Господин первого снега

Питкевич Александра

– Ты бы не шастал в город, – протянув руку, я принял от снежных духов куртку. Воздушная сущность плыла рядом, удерживая мой обитый мехом черный плащ, дожидаясь, пока я оденусь.

– А ты бы меня не учил, – Виго неожиданно ответил резко, с недовольством. – Для этого у нас мама имеется. И если ты забыл, то в ее рекомендациях последние лет пять звучит совсем иной посыл.

– «Если вы сами не справитесь, я возьму вопрос с невестами на себя», – припомнил я нешуточную угрозу. Все б ничего, но с девушками мне не сильно-то везло, чтобы игнорировать слова родительницы. Пока она терпела, но мне казалось, что это уже ненадолго: еще пара месяцев, и с первыми холодами, сковывающими перевалы, в стенах

крепости появится толпа девиц, которых не получится спровадить до весны. Никто из нас не был настолько безумен, чтоб переносить девушек на спинах ящеров. Они-то не виноваты в происходящем.

Но пока было не до того. Поднявшись по лестнице, я вышел в галерею. Прозрачные стены преломляли вечерний свет иначе, чем купол в саду. Здесь отчетливо ощущалось, что мы высоко в горах, окруженные снегом. Глаза слепило не так сильно, собирались сумерки. Как раз успею подготовиться к полету до темноты.

Глава 2

Солнце село как-то внезапно, и если бы не снежные очки, я бы ничего и не разглядела. В первые минуты накатила паника, но прошло совсем немного времени, как над горами, из-за разошедшихся облаков, засветила огромная, яркая, словно лампа, луна.

Припрятав недоеденное яблоко в сумку, поправила одежду, встряхнулась и, размяв ноги, я двинулась дальше по тонкой ленте проводника. Примерно через полчаса целенаправленного блуждания, когда меня уже начало нешуточно захлестывать беспокойство, перед глазами неожиданно возник вход в пещеру. Только края арки были какими-то очень уж ровными, словно над ними неплохо поработал каменотес.

Впрочем, никаких следов я в этом месте не заметила. И уже было потянулась за фонариком, что прихватила собой, собираясь запалить свечку, как в глубине тоннеля рассмотрела свисающие с потолка, голубые светящиеся гирлянды. То ли мох, то ли какие-то цветы, что вполне вольготно ощущали себя в этом месте. Сделав несколько шагов вглубь тоннеля, вдруг поняла, в чем дело: тут было значительно теплее, чем снаружи. Даже ночной холод, кажется, сюда не попадал, отсекаемый какой-то невидимой преградой. А еще тут отчетливо ощущалась вода. И через десяток шагов в бледном, голубом свете, к которому весьма быстро привыкли глаза, на стенах стали различимы тонкие мокрые полосы: вода стекала по ним едва заметными ручейкам.

Выдохнув с облегчением, я прижала ладони к стене. Горсть набралась не быстро, но за три захода я вполне сумела утолить жажду.

– Нужно будет потом наполнить флягу, – шепнула сама себе и вздрогнула от звука голоса. Он казался слишком громким в этом пространстве, слишком резким. Может, все дело было в эхо, которое тут же побежало вперед, но мне показалось, что даже длинные нити местных растений-светильников затрепетали, потревоженные моими словами.

Дождавшись, когда все вокруг успокоится, я еще раз на мгновение приложила к глазам снежные очки, проверяя, не пропала ли лента-тропа. Идти с таким украшением все время в пещере было невозможно. И без того слабый свет исчезал полностью, грозя падением.

Убедившись, что все в порядке, я в очередной раз поправила сумку, которая начинала сползать, и двинулась дальше. Даже не знаю, как долго я шла, но по тяжести в ногах, весьма прилично. Только тоннель не становился ни уже, ни менее проходимым. Кто-то явно постарался сделать его пригодным для пеших прогулок. В одном месте я прошла мимо открытой решетки. Часть кованого железа проржавела настолько, что ее уже невозможно было бы поставить на место, но я едва не запнулась о пазы в полу, с которыми ничего не случилось за прошедшее время. Пришлось сосредоточиться на дороге, чтобы не попасть впросак повторно.

