Господин моих ночей (Дилогия)

Ардова Алиса

Айтон сдержал обещание, начал за мной ухаживать и даже в этой ситуации нашел возможность оказывать знаки внимания. Он прекрасно знал, что драгоценности я не приму, и даже не пытался их присылать. Зато не забыл, что я люблю полевые цветы и всем, даже самым изысканным экзотическим плодам, предпочитаю яблоки из Эспара. И от того, что Айт помнит о таких мелочах, на душе становилось светлее.

Итак, отец уходил, а я попадала в руки Дивена, который в отсутствии Кронерда исполнял обязанности моего временного наставника. И, надо признаться, учителем дед оказался хоть и строгим, но

очень достойным — талантливым, сведущим и, что удивительно, невероятно терпеливым. Многие темы он объяснял лучше и доходчивей, чем это делал отец. Кстати, именно дед рассказал, что мой нхоран — родовой узор, отпечатавшийся после ритуала в круге предков на ауре — очень похож на нхоран Ларуит.

— Кронерду все это тоже известно, не хуже, чем мне, ему просто не хватает опыта. А у меня за спиной — годы наставничества и навык воспитания не самого простого и крайне непоседливого ученика, — говорил Дивен, и в его словах звучала плохо скрываемая гордость за сына, которого он любил и которым гордился, несмотря ни на что.

После обеда мы отправлялись в питомник, дед уходил по своим делам, а я сразу же шла к зеркалу. Подолгу стояла перед ним, рассматривала, касалась камней, вплетенных в серебряный узор рамы, и уговаривала показать тех, о ком волновалась. Айтона. Или малыша Талима с его непутевой матерью. Пусть мельком, намеком, тенью.

Судьба мальчика, которого я привыкла считать племянником, очень меня беспокоила. Несколько раз я спрашивала у отца нет ли новостей о них с Нэссой. Хоть каких-то зацепок, одного-единственного случайного следа. Ответ оставался неизменным: никакой информации, по-видимому, оба находятся у ли Норда, найдут герцога, — отыщут и их.

Приходилось взывать к артефакту. Но сколько я ни вглядывалась в зеркальную гладь, она по-прежнему казалась безжизненной. Означало ли это, что Талим с Нэссой в безопасности или что их уже нет в живых — оставалось только гадать.

Следующим местом, которое я обязательно посещала, была родильная.

После свидания с предками и введения в род загадочное новообразование на стене начало расти не по дням, а по часам, увеличиваясь после каждой нашей встречи. И вскоре перестало напоминать бугорок или утолщение, превратившись в полноценный кристалл. Только не дымчато-золотой, подобно остальным, а такой же серебристый, как мой внутренний источник. Совпадение цвета наталкивало на определенные размышления. Причем, не только меня, но и остальных Эверашей.

— Кто-то явно решил сделать тебе подарок, — задумчиво качал головой отец. — И я даже догадываюсь, кто.

— У Хозяев не бывает фамильяров. Никогда, — запальчиво возражал дед. — У Ларуит, между прочим, тоже не было.

Прадед только хмыкал и пожимал плечами.

— Когда в мир приходит Хозяйка все возможно. Это любой высший знает.

А я вспоминала прощальные слова Ларуит и молча скрещивала пальцы — на удачу. Неужели у меня появится собственный фамильяр?

По вечерам, за ужином обменивались новостями.

Айтону удалось настоять, чтобы два моих дела — первое, кайнасское и новое — объединили в одно. Это хорошо. Пусть следствие еще раз проверит все мелочи и снимет показания.

Виаст

больше ни разу не приходил в сознание. Это плохо. И странно. Надо тянуть время и поговорить с целителями.

Лус, фамильяр Тэйна, не смог сказать ничего интересного о делах своего связанного. В последнее время Серкус часто отсылал его под каким-то предлогом или по делам, или в питомник. Жаль, но вполне ожидаемого и объяснимо. Не стоит недооценивать противника.

Постепенно вырисовывался расклад сил, яснее становились фигуры противников. Это удачно. В разговоре звучали имена Тэйна-старшего, Чидлисов, что для меня не стало неожиданностью, и еще нескольких незнакомых алхоров.

Так прошло несколько дней, пока однажды утро не принесло неожиданное известие. Ночью предотвращена попытка покушения на лэйра Виаста.

Естественно, его охраняли. У дверей комнаты в целительском крыле крепости, куда поместили раненного, дежурили выделенные ведомством Тэйна маги. Отец давно хотел заменить их на более лояльных стражей, но каждый раз сталкивался с категоричным отказом и возмущенным:

— Лорд Эвераш, вы не доверяете следствию? Службе безопасности? Лично лорду Тэйну? Готовы предоставить доказательства?

Доказательств и прямых улик пока не имелось, и отец, стиснув зубы, отступал.

Единственное, что удалось сделать, договориться с одним из целителей, чтобы тот взял в помощь дополнительную ночную сиделку. Она-то и заметила неладное.

Капли, которые женщина должна была в полночь дать больному, отличались от тех, что ему выписали, и убили бы Виаста в течение нескольких часов. Выбранный яд, очень сильный и редкий, не оставлял после себя явных следов, создавая впечатление естественной смерти, и пришедшие на рассвете целители, обвинили бы в гибели пациента ночную сиделку. Не заметила. Заснула. Просмотрела. Не доложила. Наверняка, именно так планировалось изначально. Но сиделка сразу забила тревогу, вызвала охрану и связалась с Кронердом.

В крепости алхоров, которая всегда считалась надежной и абсолютно безопасной, почти на глазах у совета кто-то пытался убрать важного свидетеля. Разразился скандал.

Эвераши и Айтон, пользуясь случаем, потребовали немедленной смены охраны, а также всех целителей, наблюдавших за Виастом. Прежних стражей и лекарей допросили и обнаружили у нескольких из них жесткие ментальные блоки. Попытка взломать их или хотя бы ослабить привела к гибели одного из целителей, и подозреваемыми занялись лучшие специалисты по ментальной магии.

Через несколько дней после происшествия прадед вернулся необычно рано и сразу же собрал нас в кабинете Кронерда.

— Архи всерьез обеспокоены тем, что происходит, — с ходу перешел он к главному. — Они взяли дело под свой контроль.

— Это хорошо? — я повернулась к отцу.

— Да, — кивнул он. — В совете много наших сторонников.

— У Тэйнов с Чидлисами тоже немало.

Дивен, конечно, не мог обойтись без капли дегтя.

— В принципе, нас все устраивает, — подтвердил Ранглот. — Кроме того, совет все-таки согласился вызвать Хвича в качестве свидетеля. Не факт, что ему поверят, но выслушают, что важно. Плохо другое…