Гость из бездны (Рисунки А. Говорковского)
Шрифт:
Станция находилась на Церере, но её «глаза» — сверхмощные локационные установки — были расположены далеко от неё, на Плутоне, на крупных астероидах второго, внешнего, пояса Солнечной системы.
Без людей — совершенные автоматы зорко следили за прилежащим пространством, ожидая приближение космолёта. Непрерывно действующая связь позволяла диспетчерам непосредственно видеть на экранах всю «местность» вокруг Солнца и его планет.
Если один из локаторов замечал едва различимую точку космолёта, он не выпускал его больше из «поля зрения». Связанная с ним управляемая
Канал связи устанавливался быстро и точно. Оставалось ждать, пока корабль приблизится настолько, что будет возможно обменяться с ним первыми словами.
«Ленин» был замечен задолго до того, как была послана радиограмма непонятным набором точек, так удивившая его экипаж.
Различить на таком расстоянии контуры космолёта и установить, какой именно из них приближается, было невозможно. Корабль казался тускло блестевшей точкой. Диспетчеры не знали, с кем они имеют дело.
Как только было установлено, что замеченный предмет действительно космолёт, а не крупный метеорит, сообщение об этом было немедленно послано на Землю и Марс. Немного спустя о приближении корабля из Космоса узнали все люди, где бы они ли находились в Солнечной системе.
Прибытие космического странника всегда было волнующим событием. Какие новые тайны Вселенной удалось ему открыть? Что несёт он людям? Чем обогатится наука? Эти вопросы одинаково интересовали всех.
В помещении главного пульта станции собрались все двенадцать диспетчеров. Всем было крайне интересно наблюдать, как приземлится этот корабль. По традиции, установившейся в незапамятные времена, тс, кто первыми замечали возвращающийся корабль, должны были сами установить связь с ним, сами распорядиться его посадкой.
И хотя им предстояли долгие часы, а бывало, что и дни утомительной бессменной работы, на них смотрели с завистью.
Эти часы дежурств были смыслом их работы. Ради них люди посвящали жизнь профессии космодиспетчера. Многие из них в прошлом так и уходили из жизни, не встретив ни одного корабля. Принять космолёт! Это было постоянной и заветной мечтой. В этот день, ранним утром Цереры, дежурили, как всегда, двое — Радий и Леда. Они были ещё совсем юными, только три года назад окончили диспетчерскую школу. И вот именно в их дежурство показался космолёт. Какое счастье!
Среди персонала станции были пожилые опытные диспетчеры. Один из них принял восемь лет тому назад корабль четвёртого века Новой эры. Но Радий и Леда знали, что никто не отменит тех распоряжений, которые они дадут командиру корабля. Они одни отвечали за всё, что случится в ближайшее время.
Прошло два часа после первого сигнала, полученного с Плутона. Узконаправленная антенна шестой мачты давно уже повернулась в сторону космолёта. Всё было готово для связи.
Но корабль находился ещё очень далеко — на экране едва различалась серебристая точка. Тонкая стрелка указателя расстояния стояла как будто на одном месте.
— Они подходят с давно включёнными двигателями торможения, — сказал Радий. — Значит, это не новейший корабль.
— Мне
— Дюз? — удивился Радий. — Ты предполагаешь, что это такой древний корабль?
— Мне так кажется. Посмотри сам, точка не ясно очерчена. Она словно колеблется.
— Да, это верно, — сказал один из диспетчеров после нескольких минут внимательного наблюдения. — Попробуйте включить максимальный ингалископ.
— А не рано?
— Нет, самое время.
Радий выполнил совет старшего товарища.
Точка на экране увеличилась, расплылась, превратилась в неясное пятно. Но все сразу убедились, что Леда была права. Виден был не корабль, а отблеск пламени, испускаемого тормозными двигателями. Но нет… это было не пламя, а свет… свет!
— Фотонная! — крикнул Радий, не скрывая больше охватившего его восторга.
Только подумать! Встретить не просто корабль, а один из тех, первых одиннадцати, ставших уже легендарными пионеров звездоплавания!
— Сейчас же сообщить всем! — сказала Леда.
Три человека кинулись исполнять её приказание.
Сенсация! Из ряда вон выходящая сенсация! Там, где виднелось только неясное пятно света, находился, приближался к Солнцу, возвращался на родину корабль, несущий на себе…
— Там современники Дмитрия Волгина, — дрожащим от волнения голосом сказал Радий.
Через час не осталось места никаким сомнениям. Возвращались люди, покинувшие Землю восемнадцать веков тому назад.
Если они и не были современниками Волгина в полном значении этого слова, то всё же были людьми близкими ему, родившимися примерно в одно время. Сто лет — это не слишком много.
Различным путём пришедшие в девятый век Новой эры, человек двадцатого века и люди двадцать первого встретятся в новом для них мире — новом в равной степени как для него, так и для них!
— Волгин не будет больше чувствовать себя одиноким среди нас, — сказала Леда.
— Да, это счастье для него, — отозвался Радий.
— Хорошо бы сообщить ему лично!
— Неужели этого не сделали?
— Будь спокойна, он уже всё знает.
Космолёт приближался. Теперь они могли следить за ним по указателю расстояния. Подходило время связи.
Космодиспетчеры знали, что четыре первые фотонные ракеты — «Ленин», «Коммунист», «Земля» и «Солнце» — имели старые системы радиотелеграфа, по азбуке Морзе. С семью другими можно было говорить по единой системе космических сигналов визуального телеграфа. Для связи с первыми пришлось бы прибегнуть к старому русскому или английскому языкам. Радий и Леда знали эти языки в той мере, насколько это было необходимо им для передачи указаний командирам кораблей.
Для «Ленина» и трёх последующих ракет был заранее подготовлен обстоятельный текст радиограммы, которую надо было только автоматически передать, внеся в неё необходимые коррективы. Для разговора со всеми другими космолётами никаких подготовленных текстов не требовалось. Диспетчеры знали систему сигналов наизусть.