Господин двух царств
Шрифт:
Александр поднял ее. Он был силен и совсем не хрупок: подбористые, гладкие мышцы, как у его маленького черного коня. Александр бережно устроил ее на ложе, хотя она возражала.
– Нет, – сказал он. – Отдохни немного. Я понимаю, чего это тебе стоило.
Мериамон откинулась на ложе. Александр велел уйти всем, кроме Арридая, который встревоженно смотрел на нее.
– Все в порядке, – сказала она ему. – Просто бог покинул меня.
– Ах, – сказал Арридай, – так это был бог. Как его имя?
– Его
Такой ответ удовлетворил Арридая. Он неловко похлопал ее по плечу.
– Это очень хороший бог. Он улыбнулся мне.
Мериамон удивилась, ведь лицо Анубиса должно было бы ужаснуть его.
– Арридай, – сказал Александр, и голос его звучал мягко. – Не присядешь ли, пока я поговорю с Мариамне?
Арридай охотно повиновался, усевшись рядом с ней. Его присутствие странным образом успокаивало.
Шум у входа заставил их обернуться. Огромный пес влетел в комнату и бросился к Александру в порыве восторга. Александр засмеялся, обнимая зверя, хотя вид у него был недовольный.
– Перитас! Откуда ты взялся?
Что-то золотисто-коричневое, яростно шипя, стрелой пронеслось мимо мужчин и собаки прямо на колени Мериамон. Оттуда, во всем своем величии, Сехмет издала боевой клич.
– Александр! – У входа появился мальчик, растрепанный и несколько испуганный. – Простите, господин, он вырвался.
– Откуда вырвался? – поинтересовался Александр.
Мальчик проглотил слюну.
– Он был на твоей постели, господин. Спал. А потом появилось это… существо, и Перитас погнался за ним.
Сехмет фыркнула. Мериамон попыталась пригладить вставший дыбом мех, но в ответ кошка показала когти.
– Это кошка, – сказал Александр. – Собаки всегда гоняются за кошками. Разве ты такой глупый, что не мог ее выставить вон?
– О господин! – Мальчик еле удержался, чтобы не надерзить. – Они носились по всему шатру, потом выскочили наружу и снова вернулись. На этот раз Перитас бежал впереди. Это была замечательная погоня, господин!
– Вижу, – сказал царь сухо и приподнял длинные висячие уши, разглядывая морду пса. – Она надавала ему хороших оплеух. Ничего, Аминтас, пусть он останется со мной. Можешь идти.
Мальчик был рад скрыться с глаз долой. Перитас опустился на четыре лапы, радостно сопя, его боевые раны, похоже, ему совсем не досаждали. Александр осмотрел следы баталии и пожал плечами.
– Ему доставалось и похуже.
– Не надо обижать Сехмет, – сказала Мериамон.
Кошка постепенно успокаивалась. Она последний раз презрительно фыркнула на пса и забралась на спинку ложа, раскинувшись там с царственной небрежностью.
Александр придвинул стул поближе, но не сел. Мериамон подумала, что он не любит сидеть долго, он хочет всегда быть на ногах и действовать.
– А
– Чтобы служить тебе. – Она отвечала то же, что и прежде. Голос ее звучал твердо, и она гордилась этим.
– Как?
– Как прикажешь. Я достаточно разбираюсь в медицине, чтобы быть полезной в твоем лазарете. Я умею… еще кое-что.
– Ты волшебница? Она задумалась.
– Может быть, – сказала она медленно, – по-вашему это так. Я жрица, я могу говорить с богами. Мой отец был великим магом. Но в конце концов это ему мало помогло, разве что он знал, что ему пришел конец.
– Похоже, с магией так бывает всегда, – сказал Александр.
– Да, – согласилась Мериамон. – Магия коварна. Она покидает тебя как раз тогда, когда ты в ней больше всего нуждаешься. Но боги всегда рядом.
– Но они могут промолчать.
– Но они рядом. – Мериамон села, устроившись поудобнее. – Они послали меня к тебе. Они и воля моего отца.
– Я думал, что твой отец умер.
– Он умер. Умер, когда я была еще маленькой.
– Жаль, – сказал Александр. Похоже, ему и правда было грустно.
– Я помню его, – продолжала Мериамон. – Он был уже очень усталым, он знал, что его ожидает, и совсем не боялся. Он говорил, что пройдут годы, и ему найдется преемник, который сможет отомстить за него.
Александр наклонился к ней, напряженно слушая.
– Он видел меня?
– С самого момента зачатия. Александр выпрямился.
– Что я значу для Египта?
– Египет под властью персидского сатрапа. Это тяжкое ярмо. Он жаждет освобождения.
– Ты думаешь, именно я освобожу вас?
Это была настоящая битва, тяжкая и головокружительная, лицом к лицу, сила на силу, и слова летели быстро и резко.
– Разве ты пришел не за тем, чтобы освободить всех от персов?
– Эллины послали меня, чтобы я положил конец долгой войне с Персией. Они ничего не говорили о Египте.
– Египет – часть Персии. Слишком большая часть и слишком неохотно покорившаяся.
– Почему вы ненавидите их?
– А почему их ненавидят эллины?
– Это очень старая вражда, – сказал Александр, – и очень долгая.
– Наша старше, – возразила Мериамон. – Мы были империей, когда ваш народ еще и не ведал никакой Эллады.
– Может быть, вам пришло время отступить перед молодой силой.
– Может быть, – согласилась Мериамон, слегка показав зубки. – Может быть, мы и предпочитаем именно такую силу.
– Почему вы предпочитаете меня? Я могу оказаться не лучше Артаксеркса.
Она засмеялась резким смехом.
– Хуже Артаксеркса не может быть никого. Нет, македонский царь, мой отец спрашивал, кто освободит нас от персидского ярма. Ты знаешь, что ответили боги.