Госпожа Шестого Дома
Шрифт:
Грязную одежду воины оставили в бане, куда рабы им принесли чистую. Помывшись и одевшись, разошлись по своим комнатам. Был еще разгар дня, однако воины, вернувшиеся с миссии, могли не тренироваться и отдыхать до следующего утра. И этой возможностью Сорнтран охотно воспользовался. В комнате никого не было, и он с удовольствием развалился на своей кровати.
Правда, отдыхать слишком долго ему не позволили. Через несколько часов его разбудил слуга, дроу из простолюдинов, принесший ему броню и оружие. На вопрошающий взгляд Сорнтрана ответил, что ему велят одеться, вооружиться
Молча кивнув, Сорнтран поднялся и натянул броню поверх одежды. Доспех оказался не тот, в котором он был в недавней миссии, но очень похожий, тоже легкий, кожаный — и пришелся ему впору. Похоже, у слуг, которые занимались обслуживанием и распределением брони, глаз был отлично наметан. Пристегнув к поясу ножны с коротким мечом и кинжалом, — они тоже были не те, что на прошлой миссии, — он последовал за слугой.
Так называемая комната для допросов располагалась на подземном этаже, и это, как оказалось, было единственным, что объединяло ее с пыточными, что были в Пятом Доме.
Зайдя в помещение, Сорнтран приготовился уже задержать дыхание и натянуть шарф на нос, но ожидаемой вони, к своему удивлению, не почувствовал. Не увидел и пятен крови разных размеров и разной свежести. Ржавых инструментов для пыток, разбросанных повсюду, тоже не было, как, впрочем, и специальных столов и других приспособлений. Комната была средних размеров, с полированными каменными стенами и безупречно чистым полом. Шары, висящие под потолком, заливали помещение мягким голубоватым светом. Пахло какими-то пряными травами.
Недалеко от входа было кресло из гладкого черного камня — единственный предмет мебели в помещении. Маг-полукровка стоял в центре почти круглой комнаты, шагах в десяти от кресла, и его руки были прикованы цепями к огромным металлическим петлям на потолке. На его обнаженном торсе Сорнтран не увидел свежих следов пыток. Лишь на спине, скорее всего, все еще красовалась рана от его луча.
Четверо воинов, все в доспехах и при оружии, стояли под стенами, пятый стоял недалеко от пленника с булавой в руке. Увидев Сорнтрана, молча кивнул и указал в сторону одной из стен. Кивнув в ответ, Сорнтран встал под указанной стеной и скрестил руки на груди. Напротив него стоял Тар, остальных же воинов он не знал.
— Итак, что делать будем? — пленник заговорил на нижнеобщем, как-то показательно усмехнувшись.
Ответа не последовало. Разговаривать с пленными без необходимости было не принято — и в Пятом Доме, и, похоже, здесь.
— Какие вы все… серьезные, — пробормотал полукровка.
Как он ни пытался скрыть страх, тело выдавало его сполна: лицо блестело от пота, дыхание было шумное и учащенное, руки слегка дрожали — и наверняка затекли. Глаза бегали по помещению, пытаясь поймать взгляды присутствующих.
Сорнтран усмехнулся про себя. Этот гибридный что, ищет сострадания? Здесь он такое вряд ли найдет.
Хотя нет, может, и найдет… Сорнтран заметил, что Тар смущенно отвел взгляд, стоило ему посмотреть на пленника. И осанка сразу как-то изменилась, поникла, плечи ссутулились.
— С такими же серьезными лицами
Если у него есть информация, необходимая Дому, или от него самого что-то нужно, то, да, с ним могут сделать все, что потребуется. Что в этом ненормального? Тем более, что повержен и схвачен он был вполне честно, подумал Сорнтран.
— Хотя, почему я удивляюсь? Папаша мой вон тоже был из ваших. Понятия о чести у него были, похоже, весьма своеобразные, и…
Пленник вдруг замолчал. Посмотрев вправо, в сторону основного входа в помещение, Сорнтран понял, почему.
Первыми порог переступили клерик и жрица в откровенных платьях и с серебристыми украшениями в распущенных волосах. Первая была вооружена шипастой булавой, вторая — змееголовой плетью. Глаза пленника расширились, колени предательски задрожали. Женщины остановились в шаге от порога, и вслед за ними зашла матрона. Воины низко поклонились, тот, что стоял рядом с пленником с булавой в руке, отступил к стене. Ровной, уверенной походкой матрона прошла вперед и уселась в кресле, и лишь тогда жрица и клерик прошли в центр комнаты.
Блестящее темно-серое платье, украшения в виде паутин на груди и в распущенных волосах — в ее внешности и наряде не было ничего, что указывало бы на то, кто она такая. Но что-то в ней самой было такое, что, несмотря на более низкий рост и менее эффектное телосложение, сразу же давало понять, что она не просто жрица, а обладательница самого высокого статуса в этом Доме. С ее приходом атмосфера в помещении сразу изменилась, и Сорнтран чуть ли не кожей почувствовал это. Оружия при ней не было, но одного ее присутствия было достаточно, чтобы воины инстинктивно выпрямились, расправили плечи, затаили дыхание.
— Сама матрона-мать сюда пожаловала. Охренеть, какая честь, — пробормотал пленник. Руки дрожали еще сильнее, чем несколько мгновений назад, а пот тек по лицу уже ручьями. И все же этот мальчишка, — а Сорнтран был уверен, что полукровка едва достиг совершеннолетия, — пытался вести себя вызывающе. И храбро — в своем представлении.
Его поведение, однако, не вызвало ни удивления, ни уважения, ни какой-либо другой реакции у присутствующих. Жрица, молча подойдя, как-то по-обыденному хлестнула его своей змееголовой плетью. Шипящие головы впились в кожу парня, и он всхлипнул, стиснув зубы.
По спине Сорнтрана пробежали мурашки. Лишь однажды его кожи касалась такая плеть, и запомнилось это ощущение на всю жизнь.
— Будешь говорить, когда тебя спросят, — сказала жрица.
На груди и животе полукровки осталось несколько кровоточащих ран и красных полос.
— И это все, на что вы способны, жрицы проклятой Богини? — парень усмехнулся.
Сорнтрану было очевидно, что пленник действительно боялся. Так почему же он напрашивался и провоцировал? Неужели он был настолько глуп? Или… пацан делал это специально? Надеялся, что его быстро убьют?