Господин следователь. Книга 3
Шрифт:
Вице-губернатор внимательно слушал, время от времени задавая вопросы:
— А как станем женщин измерять? Волосы мешать станут. Да и как полицейский мужчина будет бабу, пусть и преступницу, обмерять? А что с детьми делать? У нас сегодня немало малолетних воров, с ними-то что? Они, чай, расти станут? Чтобы путаницы не было, как листы измерений раскладывать станем?
Вопросы, нужно сказать, достаточно дельные. И отец еще не спросил — возможно ли такое, что параметры совпадут? Но Чернавский-старший, хотя и не был полицейским, как таковым, был прекрасно осведомлен о необходимости регистрации преступников. Несовершенная регистрация лучше, чем
— Имеются, в твоих предложениях и недочеты, и сыровато, но общую суть уловил, — сказал отец. — Если все оформить, как следует, до ума довести, а еще неплохо, чтобы таблицы или картинки нарисовать — как и чем измерять, то не стыдно уже к министру идти. Скажи-ка, что ты собираешься с предложением делать?
— Думал тебе отдать, — сказал я. — Я ведь тут никаких открытий не сделал, прочитал где-то, что в Европе уже такое используют. Вроде, в Париже. Фамилию даже слышал — Бертильон. Не то жандарм, не то просто чиновник. Так что, бери, дорогой батюшка тетрадь, до ума доводи — все тут твое.
— Получается, что я у сына славу краду?
— Эх, батюшка, какая слава? Я ведь тоже могу сказать — батюшка, ты мне карьеру устроил, сколько денег в меня вложил? Ищешь, как бы Ваньке экзамены сдать, диплом получить.
— Так-то я, — проворчал отец.
— Батюшка, не обижайся, но ты сейчас ерунду говоришь. Я ведь не подарок отцу делаю, а просто полезную штуку хочу внедрить. Сам понимаешь, что антропометрия — штука нужная. Череповец, уж на что маленький городок, но и в нем «Иваны Родства не помнящие» встречаются. А в Петербурге? В Москве? А как внедрять? Одно дело судебный следователь Чернавский, мальчишка, совсем другое — товарищ министра. У действительного статского советника больше возможностей новинку внедрить. Мы с тобой пользу принесем. К тому же, если чисто меркантильные интересы взять, я тоже в накладе не останусь. Если отец вверх пойдет, то и меня потащит. Чем плохо?
— Эх, Ванька, ну и сукин же ты сын. Понимаю, вроде и красть у сына неудобно, но тут ты прав. Да, а ты просчитывал, во сколько это нововведение обойдется?
— А что там считать? — удивился я. — И что там может чего-то стоить? Линейку какую-нибудь приладить, вот и сойдет.
— Эх, Ваня, вроде ты и умен, а простых вещей не понимаешь, — вздохнул отец. — Все наши реформы — пусть даже маленькие, упираются в деньги. Или в отсутствие оных! Для начала потребуется человек, который преступников измерять станет. А человек — это штаты, это жалованье. Пусть даже канцелярист без чина, все равно — тридцать рублей в месяц. А в год сколько набежит? Где измерения проводить? Значит, понадобится помещение. Чем измерять станем? Допустим, ростовая линейка, которой новобранцев меряют, найдется, так ведь и ее понадобится купить. Аршинные линейки, чтобы руки-ноги измерять, бесплатно никто не даст. А череп с ушами чем мерить? Штангенциркулем, наверное. Померили, записали, куда листы складывать? Вот, на шкафы деньги нужно закладывать… Еще закладываем на непредвиденность. Фотографические карточки тоже не помешают. Вот, снова деньги. К министру с одними картинками и предложениями не пойдешь, нужны точные выкладки.
— Батюшка, ты у меня гений! — с восхищением сказал я. — Я ведь даже не подумал, что за всем эти деньги стоят.
— Ишь, не подумал он, — проворчал отец. Но, похоже, мой искренний возглас ему пришелся по душе. — Все вы такие, умники. Напридумываете черт те что, а додумывать нам, простым грешным.
— А ты еще спрашивал — не жалко ли? Шут с ним, пусть
— Придется Ваня. Ты прав, идея хорошая. Расходы будут, но, на мой взгляд, тысячи в две уложиться можно. С Сыскной полицией поговорю, с градоначальником обмозгуем. Я на первых порах сам готов вложиться, а там министерство выделит. Ну, по рюмашке?
Вот за такое можно и по рюмашке.
Батюшка выпил, занюхал лимоном, потом спросил:
— Может, что-то еще сидючи в Череповце придумал?
— Не то, чтобы сам придумал, но вспоминал. Тоже система, она и при регистрации пригодится, да и в раскрытии преступлений тоже.
— И что?
— Дактилоскопию, — гордо заявил я и пояснил. — Дактиль — палец. У каждого человека свои отпечатки пальцев, индивидуальные. Нет таких двух людей, чтобы у них совпали отпечатки. Вот, мы тобой родственники, но отпечатки разные.
— Ты это серьезно?
— Серьезней некуда. Можем проверить — намажем пальчики краской, потом посмотрим под лупой — так или нет.
— Давай. У меня штемпельная подушечка есть, лупа тоже найдется.
[1] Автор подозревает, что ГГ использовал в своих воспоминаниях не материалы Википедии, а следующее издание: Криминалистика: Краткая энциклопедия/ Авт.-сост. Р. С. Белкин — М.: Большая российская Энциклопедия. 1993 год
В этом издание указывается 11 параметров антропометрии, но отмечается, что некоторые криминалисты предлагали и 29 и 42 измерения.
Глава девятая
Каникулы
Устал я от праздников. Думал, что как пройдет Рождество, все стихнет. Так нет. Как раз все и началось. Пришлось принимать гостей (слава Богу, не мне лично, а родителям), отвечать на идиотские вопросы, сидеть за столом и произносить тосты. Вместе с матушкой ездили на какие-то дурацкие благотворительные спектакли. Ладно, когда детки разыгрывают Рождественское действо в лицах, это умиляет, но если за дело берутся взрослые дядьки и тетки, мнящие себя артистами — беда. Как говорит мой знакомый режиссер — «густопсовая самодеятельность».
Таков, скажем, был спектакль в доме Управляющего губернским казначейством. Я бы вообще не поехал, но это непосредственный начальник статского советника Бравлина, отца Леночки. Нельзя игнорировать!
Приехали, посмотрели. Боже ты мой! Зачем артисты принимают нелепые позы, ломают руки? Почему волхвы, прибывшие поклониться младенцу Иисусу, истошно вопят?
Единственный персонаж, что мне понравился — девушка-гимназистка, изображавшая ослика. Стояла себе тихонечко в хлеву, перебирала картонными ушками. Но кроме меня артистку никто не оценил. Напротив, говорили, что осла можно было заменить картинкой или игрушкой. Не знаю, не знаю. Ушки хороши, жаль, хвостика не видно. А вообще, как я полагаю, ослик — ноу-хау.
Вице-губернатору легче. Он сообщил, что занят делами, уединился в своем кабинете. Но я-то знал, чем занимается батюшка. Он человек обстоятельный, отнесся к делу серьезно. Александр Иванович снял отпечатки пальцев с матушки (сопротивлялась!), со своего камердинера (снес безропотно), а позже, когда стали возвращаться слуги, со всех остальных. Удивлялись, но шибко не сопротивлялись. Единственный человек, кто наотрез отказалась, это кухарка. Заявила — мол, ей стряпать надо, а барин руки пачкает. Нет, хоть режьте, не стану! И что с ней будешь делать? Кухарки, долго прослужившие в семье — особый случай. Их из-за таких пустяков не рассчитывают.