Господин посол
Шрифт:
Фрэнк посмотрел ей прямо в глаза и тихо рассудительно сказал:
– Я думаю, это зависит от того, на чью сторону станешь ты.
– Надеюсь, мне не придется делать выбор, - протянула она.
– Тебе всегда приходилось делать выбор, - возразил Фрэнк.
– Ты знала о пистолетах и о том, что собирались сделать со мной. Возможно, ты знала это очень давно. Если бы ты в конце концов сказала мне об этом, это был бы выбор. Если бы ты никогда не сказала, это тоже был бы выбор.
Патрисия кивнула.
– Я не была к нему готова.
Фрэнк
– Ладно. Я люблю тебя, если это что-то значит.
Понурившись, он смотрел мимо нее, уставившись в стену на другом конце комнаты.
Патрисия подняла флакончик с эскатролом. С минуту она держала её в руке и задумчиво смотрела. Потом соскользнула с кровати, открыла дверь и вбежала в ванную. Он услышал звук текущей воды, и через минуту она вернулась. Закрыла дверь в ванную, задвинула щеколду, опустилась рядом с ним на колени и показала пустой флакон.
– Я тоже люблю тебя, Фрэнк, - прошептала она.
Они любили друг друга. На этот раз они действительно могли так сказать. Они любили друг друга, не задумываясь, что будут делать с миллионом. Именно этого она хотела: заниматься с ним любовью, так страстно, как умела, и чтобы не нужно было ни говорить, ни думать.
Он понимал: частично её страсть вызвана снадобьем из маленькой бутылочки. Бог знает, насколько, и Бог знает, что она почувствует утром, когда вспомнит, что зелья больше нет, а решение принимать все же нужно. На некоторое время все забылось. На время он мог все отложить в сторону и позволить себе насладиться. Он отбросил все, даже свои сомнения, и просто радовался наслаждению, которое она дарила.
Они оставили свет включенным, и когда все кончилось, она села и принялась расчесывать волосы, а он лежал и смотрел на нее. Иногда она бывала крайне сладострастной, и его заводило просто от зрелища, как она расчесывает волосы.
Она ухмыльнулась и покачала головой, когда увидела, что его член снова набух и поднялся. И в этот момент Джош снова забарабанил в дверь.
На этот раз негромко.
– Мне нужно кое-что вам сказать, - тихо, но твердо заявил он через дверь.
– Это важно. Тут кое-что случилось.
По его тону Фрэнк понял, что это правда, что он пришел не просто снова излить ярость. Он натянул штаны. Патрисия юркнула под простыню.
– Программы прервали специальным выпуском новостей, - сообщил Джош, войдя в спальню и посмотрел Фрэнку и Патрисии в глаза.
– Правительства Соединенных Штатов и Индии сделали совместное заявление. О том, что не станут платить выкупа за возвращение посла Лал Али Хаваба. Сказали, что это вопрос принципа. Что если за него заплатят выкуп, ни один дипломат или правительственный чиновник нигде не будет в безопасности. Заявление официальное.
2 октября
До утра они не стали обсуждать возникшую проблему. В одиннадцатичасовом выпуске новостей совместное заявление двух правительств повторили ещё раз, но они решили не собирать военного совета до утра, когда смогут прочесть полный текст заявления в "Таймс".
Да, составлена она была
В гостиной газету передавали из рук в руки. Прочли её все шестеро, но никто не сказал ни слова, пока Джуди, читавшая последней, в ярости не швырнула газету на пол.
– Всю ночь у меня ещё теплилась надежда, - грустно вздохнул Джош.
– Я думал, мы найдем в тексте какие-нибудь дипломатические уловки, что-нибудь, что нам скажет, что они не имели в виду того, что утверждали на словах. Вы знаете, о чем я: там мог оказаться какой-нибудь намек на компромисс или что-то вроде того.
Он пнул газету.
– Но здесь ничего. Ничего, черт возьми, кроме голой пропаганды.
– Меня не волнует, что они говорят, - заявила Джуди.
– Я этому не верю. Не верю, что они готовы отказаться от своей драгоценной мещанской морали и оставят своего посла умирать. Нет, на это они не пойдут, и я думаю, в результате мы деньги получим, несмотря на их дурацкие уловки.
– Ты так думаешь, правда?
– с усталым сарказмом переспросил Фрэнк. Они с Патрисией не спали всю ночь, она - из-за эскатрола, он - потому что не спала она и из-за выпитого пива. А пива он нахлебался потому, что не смог до конца снять яростное напряжение.
– Ага, - вызывающе бросила Джуди, - думаю. И я вижу в своих рассуждениях только одну возможную ошибку.
– Какую?
Джуди оглядела остальных, усталых и упавших духом, и все смотрели на нее, готовые слушать. Она оглянулась в холл, на посла и Николь, беспокойно ворочающихся на матрасе. Несчастная Николь дергала цепи, как будто в то утро они стали короче, чем в предыдущие четыре дня.
– Проблема, - заговорщицки зашептала Джуди, явно стараясь, чтобы пленники не слышали, - просто в том, что нам не верят, не принимают нас действительно всерьез. Ладно, есть способ их заставить понять наверняка, что мы говорим всерьез и сделаем именно то, что обещали.
– Какой?
– Убить Николь, - просто сказала Джуди.
Памела закрыла глаза и вполголоса выругалась.
– Черт побери...
– Я говорю вам, - Джуди выплевывала слова сквозь тонкие полоски губ, нам не верят, что мы способны убить Лал Али Хаваба. Давайте им докажем, что мы сможем.
– Я думаю, игра окончена, - сказал Джош.
– И мы проиграли.
– Нет, - возразил Марк.
– Мы не можем проиграть. Мы в любом случае не можем проиграть. Мы сделали свое дело одним похищением. Все остальное просто дележка пирога.