Только идти оказалось уже совсем немного. Тоннель перегородила плотная

деревянная дверь, к моему счастью, неплотно закрытая. Небольшая щель между каменной стеной и створкой позволила облегчено выдохнуть. Я и так уже почти жалела, что решилась на такое безрассудное путешествие, но в голове колоколом звенело «старая дева», «перезрелый фрукт». И почему маман не отдала меня, когда была возможность?

Раздумывая о своей печальной судьбе, я на пробу толкнула дверь. Пришлось приложить немало усилий, чтобы добиться результата: кажется, она стояла нетронутой не одно десятилетие. Я навалилась на створку всем телом, и, пройдя какую-то точку сопротивления, та резко распахнулась. Не упасть удалось не иначе как чудом.

А затем у меня перехватило дыхание. Я оказалась в каком-то странном месте: высокий потолок, с которого свисала кованая люстра со множеством огней, большая кормушка, как для скота, только резная, словно кому-то нечем было заняться, кроме как тратить талант на ясли. Рядом еще одна, с водой. В другом углу, чуть примятый, валялся целый стог сена. По дальней стене вверх уходила красивая, кованая лестница. И здесь было совершенно, абсолютно пусто.

– И с чего ты решила, что нужно добыть чешуйку давно умершего дракона? Судя по всему, здесь живет кто-то очень уж живой, а никак не издохший сотню лет назад, – медленно ступая по гладкому, выметенному полу, спросила шепотом саму себя.

Моя дверь, через которую я только что вынырнула, оказалась частью какой-то деревянной панели, закрывающей половину стены. Ее было почти не рассмотреть, если не знать, где искать. Наверное, про нее забыли со временем. Это и позволило таким отчаянным девицам попадать в логово дракона. Вот только, где кости убиенных людей, горы золота? Даже если предположить, что дракон все еще жив… кажется, у него вполне себе был еще и хозяин.

Повертев головой, я заметила еще и стойку с несколькими седлами, совершенно разного размера и конфигурации. А может, тут вовсе и не дракон? Кому нужно такое вот небольшое, словно для пони, седло?

В голове роились мысли, путаясь и никак не желая собираться во что-то определенное.

Пользуясь отсутствием хозяев, движимая любопытством и напряжением, я быстро прошлась по залу, выискивая нужное мне. И только через несколько минут сообразила подойти к соломенной лежанке.

Стало неожиданно жарко. Пришлось скинуть куртку и, став на колени, разгребать солому в поисках чешуйки. Через полчаса, когда руки уже были изрядно исколоты, зал огласился радостным возгласом: я ее нашла!

Чуть больше ногтя, черная, чем-то похожая на морскую ракушку, чешуйка показалась какой-то бархатной и немного теплой. Потирая чешуйку в руке, я прислушивалась к собственным ощущениям. Никогда не встречала подобного материала. Вот только… вытянув из сумки очки, прижили их к глазам, рассматривая находку. Все верно. Чешуйка не светилась, как должна была. Может, в инструкции и была ошибка, и это не так важно, но пока все, что мне говорили, работало.

– Стоит поискать еще, – сунув «неправильную» чешуйку на место, сказала сама себе. И тут же услышала шум где-то наверху. Кто-то очень быстро шел в мою сторону.

Бросив взгляд на неприметную дверь, я судорожно дернулась, но тут же поняла: не успею. Никак. И тут же бросилась в самый угол, зарываясь в колючую солому, чудом не забыв прихватить куртку, что валялась на полу.

По лестнице, постукивая когтями по ступеням, стремительно спустилось черное существо, больше всего напоминающее огромного кота с длиннющим хвостом. Зверь потянул носом воздух, а после в один прыжок оказался на соломенной лежанке, едва не придавив меня! Сердце грохотало так, что звук должен был разноситься по всему залу, но, кажется, тот, кто пришел с котом, не слышал его…