Госпожа моего сердца
Шрифт:
— Что-то не так на моем лице, госпожа, что ты так часто предлагаешь мне посмотреть на себя?
Она улыбнулась и расположила зеркало так, чтобы самой укрыться за ним. Совсем как стыдливая девочка. — Нет, все так, мой дорогой.
Блестящая поверхность зеркала сверкала и сияла. Но это не шло ни в какое сравнение с взглядом ее горящих глаз, которые буквально пронзали его.
— Я видел Дезмонда, — сказал он. Улыбка исчезла с ее лица. Она опустила зеркало.
— Я отвезу его в Вулфскар как можно скорее, — продолжал Рук.
— Нет, ты не покинешь меня, — ответила она. — Уж если ему так
— Я сам отвезу его, моя госпожа. — Рук опустил чашу с вином.
— Нет.
— Ты снова отравишь меня и закуешь в кандалы, чтобы я не смог сделать этого?
Она резко повернула голову.
— Это так злит тебя? Клянусь святым распятием, что ты был бы уже мертв, если бы я не сделала всего этого.
— Да благословит тебя Бог за то, что я живой, но это не твоя заслуга, Меланта! Какой демон залез в твою голову, что ты решила не говорить мне об этом дьяволе Навоне? Я бы тебя спас.
— Я не могла.
— Я знаю, что правда иногда, как горькое вино на губах, но ведь твоя ложь еще хуже.
— Я не могла!
— Меланта! Ты приняла меня как своего мужа, и все равно не могла мне сказать?
— Он бы убил тебя. Рук яростно возразил:
— Так, значит, чтобы он не мог убить меня, ты согласна была идти ему женой?
— Он бы убил тебя.
— Его ЖЕНОЙ!
Она обхватила свои колени.
— Ты ничего не знаешь об этом. Он бы убил тебя.
— Да я бы предпочел быть убитым, чем знать, что ты ложишься с ним в постель. Но, кажется мне, я не умер бы так уж безропотно!
— Я не была с ним в постели. И не собиралась этого делать. Потому что решила, что уйду в монастырь, так что можешь не волноваться по этому поводу.
Рук недоверчиво покачал головой.
— В твоей голове одни бабочки! Монашество, ради всего святого! И только-то нужно было сказать мне обо всем. Мое дело, честь и обязанность охранять тебя, Меланта. !
Она вскочила, хотя была босиком.
— Да, твоя честь! А где эта честь, когда ты прикасаешься губами к чаше с ядом? Я все сделаю снова, я буду лгать, хитрить, обманывать, только чтобы спасти тебя.
— Значит, мне не место с тобой. — Он взял меч, погладил его. — Я отвезу Дезмонда в Вулфскар, а затем отправлюсь на службу к Ланкастеру.
— К Ланкастеру! Ты ведь больше не служишь у него, ты ведь у меня. Да он и не примет тебя.
— Дела в Аквитании идут очень плохо, ему нужны хорошие воины. Раз так, то он может и простить опытного командира.
— Нет! — закричала Меланта. — Ты никуда не уйдешь от меня!
— В этом, моя госпожа, ты не можешь командовать мной.
— Ты мой муж. Я желаю иметь тебя рядом с собой.
Он стал застегивать ремень, на котором висел меч.
— Госпожа, рядом с собой можно иметь комнатную собачку. Я куплю тебе щенка на ближайшей ярмарке.
— Рук! — Ее срывающийся голос заставил его задержаться у двери. Она стояла, прижимая к груди зеркало.
Он ждал. Какое-то мгновение казалось, что у нее не хватает слов, чтобы выразить свои чувства. Ее губы безмолвно шевелились, глаза бегали по комнате. Неожиданно она приняла горделивую позу и заявила:
— Нет, ты не едешь во Францию, сэр. Я так приказываю тебе!
— Моя госпожа. Ты была моей сеньорой,
Ее брови взметнулись.
— Так мне надо начинать военные действия с тобой, рыцарь-монах, за право главенствовать у нас? Берегись, я умею бороться.
Он снова взялся за дверь и открыл ее. Затем опять обратился к ней:
— Я не сомневаюсь в твоем умении хитрить и притворяться! И я уже испытал на себе всю силу этого оружия. Я многое обдумал, пока находился в темнице по твоей воле! — Он хрипло рассмеялся. — Воистину, я тебе в этом не ровня. Ты можешь обворожить и увлечь Ланкастера и влить яд в его уши, после чего он изгонит меня из Франции. И ты можешь устроить так, что у меня отнимут Вулфскар, и я останусь без всего. Я не сомневаюсь, что ты сможешь командовать и управлять мною, если тебе это будет нужно и приятно. Ты воистину ценишь своего сокола больше меня, потому что хоть время от времени отпускаешь его на волю и потому что доверяешь ему в том, что он сам вернется. Когда он летит, твое лицо наполняется радостью и счастьем. И еще удивлением, когда он возвращается к тебе. — Он покачал головой. — Нет, госпожа, между нами не будет никакой войны. И какой вам смысл воевать с мертвецом? Потому что не смогу я жить в клетке и не смогу любить тебя, не имея свободного сердца и свободы для своей души.
Она вся как-то сжалась, прижав зеркало ко рту. Затем повернулась к окну. Ее черные волосы каскадом низвергались на плечи. Падавший из окна свет проходил сквозь ее тонкую одежду и очерчивал прекрасные линии тела Меланты.
— К сожалению, я мужчина, а не сокол, — закончил он угрюмо.
— А, значит, мне не удастся приманивать тебя куриными крыльями.
— Нет, моя госпожа.
Она вздохнула и нахмурилась.
— Взгляни на свое отражение сейчас. Посмотри, к какой строгой хозяйке мне придется возвращаться после каждого своего полета, — прервал молчание Рук.
— Может быть, я там себя не увижу.
— Почему же ты не увидишь себя?
— Может быть я все-таки ведьма, у которой не бывает отражения.
— Было время, когда я считал тебя ведьмой.
— Почему? — Она быстро стрельнула на него глазами. В них горел неспокойный огонь.
— Потому что любил тебя в то время, когда должен бы был ненавидеть.
— А может быть я все-таки ведьма? Может быть демон посетил меня и захватил к себе, пока я спала. Мне однажды приснилось такое. — Она сжала зеркало и тихо сказала:
— Рук, подойди и посмотри в него, есть там мое отражение?
Он подошел к ней и опустился рядом на колени. Зеркало было прекрасным, величиной с его ладонь. Оно отражало солнечный свет, сияло и светилось. На обратной стороне зеркала на слоновой кости была изображена дама, отдающая сердце гордому рыцарю. Рук увидел отражение своего лица: подбородок, нос. Он стал поворачивать зеркало.
— Подожди! — она положила руку и не позволила ему поворачивать зеркало дальше. — Подожди, я еще не готова. — Затем она закрыла глаза. Ее лицо напряглось, черты обострились. Она еще мгновение сжимала его руку, а затем, сделав усилие над собой, отпустила.