Госпожа тюрьмы, или слёзы Минервы
Шрифт:
Видя перед собой готовую схему, синдром или психодинамическую структуру, можно не заметить действительно существенных проблем больного и в результате обследования вместо реальной картины болезни получить её схему, т. е. попросту вернуться к отправной точке…
* * *
Известно, что психиатры, которые панически боятся бегства и самоубийств, несмотря на навязчивое применение предотвращающих мер предосторожности, имеют наибольшее количество подобных случаев.
Для психиатра самое трудное вероятно, — освободиться от давления социума. Общество требует от него, чтобы
Общество хочет знать ещё и то, почему человек — винтик в общественной машине — сломался. Всё очень просто, когда вину можно приписать генетическому дефекту или «органическому» повреждению. Хуже, когда причин много, и большинство невозможно объяснить рационально, увязать в простую причинную цепочку.
В нашем обществе, в нашей цивилизации дремлет страх перед психической болезнью. А вот так называемые первобытные народы его не проявляют, поэтому течение психозов в этих обществах более благоприятно — быстрые ремиссии и отсутствие хронических случаев.
Этот страх специфически окрашивает образ психически больного. В глазах невежд это человек, опасный для окружающих. О таких рассказывают страшные истории про садистские убийства. Приступы бешенства, от которых стынет кровь в жилах, или скверные анекдоты; Всё это играет роль защитного механизма от чувства страха (так же рассказывают о властелинах деспотах, возбуждающих ужас). Понятие «опасен для окружающих» — одно из общественных суеверий, не подтверждённых реалиями. Криминальная статистика не подтверждает, что преступность, особенно преступления против жизни и здоровья граждан, выше среди психически больных. У здоровых и психически больных шансы равны, и те и другие могут, скажем, совершить нападение на улице».
Такими титанами, как А. Кемпиньский, держится любая наука. Именно подобные умы побуждают очных и заочных учеников к творчеству. Но психиатрия сегодня едва ли может называть себя научной, ведь уже давно минул тот рубеж (50 лет), когда наука обязана сформировать новую парадигму развития или перестать называть себя таковой: она становится нормой (ремесленной) жизни. Психиатрическая наука превратилась в обыденную практику. Она не способна ни предсказывать события, ни основательно предотвращать их последствия. Хорошо ещё, если новой парадигмы нет, а что, если она есть, но её не решаются высказать вслух, так как она может повергнуть население в ужас?
Скоро нам расставаться, читатель. Но так уж получается, что в конце статей и книг у меня всплывают вновь те авторы, которые питали повествование вначале. Вот и Лариса Миронова устами своего непутёвого подопечного детдомовца по кличке Огурец когда-то сказала: «Новый фашизм подкрадётся в «мягких тапочках» и во всеоружии демагогической болтовни о гуманизме».
Тогда, ещё в самом начале перестройки, когда многие в СССР благодушествовали на перспективы своего будущего (включая и меня лично), она уже знала, что нас ждёт. Это что-то давно уже на пороге, а где-то и в России стало нормой жизни. Как нельзя, кстати, Интернет вновь неожиданно предложил встречу с Л. Мироновой и её работой «Психиатрия как террор, страх как продуктивная сила» («Проза. ру»)Вот некоторые выдержки оттуда:
«Бессилие культуры перед идеями террористов имеет источник. Этим источником являются идеи и методы
Сегодня эти идеи и методы остаются столь же бездоказательными, как это было в восемнадцатом веке, когда с легкой руки французского психиатра и якобинца Пьера Кабаниса в европейской медицинской науке, культуре и философии укоренился тезис о том, что «мозг выделяет мысль также, как печень выделяет желчь». Позднее голландский физиолог Якоб Молешот придал этой идее почечный оттенок: «Мозг вырабатывает мысль, как почка вырабатывает мочу».
Сегодня эти тезисы кажутся нам дикими. Они кажутся дикими потому, что мы понимаем: это не наука, это философия, то есть, предположения, которые кому-то показались очевидными, и тем не менее, не удостоверенные фактически.
Практически за каждым терактом — в которых средства массовой информации часто обвиняют те или иные религии — стоит психиатр.
Уильям Саргант, основатель и директор Управления психологической медицины в госпитале Св. Томаса в Лондоне, в подвале которого Саргант создал лабораторию по контролю над разумом. По ряду сообщений, переводы работы Сарганта «Битва за разум» были найдены на тренировочных базах Аль-Каиды в Афганистане.
Франц Фанон — психиатр, который в 1954 году участвовал в войне за независимость в Алжире, известен следующими словами: «Терроризм подразумевает смерть, но терроризм так же имеет и положительные цели».
По данным расследований, люди, которые употребляют психоактивные вещества, более склонны к убийствам и самоубийствам, а психиатрические вещества типа зипрексы, вызывают в человеке бред, галлюцинации, безудержную агрессию.
С тех пор ситуация изменилась от плохого к худшему. Вслед за другими странами, в России распространилась эпидемия вытеснения нелегальных наркотиков легальным психиатрическим препаратом «коаксил», от которого у наркоманов развивается омертвление конечностей, требующее ампутации.
Несколько тысяч человек погибли и еще больше получили ранения в результате стрельб в школах и общественных местах развитых западных государств за последние 10 лет. Подавляющее большинство стрелявших получали психиатрическое лечение и принимали антидепрессанты.
Чем хуже будут идти дела у глобалистов, тем активнее они будут продвигать на рынок наркотики.
Чем бы дитя (народы мира) не тешилось, лишь бы не совало свой нос в политику.
Именно под флагом борьбы с педофилией с середины 70-х 20 века началось изгнание из школ и детских домов активных педагогов — так общеобразовательные и воспитательные учреждения лишились лучших своих учителей, "обабились", что, само собой, весьма поспособствовало застою и развалу всей системы некогда лучшего образования в мире. Сотни молодых учителей и воспитателей тогда по ложному обвинению отсидели срока в тюрьме — при полной недоказанности их вины. В то время как настоящие педофилы переместились из учительских в высокие кресла руководителей системой народного образования и многие из них продолжают оттуда пагубно рулить и посейчас.
По меньшей мере 54 человека погибли и 105 были ранены на протяжении минувших десяти лет людьми, которые получали накануне преступления «психиатрическую помощь» — начиная с убийства в мае 1998 года четырех человек 15- летним американцем Кипом Кинкелем в Спрингфилде, штат Орегон, и до расстрела 17 человек в немецком городе Виннендон в марте 2009 года.
Современная психиатрия не нарушает права человека,
она есть само воплощение попранных прав гражданина.
Психиатрия, как вид глобального террора, существует, да!