее волосам, спине. Какой же кайф. Трется об меня еще и щекой. Нравится.
—Там девушка была…ну, наверное, девушка, голос молодой. С ней случилось что–то нехорошее. И к ней какое–то чудовище рвалось.
—Почему именно «его»?–Целую холодную ладошку.
—Тоже по голосу. Страшный такой, не человеческий не разу. И тело змеиное.
—Какое?–Я даже руки непроизвольно стискиваю сильнее на ее спине.
—Ну, как будто змея огромная такая…с торсом мужчины…мне так показалось,–лисенка аж передергивает.
—Он тебя не видел, не говорил с тобой?–Отстраняюсь и всматриваюсь в Лису.
—Нет…но мне показалось, что почувствовал. Стал разворачиваться в мою сторону…и тут я заорала, и ты пришел. Ты знаешь, кто это?
—Думаю, да. В другой Вселенной…–начинаю, подбирая слова.
—Я читала…такой же как ты?–Перебивает и зарывается лицом мне в рубашку, вдыхает мой запах и чуть успокаивается.
—Ну, надеюсь, что все–таки не такой,–усмехаюсь,–но примерно так. И раз ты ему изначально была не интересна…то похоже твое видение связано с его спутницей. Она помощи просила?
—Нет, у них что–то случилось, страшное, до этого. Он…очень к ней хотел, а она боялась впустить. Но потом поверила, впустила и бояться перестала. И тут он меня как–то заметил.
—По энергетическому всплеску он тебя заметил. А ты все это увидела из–за сильных эмоций его иринэ.
—И что, теперь так всегда будет?
—Не пугайся, лисенок, не думаю. Ты есть хочешь?–Отвлекаю ее, потому как и сам не все до конца понимаю.
—Очень,–облизывается, правда, как голодный лисенок.–Только меня сейчас Тор будет искать с собаками, то есть с собакой.
—Не будет,–это надо же было судьбе свести нас с Тором с одной женщиной,–ты пока здесь минутку посиди, я твой энергетический двойник помещу в Хранилище и пару–тройку ловушек–обманок поставлю, и вернусь.–Неохотно пересаживаю ее в кресло, целую в нос и шагаю в портал.
—Ну вот, все.–Сидит на том же кресле.–Теперь вся ночь наша. Что тебе приготовить, что хочется?
—А ты умеешь готовить? Сам?–Удивляется так искренне. Да я за день с ней подпитался эмоциями на год вперед.
—Умею и сам, а если поможешь…
—Если научишь,–смеется.
—Я тебя всему научу,–вырывается. Ее это не пугает, хоть и краснеет.–Учить буду обстоятельно, и с большим удовольствием…обоюдным.
Я еще в молодости не мог дать определение простому слову «счастье». Вот производить сложнейшие математические вычисления мог и понять самому и, уж тем более, объяснить другим. А теперь вот могу. Оно простое и неожиданное. Оно в том, чтобы вместе готовить, сталкиваясь руками и радоваться этому и стараться сталкиваться чаще. Кормить с рук своего лисенка овощами и радоваться от того, как она жмурится от удовольствия. А потом сидеть с ней на коленях и рассказывать древние легенды …про себя же, хорошего. И видеть ее интерес. Ощущать тяжесть ее тела на себе, когда она незаметно заснула, и нести это чудо в свою постель, чтобы лечь рядом с нею, несмело приобняв. Это когда сердце заходится от того, как она во сне прижимается ко мне крепче, и сама подлезает под руку. Ну и отдельное счастье перед этим раздеть ее под сонное бормотание, осознав, что она настолько мне доверяет, не боится. Не отпущу от себя больше, тем более на это расследование.