Госпожа Смерть
Шрифт:
— В нем есть что-то очень важное.
— Вот он, — сказала Виктория, подвигаясь ближе. — Я помню его описания из оригинальных записей.
Никки открыла крышку и посмотрела на мягкие складки фиолетового бархата, облегающие одинокий желудь, который, казалось, был сделан из золота.
Натан усмехнулся, словно мальчишка.
— Довольно необычно. Пьющий жизнь теперь не сможет противостоять. У нас есть оружие, в котором мы нуждались.
— Да, — сказала Никки, закрыв маленький сундучок. — Так и есть.
Никки
— Сила Пьющего жизнь растет с каждым днем. Эта задача будет гораздо опасней нашей последней вылазки, но я не отступлю.
Ученики могли изучить остальные артефакты в хранилище в более подходящее время; если она победит злого волшебника, у них будет все время этого мира. Никки вытащила желудь из вычурного сундучка, обернув семя в обрывки фиолетового бархата, чтобы можно было засунуть его в карман своего черного платья.
Когда все вернулись в главные здания архива, Никки обдумывала, что ей нужно сделать перед отбытием. Помимо упаковки провизии и воды, другие приготовления колдунье были не нужны. Бэннон и Тистл присоединились к ней, как и ученики в любопытстве собрались вокруг, желая увидеть желудь Старейшего Древа.
Виктория сурово, и в тоже время с беспокойством, смотрела на Никки. Ее брови хмурились, когда она говорила с остальными учениками.
— Я знаю, что она самая могущественная чародейка среди нас, но я неохотно отдаю ей это священное сокровище — сущность самой жизни — женщине, которая называет себя «Госпожа Смерть».
Никки продолжала свои приготовления, игнорируя возражения женщины-меммера.
— Противостоять Пьющему жизнь могу только я одна.
Косо глядя на Викторию, Саймон предложил Никки:
— Каждый человек в Клифуолле знает, что это будет великая битва. Мы можем отправить учеников и волшебников-стажеров, чтобы сопровождать вас. Мы можем быть вашей армией против Пьющего жизнь.
Никки посмотрела на слишком молодого ученого-архивариуса.
— Вы все будете убиты. Никто из вас здесь достаточно хорошо не обучен магии. Риск слишком велик.
Подбежала взволнованная Тистл, сияя медово-карими глазами.
— Никки сделает это, я знаю, что так и будет. Как вы думаете, долине вернется прежний вид?
— Уничтожение Пьющего жизнь остановит разрастание запустения, — сказала колдунья. Она не хотела слишком обнадеживать девочку. — Но мир тяжело ранен и ему потребуется некоторое время, чтобы оправиться, даже после нашей победы.
— Мне нужно пойти с тобой, — настаивала девочка. — Я должна помочь возродить долину.
Никки ничего и слышать не хотела.
— Слишком опасно. Я не смогу защищать себя и при этом успешно вершить свою миссию, если буду беспокоиться и о тебе.
— Но тебе не нужно будет волноваться. Я так хочу пойти с тобой, так хочу помочь — как и в прошлый раз.
Никки скрестила руки на груди.
— Нет, и в этот раз ты не ускользнешь. Возможно, я скажу Натану завязать тебе руки и ноги и закрыть в комнате, пока не покину Клифуолл.
— Ты бы такого не сделала, — насупилась девочка.
— Верно, не стала бы… но только если ты пообещаешь мне остаться здесь — вот,
Девочка кипела от злости. — Но…
Никки вскинула руку, не оставляя места возражениям.
— Или ты предпочла бы, чтобы я наложила на тебя заклинание сна, да так, что ты не проснешься несколько дней?
— Нет, обещаю, что останусь тут, — пробормотала девочка слабым и печальным голосом.
— Нарушаешь ли ты свои обещания?
— Никогда! — Тистл казалась оскорбленной.
Никки долго и строго смотрела на нее, и все же поверила девочке.
— Тогда я тебе доверяю.
— Несомненно, это дитя должно остаться в безопасности, — согласился Натан, — но в такой великой битве тебе нужен кто-то, кто будет сражаться рядом. Пьющий жизнь — злой волшебник, и, возможно, один из самых могущественных, с которыми тебе когда-либо доводилось сталкиваться.
— Раньше я уже убивала волшебников, — возразила колдунья.
— Да, действительно, это так, но не волшебника, подобного этому. Мы не можем предугадать, как Пьющий жизнь попытается препятствовать тебе. Я должен пойти с тобой чтобы оказать хоть какую-то поддержку.
Никки вскинула брови.
— Как ты можешь мне помочь? Твой дар исчез.
Волшебник коснулся рукояти своего богато украшенного меча.
— Я такой же искатель приключений. Магия все еще пребывает во мне, независимо от того, могу я ее использовать, или нет. Возможно если я встречусь с Пьющим жизнь, это поможет мне снова высвободить мои силы.
Никки пробрало холодом.
— Этого я и боюсь, Натан Рал. Я знаю, насколько грозным волшебником ты можешь быть, но мы не можем рисковать.
Старик надулся. — Никки, я настаиваю…
— Подумай об этом. — Колдунья покачала головой. — Когда ты пытался исцелить того несчастного в Ренда-Бэй, что сотворила твоя магия? Неудержимая обратная реакция разорвала мужчину на части. И когда ты боролся с Судьей, магия снова разбушевалась, но, к счастью для нас, она отразила собственную злобную магию того человека на него же. Но Пьющий жизнь уже вышел из-под контроля. Если он столкнется с твоей дикой, хаотичной мощью, и все это снова вывернется наизнанку, представь себе возможные последствия. — Никки видела, как глаза волшебника расширились, едва тот осознал. Она продолжила: — Когда я освобожу могущество желудя Старейшего Древа, с его огромным количеством магии, что хлынет в воздух и в землю — что произойдет, если возникнет обратная реакция твоей силы? Резонанс может разорвать тебя на части… или разнесет на куски весь мир. Мы не пойдем на такой риск.
Натан неохотно кивнул и сказал тихим голосом:
— Боюсь, ты права, колдунья. Если я как-то искажу магию Пьющего жизнь и, что в тысячу раз хуже, поверну ее против нас, я не смогу возвратить ее под свой контроль. Добрые духи, повреждения, который я могу нанести…
Никки расправила плечи и выпрямилась.
— Я могу полагаться только на свою собственную магию, и я могу действовать быстро. — Она коснулась складок ткани, в которые был завернут золотой желудь, пульсирующий в ее кармане. — Твой меч приветствуется, Натан, но у меня уже есть оружие.