Госпожа Бовари. Воспитание чувств
Шрифт:
Что до закладной, то он попросил ничего не делать, подождать. Делорье нашел, что Фредерик не прав, и даже резко отчитал его.
Делорье был теперь, впрочем, еще мрачнее, озлобленнее и раздражительнее, чем раньше. Через год, если в судьбе его не наступит перемены, он отправится в Америку или пустит себе пулю в лоб. Словом, все приводило его в такую ярость и радикализм его был столь безграничен, что Фредерик не удержался и сказал:
— Ты стал совсем как Сенекаль.
Тут Делорье сообщил ему, что Сенекаля выпустили из тюрьмы Сент-Пелажи, так как следствие, очевидно, не дало достаточных улик для судебного процесса.
По случаю его освобождения Дюссардье на радостях захотел «позвать гостей на пунш» и пригласил Фредерика «при сем присутствовать», все же предупредив его, что он встретится с Юссонэ, который по отношению к Сенекалю проявил себя с самой лучшей стороны.
Дело в том, что «Весельчак» учредил теперь деловую контору, которая, судя по ее проспектам, состояла из «Конторы виноторговли», «Бюро объявлений», «Отдела взысканий и справок» и т. д. Но Юссонэ опасался, как бы это предприятие не нанесло ущерба его литературной
Дюссардье заранее, еще за три дня, сам натер красный каменный пол своей мансарды, выколотил кресло и вытер пыль с камина, где между сталактитом и кокосовым орехом стояли под стеклянным колпаком алебастровые часы. Трех его подсвечников — двух больших и одного маленького — было недостаточно, так что он попросил у привратника еще два, и эти пять светильников сияли на комоде, покрытом для большей благопристойности салфетками, на которых разместились тарелки с миндальными пирожными, бисквитами, сдобным хлебом и дюжина бутылок пива. Против комода, у стены, оклеенной желтыми обоями, в книжном шкафике красного дерева стояли «Басни» Лашамбоди, [163] «Парижские тайны», «Наполеон» Норвена, [164] а в алькове, выглядывая из палисандровой рамки, улыбалось лицо Беранже!
163
Стр. 554. «Басни» Лашамбоди. — Лашамбоди (1806–1872) — поэт, одно время последователь Сен-Симона; напечатал в 1839 г. «Народные басни», которые имели большой успех и были увенчаны Академией.
164
«Наполеон» Норвена. — Четырехтомная «История Наполеона» (1827–1828), написанная горячим поклонником умершего императора, Жаком Марке бароном де Норвеном (1769–1854), имела огромный успех в период всеобщей ненависти к Бурбонам, накануне революции 1830 г.
Приглашены были (кроме Делорье и Сенекаля) фармацевт, только что окончивший курс, но не имевший средств, чтобы завести свое дело; молодой человек, работавший вместе с Дюссардье в магазине; комиссионер по винной торговле; архитектор и какой-то господин, служивший в страховом обществе. Режембар прийти не мог. Об его отсутствии жалели.
Фредерик был встречен очень радушно, так как благодаря Дюссардье все знали, что он говорил у Дамбрёза. Сенекаль ограничился тем, что с достоинством протянул ему руку.
Он стоял, прислонившись к камину. Остальные сидели с трубками в зубах и слушали его рассуждения о всеобщем избирательном праве, [165] которое должно было вызвать победу демократии, осуществление евангельских принципов. Впрочем, время приближалось; в провинции то и дело устраиваются реформистские банкеты; Пьемонт, Неаполь, Тоскана… [166]
— Это правда, — на полуслове перебил его Делорье, — так не может продолжаться!
165
…рассуждения о всеобщем избирательном праве… — Всеобщее избирательное право было лозунгом республиканцев, которых называли радикалами, а также реформистами.
166
Пьемонт, Неаполь, Тоскана. — В начале 1848 г. Пьемонт, как и вся Италия, находился в возбужденном состоянии; в октябре 1847 г. король Карл-Альберт под давлением народных масс дал отставку реакционному министерству и провозгласил ряд либеральных реформ. Неаполитанский король Фердинанд II был вынужден в январе 1848 г. объявить конституцию, скопированную с французской хартии 1830 г. В Тоскане в начале 1848 г. также начались волнения, уличные манифестации, враждебные выступления против гнета Австрии.
И он стал обрисовывать положение дел:
Голландию мы принесли в жертву, чтобы Англия признала Луи-Филиппа, [167] а пресловутый союз с Англией пропал даром из-за испанских браков. В Швейцарии г-н Гизо, по внушению Австрии, поддерживает трактаты тысяча восемьсот пятнадцатого года. [168] Пруссия и ее таможенный союз [169] готовят нам немало хлопот. Восточный вопрос остается открытым. [170]
167
Стр. 555. Голландию мы принесли в жертву, чтобы Англия признала Луи-Филиппа… — Утверждение это не соответствует действительности, потому что Англия с самого начала признала Луи-Филиппа, хотя тори были удовлетворены внешней политикой Франции времен Реставрации; Англия опасалась лишь союза Франции с континентальными державами, особенно с Россией.
