Господин посол
Шрифт:
Фрэнк осторожно кивнул. Он не хотел отвечать. Хотел дождаться, пока тот скажет что-то, на что ответить легче.
– У тебя точно нет ничего, чтобы пустить через меня? спросил Мурон.
Фрэнк тонко улыбнулся. Детектив отступал.
– Точно.
– Без дураков, именно сейчас.
Фрэнк утвердительно кивнул.
– Верно. Без дураков. И ответ ты уже слышал. Но я расскажу тебе, что будет дальше: примерно с месяц я ещё поосмотрюсь, и если не увижу ничего, на чем мы вместе сможем сделать немного денег - тогда я брошу все, над чем работаю сейчас, и поищу что-нибудь
– Без дураков?
– недоверчиво переспросил детектив.
– Без дураков.
– Ладно.
Они дошли до угла Восьмой авеню и остановились. Мурон потряс Фрэнку руку.
– Надеюсь на тебя, приятель, - сказал он. Это была угроза, но угроза невинная.
– Верно, - Фрэнк почувствовал облегчение. Довольный и улыбчивый, он шагал по Восьмой авеню, и его неудержимо тянуло свистнуть.
– Изи это понравится. Изи правда это понравится. Слушай, будто вернулись старые времена. Она пришла сюда, снимается, зарабатывает на кусок хлеба - что ещё надо? И Изи за неё не беспокоится, как раньше. Ты хорошо сделал. Изи все слышал. Это лучшее, что с ней было последнее время.
Фрэнк стоял смущенный, причем не слегка. Изи не выпускал его руку. Он закончил свою речь, но все цеплялся за руку Фрэнка и продолжал кивать.
– Еще минут десять, - повторял Изи.
– Она сказала, что возьмешь её на ужин в честь её дня рождения. Слушай, подожди, посмотри на нее. Она прекрасна! Я говорю, сегодня она просто прекрасна. Сегодня ни одна из девушек не делает денег, только Патрисия. Все парни хотят её фото.
Фрэнк сел на стул, на котором всегда сидела Патрисия в ожидании посетителей.
Клиент Патрисии вышел на несколько минут раньше, и Изи сказал, что она умывается и причесывается. Когда она вышла, Фрэнк убедился, что Изи был прав. Она была ещё красивее, чем обычно. Румяное личико просто светилось так яростно терла она его холодной водой и полотенцем. Волосы расчесаны и распущены по плечам. Длинное бирюзовое ситцевое платье с юбкой по колено. И сандалии. Во впадинке не шее - эмблема "нет войне". Она выглядела именно так, как Фрэнку и хотелось.
– С днем рождения, - тихо сказал он.
Патрисия кивнула. Ее улыбка была слишком призрачной, почти незаметной.
– Ну, что говорил тебе Изи? Красавица!
Она благодарно улыбнулась старику.
– Куда идете отмечать?
– спросил Изи.
На этот раз Патрисия ехидно ухмыльнулась:
– Слышал о местечке под названием "БиСи"?
Изи качнул головой и невинно поинтересовался:
– Большая суматоха?
Она расхохоталась.
– Нет. Кое-что другое.
– Я хотел повести её в "Американу", - оправдывался Фрэнк.
– Слушать Бобби Джентри, - заливалась Патрисия.
Фрэнк поймал такси. Ей пришлось объяснять водителю дорогу. Тот тоже ни разу не слышал о заведении под названием "БиСи". Оказывается, это к югу от площади Вашингтона, недалеко от Провинстаунского театра.
Нет, не в такое место Фрэнк хотел её сводить. Они сидели рядом с косматым бородатым парнем. Стулья привинчены к бетонному
– Хочешь знать, что означает "БиСи"?
– спросила она.
– Было бы любопытно.
– Бисексуалы.
Он оглядел своих соседей, чавкающих орехами и сырыми зернами, и проворчал:
– Нужно было догадаться.
– Они такие интересные...
– У меня от них мурашки.
Патрисия улыбнулась, и это была самая естественная улыбка, какую он до сих пор видел.
– У меня тоже.
Он снова огляделся.
– Чистый зверинец.
Программа состояла из чтения стихов. Читали мужчины, переодетые женщинами. Женщины, переодетые в мужчин. И кто-то неопределенного пола.
Фрэнка заинтересовала парочка, назвавшаяся Валентином и Валентиной. Оба были по пояс голыми, но когда они уходили со сцены, он все ещё не был уверен, кто из них Валентина, а кто - Валентин. Стихи казались непонятными, но существа за соседними столиками визжали, впадали в экстаз и долго неистово аплодировали. Скептичный по натуре, Фрэнк не мог не забавляться. Через некоторое время он смеялся, когда хотел засмеяться, и если существо глазело на него, он так же нахально глазел в ответ.
Патрисия от души забавлялась. Она неохотно ковырялась в еде и съела едва ли кусочек. Зато выпила несколько больших графинов эля. По большей части было слишком шумно - или слишком тихо - чтобы разговаривать, и она просто сидела с блаженной улыбкой, расслабившись и принимая все вокруг. Похоже, она слушала некоторые стихи. Фрэнку показалось, что слушала.
Часа через два она предложила уйти. На улице Патрисия уже хотела нырнуть в подземку, но Фрэнк решил поймать такси. Тех поблизости видно не было, и они зашагали к Шестой авеню, высматривая машину.
– Ты не голодна?
– спросил он.
Патрисия качнула головой.
– Приняла что-то, что подавило аппетит?
Она сердито сверкнула глазами, но ярость мгновенно расстаяла и она созналась:
– Совсем чуть-чуть.
– Что?
– То, что могу себе позволить. Три таблетки.
Фрэнк мотнул головой.
– Не можешь найти в жизни ничего другого?
– Чего?
Фрэнк стиснул зубы, пытаясь удержать вздымающийся гнев.
Патрисия вздохнула.
– Не знаю.
Фрэнк остановился на тротуаре.
– Прежде чем мы найдем такси, - начал он, - позволь тебе сказать.
Он остановился. Она прошла пару шагов и остановилась чуть в стороне. Он придвинулся ближе.
– Сегодня я хочу с тобой поговорить. Правда, ведь у меня ни разу не было возможность остаться с тобой наедине. Мой друг на этот вечер уступил квартиру. У меня грязно. А там хорошо. Пойдем? Выпьем, поговорим?