Госпожа попаданка

Каминский Андрей Игоревич

— Ленка, ты госпожа от бога! — уже позже выдохнул Игорь, — кажется, я знаю, с кем тебя нужно познакомить. Есть тут один человек…

Так Лена вошла в Тему, с головой окунувшись в волнующий мир боли и подчинения. Нашлись и старшие подруги, делившиеся опытом, и выносливые «нижние», охотно подчинявшиеся быстро учащейся молодой домине. Открывшийся ей порочный мир целиком захватил девушку, жадно экспериментировавшую с послушными рабами-тематиками. Вскоре Лена начала принимать участие и в платных сессиях — сначала с подругами, потом индивидуально. Новые средства, многократно превосходившие ее скудную стипендию, позволили девушке снимать хорошую квартиру, а также регулярно ходить в спортзал,

доводя свою форму до совершенства.

Приятная и относительно беззаботная жизнь на четвертом курсе прервалась жутким событием, когда Лена вернулась домой отпраздновать Новый год с матерью и отчимом. Обрюзгший, рано потолстевший Сергей с несвойственным ему пылом поднимал тосты за падчерицу, усиленно подливая Полине, и та, как с тревогой отметила девушка, охотно выпивала. Сам же Сергей, тоже изрядно выпив, уже не таясь, пялился на Лену.

— Вы тут празднуйте, а я пойду к себе, — наконец сказала девушка, вставая из-за стола, — мне завтра в город с утра.

— Какой город, Ленок? — пьяно икнула Полина, — праздник ведь.

— В самом деле, ты что мать не уважаешь, — сказал Серега, разглядывая декольте Лениного платья.

— Обоих люблю и уважаю, потому и отмечаю с вами, а не в городе, — Лена чмокнула маму в щеку, — но сессия на носу. С Новым годом, мамуля, не сердись!

Отринув пьяные возражения, Лена поднялась к себе и, укрывшись подушкой, чтобы не слышать телевизора, попыталась заснуть. Выпитое ею дало о себе знать — очень скоро она провалилась в сон, из которого ее вывело лишь чье-то жаркое дыхание над ухом.

— Какого черта! — возмущенная Лена попыталась встать, но грузная туша, воняющая потом и перегаром, навалилась на нее, похотливо сопя. Нахальные пальцы мяли ее грудь, а потом скользнули ниже, пытаясь содрать кружевные трусики.

— Да уйди ты!!! — Лена, извернувшись, высвободила руку и отчаянно замолотила по голове насильника.

Но тот не реагировал и тогда она, ухватив с пола первый попавшийся предмет, что есть силы долбанула им по голове мужчины.

«Предметом» оказался топор, невесть как очутившийся в комнате, где его отроду не бывало. А насильником оказался Сергей.

Были хмурые полицейские, тетка-следователь и плачущая мать, старавшаяся не смотреть в сторону Лены на суде. В конце концов, произошедшее признали самообороной и трагической случайностью, после того как мать призналась, что сама спрятала топор в комнате дочери, чтобы напившийся супруг не бегал с ним за нею. Однако отношения между Полиной и дочерью оказались испорчены совершенно. Лена вернулась в город, перемежая учебу платными сессиями. За всем этим она редко звонила матери, после смерти мужа ударившейся в бесконечный запой. Сама мать тоже не звонила, вместо нее однажды Лене позвонила испуганная соседка, рассказавшая, что Полина, напившись до беспамятства, отрубилась, оставив включенным газ. Спасти ее не удалось — приехав в станицу, Лена могла только забрать мать из морга. Похоронив Полину, она уехала в город, с твердым намерением никогда не возвращаться.

Но какой-то злой рок все же преследовал Лену. Поначалу все шло хорошо — она закончила университет, уже имея опыт журналисткой практики в различных городских СМИ. Как раз после окончания вуза освободилась вакансия в пресс-службе городской администрации — и Лена, недолго думая, пошла устраиваться в мэрию. Артем Мертвин, начальник департамента по связям с общественностью, моложавый, с тонкой шеей и острым личиком, весьма благосклонно отнесся к новой сотруднице.