168
В Швейцарии г-н Гизо… поддерживает трактаты тысяча восемьсот пятнадцатого года. — С 1830 г. в Швейцарии шла борьба по вопросу о централизации. В 1845 г. семь католических
169
Пруссия и ее таможенный союз… — Прусский таможенный союз был заключен в 1833 г. В 1847 г. прусский король «даровал» германским государствам конституцию.
170
Восточный вопрос остается открытым. — Восточный вопрос сосредоточивался на соглашении о проливах (июль 1841 г.), согласно которому Турция имела право запретить военным кораблям всех наций вход в Дарданеллы и Босфор.
Если великий князь Константин шлет подарки герцогу Омальскому, [171] это еще не основание, чтобы полагаться на Россию. Что до внутренних дел, то никогда еще не видали такого ослепления, такой глупости! Большинство голосов — и то сомнительно! Словом, всюду, следуя известному речению, ничего, ничего! И, несмотря на такой позор, они, — продолжал адвокат, подбоченясь, — заявляют, что удовлетворены!
Этот намек на знаменитый случай с голосованием вызвал аплодисменты. Дюссардье откупорил бутылку пива; пена забрызгала занавески, он и внимания на это не обратил; он набивал трубки, резал сдобный хлеб, потчевал им гостей, несколько раз спускался вниз справиться, не готов ли пунш; а гости не замедлили прийти в возбуждение, так как все одинаково негодовали на Власть. Негодование их было сильно и питалось одной только ненавистью к несправедливости; но наряду с правильными обвинениями возникали и самые нелепые упреки.
171
…великий князь Константин шлет подарки герцогу Омальскому… — Здесь намек на попытки сближения между Францией и Россией. Герцог Омальский Анри-Эжен (1822–1897), четвертый сын короля Луи-Филиппа, проявил военные способности во время завоевания Алжира и в 1847 г. был назначен алжирским генерал-губернатором. Великий князь Константин (1827–1892), второй сын царя Николая I, был с 1831 г. генерал-адмиралом русского флота.
Фармацевт сокрушался о жалком состоянии нашего флота. Страховой агент не мог простить маршалу Сульту, [172] что у его подъезда стоят два часовых. Делорье обличал иезуитов, которые открыто обосновались в Лилле. Сенекаль гораздо сильнее ненавидел г-на Кузена, ибо эклектизм, научая нас черпать свои убеждения в разуме, развивает эгоизм, разрушает солидарность; комиссионер по винной торговле, мало понимая в этих вещах, во всеуслышание заметил, что о многих подлостях забыли:
172
Сульт (Никола-Жан де Дие, 1769–1851) — бывший наполеоновский маршал, при Июльской монархии был военным министром, подавил рабочее восстание 1831 г. в Лионе.
— Королевский вагон на Северной железной дороге должен обойтись в восемьдесят тысяч франков! Кто за него заплатит?
— Да, кто за него заплатит? — подхватил приказчик с такой яростью, как будто эти деньги были взяты из его кармана.
Посыпались жалобы на биржевиков-эксплуататоров [173] и на взяточничество среди чиновников. По мнению Сенекаля, причину зла надо было искать выше и обвинять прежде всего принцев, воскрешавших нравы Регентства.
— Знаете ли вы, что на днях друзья герцога Монпансье, возвращаясь из Венсена, должно быть пьяные, потревожили своими песнями рабочих Сент-Антуанского предместья.
173
Жалобы на биржевиков-эксплуататоров. — Биржевой ажиотаж во Франции особенно развился в связи со строительством первых железнодорожных линий.
— И им даже кричали: «Долой воров!» — сказал фармацевт. — Я тоже там был, тоже кричал!
— Тем лучше! После процесса Теста — Кюбьера [174] народ наконец просыпается.
— А меня этот процесс огорчил, — сказал Дгоссардье. — Опозорили старого солдата!
— А известно ли вам, — продолжал Сенекаль, — что у герцогини де Прален [175] нашли…
Но тут кто-то ударил ногой в дверь, и она распахнулась. Вошел Юссонэ.
174
Стр. 556. Процесс Теста — Кюбьера. — Тест, председатель кассационной палаты, в июле 1847 г. был присужден к лишению гражданских прав, стотысячному штрафу и трем годам тюрьмы за то, что, будучи министром общественных работ, в 1842 г. получил взятку в сто тысяч франков (за предоставление концессии по добыванию каменной соли). Генерал Кюбьер также был приговорен к лишению гражданских прав и стотысячному штрафу как соучастник.
175
Герцогиня де Прален — дочь маршала Себастьяни, была убита в августе 1847 г. В убийстве был обвинен ее муж, герцог Шуазёль, который отрицал свою причастность к преступлению и накануне суда покончил с собой в тюрьме.