Господин посол
Шрифт:
Мурон скривился и качнул головой.
– И откуда у меня такой осведомитель?
– Черт, - взорвался Фрэнк, - ты коп. Ты работаешь в этом городе долгие годы. И если у тебя нет нескольких ценных людей, способных раздобыть любую информацию, тогда ты ни черта ни стоишь. Маккаллоу даже не усомнится, что у тебя есть такой осведомитель. Скорее он пошлет тебя в задницу, если решит, что ты так долго пробыл детективом, но никого стоящего так и не завел.
Мурон нахмурился и вздохнул.
– Может быть, - протянул он.
–
– Сто тысяч - минимум.
Мурон поднял руки.
– И говоришь о ненормальных! Парню, который мне что-то говорит, я могу заплатить максимум полсотни баксов.
Фрэнк откинулся на спинку и даже не пытался скрыть нетерпения и отвращения.
– Слушай, поговоришь с Маккаллоу или нет? Ты это сделаешь, или мне искать другого?
Мурон пожал плечами.
– А что я теряю?
Когда Фрэнк вернулся на 52-ю улицу, было почти одиннадцать. В квартире не было ни огонька, кроме маленькой лампы в гостиной. Патрисия сидела на диване. Джош с Джуди устроились по-турецки на полу. Все трое небрежно дымили самокрутками. В полумраке прихожей посол и Николь лежали, прижавшись друг к другу. Сначала Фрэнк подумал, что пленники спят, но потом услышал, как они шепчутся.
Фрэнк сел на диван рядом с Патрисией.
– Марк и Памела спят?
– спросил он.
– Они ушли, - ответила Патрисия.
– Ушли?
Патрисия кивнула.
– Памела вот-вот должна родить.
Внезапно квартира показалась ещё более тоскливой, угрюмой и почти зловещей. Фрэнк тихонько вздохнул и поник головой.
– Они просили передать тебе, что им очень жаль, - сказал Джош.
– Жаль, что они не могут попрощаться - и, может быть, сказать что-то еще. Но они решили, что лучше уйти, пока ещё можно. Решили, что у них не так много времени.
– Мне бы очень хотелось с ними проститься, - сказал Фрэнк.
– Я хочу тебе кое в чем признаться, - сказала Патрисия, когда они в Фрэнком остались в спальне одни.
– Боюсь, тебе это не понравится.
– Что именно?
– Я дала Марку и Памеле твои деньги. Пятьсот долларов. Подумала, что у тебя наверняка есть еще, а у них ни цента. Пяти сотен им хватит, чтобы добраться до Калифорнии и оплатить хоть часть расходов по рождению ребенка.
Она стояла, прислонившись спиной к двери, неуверенная и настороженная. Фрэнку захотелось её успокоить.
– Все в порядке, - сказал он.
– Я хотела бы отдать им свои деньги, но у меня ничего не осталось.
– Все в порядке, Патрисия, - нежно шепнул он.
– Будь я здесь, я поступил бы также.
И он не был уверен, лжет или нет.
Она подошла к нему и обвила руками.
Они торопливо разделись и забрались в постель. Ее волосы пахли марихуаной. Запах не был противным, не так, как сигаретный дым, и не казался вульгарным. Он не сказал бы, что в восторге, но не мог отвернуться от неё только из-за этого.
– И ещё кое-что, -
– Что?
– Джош и Джуди. Я их боюсь.
Фрэнк кивнул.
– Они ненормальные.
– Я боюсь ложиться спать, потому что они могут ночью убить посла и Николь. Они опять про это говорили. Я думаю, посол с Николь тоже это чувствуют. Они боятся. Мне кажется, они впервые по-настоящему боятся.
– Может, лучше нам не спускать с них глаз?
– предложил он.
– Один спит, дугой...
– Да, - прошептала она.
– Я несколько часов покараулю, - сказал он.
– Спи сначала ты.
Он встал и перебрался на пол, потому что в комнате не было стула. Патрисия лежала на боку и смотрела на него.
– Все расклеилось, да?
– прошептала она.
Он кивнул.
– Об этом можно было догадаться.
– Тогда что же будет? Что нам делать?
– Куда уехали Марк с Памелой?
– У них есть друзья в Калифорнии, - отозвалась она.
– В коммуне. Она коммуна и есть, хотя так её не называют. Они собираются там жить.
Она замолчала, потом взволнованно и неуверенно продолжила:
– Знаешь, Фрэнк, почему им пришлось уехать? Потому что им нужно быть со своими друзьями, когда убьют посла. С тем, что они сделали до сих пор, коммуна примет их и будет защищать. Но если они примут участие в убийстве нет, тогда им туда не войти. Джош и Джуди им сказали, что лучше убираться поскорее.
– А где, ты думаешь, будут скрываться Джош и Джуди?
– Среди таких же, как они. Есть люди, которые за убийство посла и Николь назовут их святыми. Они могут даже не уезжать из Нью-Йорка. Или осесть ещё где-нибудь, вроде Калифорнии или Кливленда, где-нибудь там.
Фрэнк кивнул и задумчиво вздохнул.
– А ты, Патрисия?
– тихо спросил он.
– Ты поедешь со мной? Куда ты денешься, если не поедешь?
– Я поеду с тобой, - твердо ответила она, не спуская с него глаз.
Но он все ещё ждал ответа.
– Куда бы ты пошла, если бы я...
Она пожала плечами и покачала головой.
– Не знаю. Все казалось так просто. Думаю, я пошла бы туда с Джошем с Джуди. И могу пойти. Все ещё могу.
– Они тебе все ещё верят?
– Ну... Может, нет.
– Мы не получим миллиона, - напомнил он.
– Будет не так, как я планировал.
– Но это лучше, чем... чем идти с ними.
– В этом можешь быть уверена, - подтвердил он.
3 октября
Клайд Купер без пиджака, с расстегнутым воротником и распущенным узлом галстука сидел за столом капитана Маккаллоу, который уже успел засыпать сигаретным пеплом, окурками и рваными бумагами, и скептически рассматривал Фрэда Мурона. Тот стоял рядом, нервно сцепив пальцы, и со страхом ждал, когда Купер заговорит. Купер не произнес ни слова, пока не передвинул наконец изжеванную сигарету в угол рта. Тогда он сказал: