Господин судебный пристав
Шрифт:
– Всё вы понимаете, уважаемый Сибагат Ибрагимович! – воскликнул Азат. – Нечего дурака валять. Наследница всего капитала после смерти вашей сестры и её мужа – ваша племянница Мадина. И в товар вы вложили не свои, а её деньги. Вы лишь её опекун, не так ли? Как только девушка выйдет замуж, вы сразу же лишитесь этой кормушки. А скоро ей восемнадцать лет, и она выйдет из-под вашей опеки!
– Ты хочешь сказать… – явно нервничая, Халилов вытер рукавом халата пот с лица и облизал языком пересохшие губы.
– Товара ты никогда не
– Почему ты так поступил со мной, Азат? – жалобно спросил Сибагат Ибрагимович. – Я же верил тебе, как родному сыну.
– А дело в том, что мне нужна жена, – ухмыльнулся Мавлюдов, торжествуя. – И не просто жена нужна мне, а девушка с капиталом. Мадина – та самая девушка, которая мне подходит.
– Так ты просто надул меня, подлец?! – возмутился Сибагат Ибрагимович. – Ты всё это задумал заранее?
Мавлюдов брезгливо поморщился.
– Ты никогда бы не отдал за меня девушку, – сказал он. – Как ты ни старался это скрыть, я всё понял, «уважаемый» Сибагат Ибрагимович. И тогда я решил подстраховаться. Только узнав о твоём опекунстве, которое так тщательно тобою скрывалось, я сразу же сделал определённые выводы. И не только за меня ты не отдал бы Мадину, прохиндей старый, но и ни за кого другого. Тогда ты лишился бы львиной доли капитала, а это для тебя смерти подобно.
– А ты молодой, да ранний, – усмехнулся Халилов. – Так меня облапошить не удавалось никому.
– То, что на тебя после смерти сестры и зятя свалилась манна небесная, ещё не говорит о том, что ты стал не только богатым, но и умным. Да, дела у тебя шли удачно, но всё это должно было когда-то закончиться. Ты удачлив, «уважаемый» Сибагат Ибрагимович, но, увы, не так уж дальновиден. У тебя как было, так и осталось убогое мышление сапожника, а не стратега.
Лицо Халилова исказила злоба.
– А ты не боишься, что я обвиню тебя в мошенничестве, сосунок? – сказал он. – Тогда тебя не только со службы попрут, на которую я тебя устроил, но и на каторгу упекут?
– Хочешь со мною потягаться? – окончательно осмелев, поинтересовался Мавлюдов с противной улыбкой на тонких губах. – Если хочешь, пожалуйста. Только не советую торопиться, «уважаемый». Вспомни, как умерли твоя сестра и её муж! Правильно, они сгорели в собственном доме. А почему он загорелся, ты случайно не знаешь?
Наступила тягостная пауза, во время которой Азат и Сибагат Ибрагимович «поедали» друг друга злобными взглядами. Первым нарушил молчание Мавлюдов.
– А ведь ты тогда ночевал в доме сестры и зятя, – едко сказал он. – Пожар случился по странным обстоятельствам. Дом взял и загорелся «сам по себе». Хозяева погибли, а ты вот спасся, да ещё вынес из огня племянницу свою! Как объяснить такое везение?
– Ты обвиняешь меня в поджоге? – спросил Халилов, облизав губы.
– Я никого не обвиняю, а делаю выводы и
– Тогда для чего ты мне всё это говоришь?
– Чтобы ты знал, насколько я осведомлён обо всём.
– Ты собираешься меня прижать этой галиматьёй и шантажировать?
Мавлюдов изобразил изумление и пожал плечами.
– Шантажировать? – переспросил он. – Побойся Аллаха, «уважаемый» Сибагат Ибрагимович. Ты же ни в чём не виновен, так ведь?
Халилов помассировал виски кончиками пальцев и угрюмо ответил:
– Я спас из огня девочку и воспитал её как родную дочь. Вот доказательство моей непричастности к смерти её родителей, сосунок.
– Не забывай, что я служу в судебной канцелярии и имею возможность ознакомиться с делами, списанными в архив, – важно заявил Мавлюдов. – А в твоём деле много тёмных пятен и потрясающе много фактов, к которым следовало бы отнестись посерьёзнее.
– Я тебя не понимаю, – пожал плечами Халилов.
– Не-е-ет, ты всё понимаешь, «уважаемый» Сибагат Ибрагимович, – улыбнулся довольный собой Азат. – Комнаты сестры и её мужа были ближе к выходу, чем комната девочки. Почему ты пробежал мимо их дверей к спальне Мадины и даже не попытался спасти их или разбудить на худой конец?
– Они взрослые и могли сами позаботиться о себе, – угрюмо возразил Халилов. – Я решил в первую очередь спасти их дочь и спас её.
– Свежо предание, да вот только верится с трудом, – заметил с сарказмом Мавлюдов. – Родители девочки, наверное, были уже мертвы? Или ты подпёр их двери чем-то, когда поджигал дом?
Азат посмотрел на старика и ужаснулся. Его вид был страшен. Лицо побледнело, глаза светились огнём, а руки тряслись.
– Ты с ума сошёл, недоносок? – сказал Халилов угрожающе. – Как ты смеешь бросать мне в лицо такие страшные обвинения?
– А я вас не обвиняю, а лишь высказываю свои предположения, – струсив, прошептал Мавлюдов.
– Нет, я не такой дурак, чтобы не понять твоих гнусных намёков и замыслов! – воскликнул возмущённо Сибагат Ибрагимович.
– Ты спас девочку, но не предпринял ничего, чтобы спасти её родителей, – содрогнувшись, залепетал Азат. – Вот я и задался вопросом «почему». Выходит, что следствие не обратило на это внимания, а я обратил.
– И почему? – хрипло поинтересовался Халилов.
– Ты не мог завладеть состоянием умерших без помощи Мадины, – скрепя сердце ответил Мавлюдов. – Если бы сгорела и она, то наследством её родителей завладели бы родственники отца Мадины. А так… Ты додумался сам, или кто-то тебя надоумил, но поступил ты именно так, как надо было поступить. Спасение девочки открыло тебе двери к огромному состоянию её родителей. Став её опекуном, ты автоматически стал распорядителем её огромного капитала.
– Вон! Пошёл вон, подонок! – возмущённо закричал Сибагат Ибрагимович.