Госпожа моего сердца

Кинсейл Лаура

Кара почувствовала, что у нее подгибаются ноги.

— Аллегрето?

Вошел Гай, обивая снег с башмаков. За ним никто не последовал, кроме «дуэньи», пожилой женщины, которая вошла в открытую для нее дверь с видом оскорбленного

достоинства.

— Донна Елена, веди себя благопристойно, — заявила она.

Елена выпрямилась и сделала реверанс.

— Аллегрето говорит, что если я хочу выйти за него замуж, — доверительно сообщила она Каре, — то я должна научиться вести себя, как настоящая дама.

Кара выпрямилась. Ее сердце колотилось в груди.

— Он приехал? — спросила она Гая по-французски.

— Нет. — Покачал тот головой в ответ. — Здесь, в доме, все приехавшие, кроме охранников, которые сейчас в конюшне.

— О, дон Аллегрето здесь. Он же привез меня к вам, — сказала Елена, свободно переходя на французский язык.

— Двор пуст, — сказал Гай.

Елена вырвалась из рук Кары, бросилась ко входной двери и распахнула ее. Кара поспешила за маленькой девочкой, которая выбежала на снег без теплой верхней одежды.

Кара не могла бежать так быстро, как ее сестра, и поэтому та уже успела пересечь двор и выскочить через ворота до того, как Кара могла бы удержать ее. Дуэнья подняла жуткий визг, но тут в дело вмешались Гай и превратник, которые уже за

мостом нагнали Елену.

Собственно, девочка и сама остановилась там, с изумлением глядя на пустую дорогу. Она приложила ручки ко рту и закричала:

— Дон Аллегрето!

Это имя пронеслось далеко над заснеженными полями. Две лошади на ближнем пастбище подняли головы.

— О, — грустно произнесла Елена тоненьким голосом. — Он даже не попрощался со мной.

— Елена, ты простудишься и можешь умереть, если будешь стоять раздетой на холоде в снегу, — заругалась Кара. — Гай, забери ее в дом.

— Тогда пошли, маленькая донна. — Гай высоко поднял ее и посадил на свои плечи.

Елена не сопротивлялась, а только выгнула шею и все время смотрела назад на дорогу, пока Гай нес ее к воротам. Они ушли, а Кара снова повернулась к дороге. Она ждала.

Никто не пришел. На снегу были видны следы колес, которые исчезали за поворотом возле леса.

— Да воздаст тебе Господь за твою милость и доброту, — сказала Кара. Слезы текли у нее по щекам.

— Мне так жаль. Спасибо. Спасибо.

Ноги стали мерзнуть. Она обхватила себя руками, но все продолжала стоять, пока холод не пронзил ее насквозь. Когда Кара почувствовала, что дрожит, она повернулась и ушла, покидая пустую дорогу, ночь и лес.