— Мы стараемся работать по-новому, — говорил он, — нам нужны молодые люди, мыслящие нестандартно, креативно. Уверен, что вы именно из таких.

Лена кивала и поддакивала, готовая «пахать» как папа Карло,

чтобы удержаться здесь. Она не учла, что Мертвин был завсегдатаем тех же тусовок, где временами появлялась и она. Наведя справки, Артем узнал, что Лена проводит сессии, и решил, что предоставление работы является достаточным поводом, чтобы бесплатно получить то, за что остальные платят деньги. На первом же корпоративе, в честь дня рождения одного из сотрудников, он, уже изрядно набравшись, запустил Лене руку под юбку. Лена, тоже выпившая, отреагировала совсем не так, как ожидал Артем: корпоратив кончился опрокинутым столом, двумя сломанными ребрами непосредственного начальника и увольнением «по собственному желанию».

Это происшествие поставило крест на карьере Лены — оскорбленный в лучших чувствах, Мертвин задействовал все связи, чтобы девушка не устроилась на работу нигде в городе. В итоге ей пришлось вернуться в родную станицу, где у нее остался так и не проданный дом, и устроиться в «Алую зарю», благо Степан Коваленко был только рад заполучить молодую сотрудницу. Чтобы содержать дом, скромного оклада в районном издании явно не хватало, магазин давно продали за долги, так что Лене пришлось вновь подрабатывать «госпожой», разыскивая через тусовку «бабловых» клиентов. Так в ее жизни и появился Антон Ящичко, оказавшийся большим любителем Темы. Впечатленный внешностью и мастерством Елены, вице-губернатор очень скоро стал ее главным, а потом и единственным клиентом. Но, сколько бы она не просила, он не соглашался устроить ее в город — его вполне устраивало текущее положение дел.

Сегодняшняя встреча давала молодой журналистке надежду: скандальное расследование, с раскрытием громкого убийства могло не только прославить ее, но и дать шанс на то, чтобы, наконец, вырваться из постылого района. И Лена была полна решимости этот шанс не упустить.

Переход

Пресловутые «Щучьи Зубы» находились в десяти километрах от районного центра, неподалеку от заброшенного хутора Гнилой Лиман. Иных поселений поблизости не имелось, да и в целом люди здесь появлялись редко, даже рыбаки предпочитали иные места, с нормальным клевом и удобным подъездом. Сами «Зубы» представляли несколько острых скал, непонятно откуда взявшихся в здешних плавнях. Они образовывали почти ровный круг, на вершине небольшого холма, расположенного близ лимана. В районе ходили разные слухи насчет этого места — кто-то говорил, что здесь раньше было старинное кладбище, заброшенное еще до революции, находились и такие, кто утверждал, что «Щучьи Зубы» — все, что осталось от древнего кургана, хотя археологи, порой забредавшие в эти края, решительно отвергали эту версию.

Так или иначе, все эти байки служили дополнительным аргументом для местных, чтобы не соваться сюда. Что, в общем-то, объясняло, почему встречу Лене назначили именно здесь — во всем районе, по крайней мере, рядом с центром, трудно найти место, менее подходящее для случайных глаз и ушей.

С другой стороны, если что-то пойдет не так — Лену здесь найдут не скоро.

На всякий случай она захватила газовый баллончик, а еще охотничий нож, чуть ли не единственную вещь, оставшуюся от отца. Нож был довольно старым — мать что-то рассказывала, что это не то трофей, не то семейная реликвия, сохранившаяся с непонятно каких времен. Однолезвийный клинок, не потерявший остроты даже сейчас, и рукоять из потемневшей от времени кости. Ее украшало едва различимое изображение птицы, окруженной надписью, настолько стертой, что не было понятно даже какому языку она принадлежит. Тяжесть ножа приятно оттягивала карман Лены, хотя она прекрасно понимала, что если возьмутся за нее всерьез — нож не спасет.