Госпожа его сердца

Деламир Дженнифер

Она улыбнулась.

– Бабушка сказала, что пригласила вас. Она будет счастлива узнать, что вы здесь. Или вы уже ее видели?

– Да, я только что был у нее. Сейчас она с Джеймсом.

– Джеймс приехал! – Ее лицо озарила улыбка, а Джеффри опять поддался ревности, видя ее благосклонность к другому мужчине. – Но скажите, как вам удалось заманить его сюда? Обычно Джеймс крайне неохотно исполняет свой долг по отношению к семье и поместью.

Ее слова о долге напомнили Джеффри о том, как сильно изменилось его понимание этого слова

со времени первой встречи с Рией.

– Джеймс выразил желание приехать. Мы оба хотели.

– Я так рада, – сказала она, отвязывая поводья лошади от столба изгороди. – Вы приехали надолго?

– Я должен буду уехать послезавтра.

– Так скоро?

Его сердце подпрыгнуло в груди.

– А вы бы хотели, чтобы я оставался дольше?

– Конечно, – ответила она с широкой улыбкой, дававшей ему новую надежду. Думала ли она об их поцелуе? На мгновение ему показалось, что он уловил во взгляде Рии то же выражение, которое видел в ее глазах в тот вечер при лунном свете.

Но Рия тут же отвернулась, взяла лошадь под уздцы и повела ее шагом.

– Возможно, мы могли бы отправиться на верховую прогулку, – сказала она. – Моя Белла замечательная, и я делаю успехи.

Возможно, она и думала о том, что произошло между ними, однако держала слово – не давала ему поводов для повторения ошибки. Или тот вечер вовсе выпал из ее памяти?

– Это было бы прекрасно, – сказал Джеффри.

Они шли рядом, по разные стороны от лошади.

– Я знаю отличное место для верховой езды. Вот то поле, – указала она рукой. – А в дальнем конце его есть очень милая полянка для пикника.

Она явно делала все возможное, чтобы поддерживать нейтральный разговор. Джеффри напомнил себе, что ему следовало поступать так же. Даже если она сможет оправиться после смерти Эдварда и полюбит его, их любовь все равно будет запретной, ведь Рия была и навсегда останется вдовой его брата. Но все-таки он еще не был готов отступить.

– Рия, я чувствую, что должен извиниться перед вами за свое поведение в нашу последнюю встречу.

Сначала она молчала, затем проговорила с дрожью в голосе:

– То была моя вина. Если кто и должен извиняться, так это я. Ваш брат был мне мужем, а я… бросилась вам в объятия. Обещаю, что подобное не повторится.

Джеффри подошел к ней почти вплотную.

– Я хотел бы задать вам один вопрос. Обещаю, что это останется между нами. Я не позволю подобному произойти… То есть… – Он помолчал. – Рия, я знаю, это было бы неправильно. Той ночью вы сказали, что сами захотели меня поцеловать. Но почему?

Она попыталась отвернуться, но Джеффри наклонился и взял ее за руку.

– Пожалуйста, ответьте. Мне нужно знать.

Рия стояла неподвижно. Ее губы дрожали, и она несколько раз судорожно вздохнула. Джеффри ужасно хотелось прижать ее к себе и целовать, хотелось ощущать тепло ее тела.

Тут лошадь вдруг заржала, нарушив тишину, и Рия отступила на шаг.

– Это было ошибкой, – прошептала она. –

Вы сами так сказали.

– Да, – согласился он. – И все же вы не ответили на мой вопрос.

Рия с виноватой улыбкой проговорила:

– Возможно, некоторым вопросам лучше оставаться без ответов.

За ужином Лиззи не могла ни думать, ни говорить – до того была рада приезду Джеффри. Она просто молча смотрела на него – его аккуратно подстриженные бакенбарды, прядь волос на левой стороне высокого лба и даже самые обычные движения рук – все в нем завораживало ее, и она не могла отвести от него взгляда. Но больше всего ее будоражили моменты, когда он пронзительно смотрел прямо ей в глаза – будто они находились в комнате одни.

А Джеймс тем временем рассказывал о своей поездке по стране. Он посетил несколько загородных домов друзей их семьи и на неделю заезжал погостить в поместье Кардингтонов. Вдохновленная выставкой в Хрустальном дворце, мисс Люсинда Кардингтон приобрела фотокамеру, и Джеймс решил составить обеим сестрам компанию в поисках интересных объектов для съемки.

– Поначалу мисс Эмили не была увлечена фотографией, – усмехнулся Джеймс. – Но было так весело, что она решила простить нам утомительную поездку в Гемпшир.

Леди Торнборо в ответ на это заметила:

– Не могу поверить, что мистер и миссис Кардингтон одобрили подобную выходку.

– Миссис Кардингтон и не одобряла, – признался Джеймс. – Но появление лорда Сомервилла придало веса нашей задумке, и грозная дама уступила.

Лиззи не предполагала, что Джеффри мог по собственной воле посетить Кардингтонов. Неужели он действительно рассматривал Люсинду в качестве супруги? После его заверений на балу это казалось Лиззи маловероятным, но, видимо, она снова жестоко ошиблась.

Джеффри же пояснил:

– Мистер Кардингтон работает вместе со мной над проектом жилья для бедных. У меня были некоторые планы по сбору средств, которые я хотел с ним обсудить, поэтому я и счел возможным принять его приглашение.

– Это лишь официальный предлог. Правды мы, к сожалению, не узнаем, – пошутил Джеймс. – И даже старшая мисс Кардингтон нам тут не помощница.

Все промолчали, и Джеймс, скопировав интонации леди Торнборо, заявил:

– Лондонское светское общество было подавлено, когда стало ясно, что объявление о помолвке самого знатного пэра в королевстве не состоится.

– Джеймс, в нашем доме мы не опускаемся до сплетен, – пожурила племянника леди Торнборо.

– Право же, тетушка, это не может считаться сплетней, если сам пэр находится в одной с нами комнате.

– О, Джеймс, ты невозможен… – вздохнула леди Торнборо, тщетно пытаясь скрыть свое любопытство.

– Меня не так-то легко задеть, – сказал Джеффри. – Лондонский высший свет уже успел преподать мне полезный урок. Теперь-то я знаю, как противостоять бесконечному потоку сплетен.

Лиззи не могла не спросить: