Госпожа Смерть

Гудкайнд Терри

Стиснув челюсти, Бэннон шагнул вперед.

— Тогда я единственный, кто может идти с тобой. Если тебе нужен меч, можешь положиться на мой. — Он дерзко ухмыльнулся, в основном, чтобы выделиться перед Одри, Лорел и Сейдж, которые тоже стояли рядом и слушали. — И ты уже однажды призналась, что ничуть обо мне не беспокоишься, колдунья.

Никки скептически нахмурилась.

— Не стоит так нахально превозносить себя, лишь для того, чтобы произвести впечатление на своих полюбовниц.

Юноша покраснел, как свекольный суп.

— Но я могу помочь! Милостивая

Мать моря, ты же видела, как я сражался с Пыльными людьми и песчаными пумами. Если мы атакуем, когда подберемся к логову Пьющего жизнь, что, если я смогу выиграть тебе секунды, необходимые для выполнения твоей миссии? Это может означать разницу между успехом и неудачей.

Никки сжала губы, оценивая молодого человека. В их битвах, против, казалось бы, неодолимых врагов он действительно убил больше противников, чем возможно.

— Признаю, что иногда ты можешь быть полезен. Но знай, если ты пойдешь со мной, чтобы сразиться с Пьющим жизнь, ты можешь столкнуться с неминуемой гибелью, и я не смогу тебя спасти.

— Я принимаю эти условия, колдунья. — Он тяжело сглотнул, изо всех сил пытаясь скрыть свой страх, так как ясно понимал возможный риск. — Я готов встретиться с опасностью лицом к лицу.

Помощницы Виктории смотрели на юношу с восхищением, которое, казалось, только усиливало стремление Бэннона. Никки сомневалась, что поменяет свое мнение, и признавала, что может нуждаться его помощи. — Очень хорошо. По крайней мере, ты сможешь отвлечь монстра в ключевой момент, чтобы я могла продолжать.

Одри, Сейдж и Лорел поспешили попрощаться с Бэнноном, а Тистл бросилась с объятиями к Никки.

— Возвращайся ко мне. Я хочу видеть мир таким, каким он должен быть, но я хочу видеть его с тобой.

Никки почувствовала себя неловко, не зная, как реагировать на восторженные объятия девочки.

— Я верну прежний мир, если смогу, и тогда вернусь к тебе. — Следующие слова сорвались с ее губ прежде, чем она могла лучше подумать над ними:

— Обещаю.

Тистл посмотрела на нее своими большими глазами.

— Ты ведь не нарушаешь свои обещания?

Никки стиснула зубы и ответила:

— Никогда.

Глава 51

Спустившись по внешней стене плато на их пути к Шраму, Никки и Бэннон довольно быстро преодолевали расстояние по суровой, мертвой местности. Во время их предыдущей вылазки они шли с осторожностью, тщательно обдумывая каждый шаг, но теперь, обладая необходимым оружием, перед Никки стояла четкая, конкретная цель. С желудем Старейшего Древа, колдунья твердо вознамерилась разделаться с обманувшимся чародеем, причинившим столь ужасающий вред и пожертвовавший бесчисленными жизнями, а все потому, что боялся собственной смерти.

Никки считала Пьющего жизнь чудовищем, врагом, которого необходимо было поразить любой ценой; она не думала о нем как о больном и перепуганном человеке, наивном ученом, заигравшимся с опасной магией. Для нее он был не Роландом — он был ядом, расползающимся во всех направлениях.

Он был бедствием, которое могло уничтожить мир.

И именно по этой причине Рэд отправила ее в это путешествие в компании Натана, — чтобы найти Кол Адэр, — и спасти мир. Свою часть миссии она выполнит.

Бэннон не отставал, и даже не проронил ни единой жалобы, когда они преодолевали все более ухудшающийся ландшафт, и Никки явно впечатлила твердость духа молодого человека. Покинув погибающие предгорья, путники пробирались по прямой как стрела тропе, через покрытый трещинами и скалами Шрам. Ветер взметал мучнистую пыль в воздух, создавая соленое, вредоносное марево.

Никки сосредоточенно смотрела вперед. Она не бежала, просто шла, без остановок на отдых. Бесплодный пейзаж вызывал в ней гнев и раздражение, поэтому колдунья ускорила шаг, покрывая мили устойчивым темпом. Бэннон продолжал озираться по сторонам, морща нос в прогорклом воздухе. Путники прошли под тенью вершины, напоминающей внешним видом гоблина. Колючие ветви мертвого кедра выступали из трещины в горной породе.

Бэннон на ходу осторожно сделал глоток воды из бурдюка. Его лицо пересек обеспокоенный, хмурый взгляд.

— Колдунья, мудро ли путешествовать вот так, в открытую? Может, нам следует попытаться скрыть наше передвижение, чтобы Пьющий жизнь не знал, что мы направляемся к нему?

Никки покачала головой.

— Он знает, где мы. Я уверена, что он может чувствовать мою магию. Если будем красться в тенях, это только нас замедлит.

Бэннон предложил Никки бурдюк, и она осознала, насколько пересохло ее горло. Когда пила, вода была теплой, к тому же безвкусной и склизкой на языке. Колдунья вернула бурдюк, Бэннон прикрепил его сбоку, затем, коснувшись своего меча, медленно повернулся.

— Я чую что-то наблюдает за нами.

Расширив свой дар, Никки обнаружила в этом пустынном месте истлевающую и искаженную жизнь, нескольких выживших существ, которые приспособились к злобной порче Пьющего жизнь.

— Множество тварей следят за нами, но меня они не интересуют, если не препятствуют нашей миссии. — Ее губы скривились в усмешке. — Сделай они это, мы покажем им, что они ошиблись.

Никки намеревалась идти без отдыха и без остановок на ночевку, пока они не достигнут сердца Шрама. Путники покинули Клифуолл с первыми проблесками рассвета, и после скитаний по полуденной засухе их темп начал спадать. Никки и Бэннон изливались потом в безжалостной жаре, к тому же к ним липла белая щелочная пыль, сделав их похожими на белые камни.

Никки смахнула пыль с лица и рук. Ее черное дорожное платье теперь покрывала корка неприятного химического осадка.

После захода солнца теплые потоки создали пылевые смерчи, взвив стонущую пелену песка и гравия. С наступлением темноты начавшаяся пыльная буря скрыла странные звезды над головой, но двое продолжали брести сквозь ночь. Ближе к полуночи бушующие ветры достигли такого крещендо, что колдунья едва могла слышать Бэннона, плетущегося позади, и спутникам неохотно пришлось остановиться в укрытии высокой скалы.