Шрифт:
Глава 1
Гостебник – так в Великом Новгороде называли лихих купцов, рискующих мотаться по морям и весям на свой страх и риск в одиночку.
Это вторая часть трилогии "Лесовик".
Неожиданное предложение поступило от «самого» Дурдеева.
И на следующий день я заторопился прибыть к нему с благодарностью. Как оказалось, купчина был вчера на площади и даже наблюдал за поединком.
– И где так драться научился? Тоже в своём лесу?
Выслушав мои благодарности, Григорий неожиданно сделал своё предложение, перейти
А пока хромал к постоялому двору, прикидывал свои резоны.
Ну, у Аристофана меня ничего не держит. Купец не рискнул вступиться за меня и попросту слил. И я его отлично понимаю. Кто я для него? Охранник, умеющий вести счётные дела. Таких он ещё наймёт, сколько потребуется. А вот сориться с влиятельным сотским старостой ему явно не с руки. Скорята уже доложился, как отреагировал на эту историю мой наниматель. Но и перебегать к другому работодателю с бухты-барахты не стоит. Мне нужно показать потенциальному нанимателю и благодетелю свою концепцию развития нового дела и поиметь с этого свой гешефт. Можно за зиму подготовить сырьё и к весне накопить товарное количество свечей различных типов. Незаметно мои мысли свернули в чисто техническую плоскость. Я начал прикидывать, как бы мне наладить конвейерное производство качественной продукции. А вскоре и ещё одна свежая идея заставила меня остановиться.
– Сколько? Двадцать новгородок? Так дед же говорил, что у него долг всего двенадцать, – мужичок только развёл руками и хитро прищурился.
Я вернулся к тому месту, где провёл недавно три невесёлых дня. Начальства не было, но служка в курсе дела. Чтобы выкупить Ерофея, надо расстаться с приличной суммой наличности. Вот же вымогатели, ничего не меняется под луной.
Когда в комнату ввели арестанта и нас оставили наедине, мой бывший сокамерник раскашлялся. Да так, что не сразу смог продышаться.
– М-да, помрёшь ты так, пока тебя ещё определят на отработку.
Старик слабо улыбнулся, – ничто, и хуже бывало. Отлежаться бы только мне.
А когда я озвучил своё предложение, он не сразу ответил. Сначала поинтересовался, чем заниматься придётся.
Фу ты чёрт, а я ведь даже не выяснил, может он семейный и его детки малые дома дожидаются. Оказалось, что детей бог не дал, но старуха имеется.
– А я её пока к сродственнице определил. Она у меня баба справная, кашеварит, пальчики оближешь.
М-да, надо решаться. У меня уже три человека на шее, а ни кола, ни двора. Можно, конечно, вернуться в Переславль, там есть где остановиться. При мыслях о прелестях Валентины сладко заныло в паху. Вот и эту проблему надо как-то решать. Но всё-таки сперва схожу к Григорию, поговорю с ним.
Скорята меня одного не отпустил, говорит, что тот поединщик не простит мне унижения. Да и за калечную руку постарается отомстить, поэтому меня заставили одеть кольчугу.
Ну и почему нельзя нормально торговаться? Григорий давит своим фирменным змеиным холодным взглядом. Я же при этом стараюсь вспоминать его дочку-злючку и меня отпускает наведённое оцепенение.
Бились мы аки львы. Записали каждую
Да, ещё Дурдеев отдаёт нам временно свои фазенду на берегу Волхова. От города чуть больше часа, ежели на повозке добираться. Там имеется жилая изба и можно втихаря от любопытных обустроить производство. Мы стукнули по рукам, составили договор и обошлись без видаков. Всё будем держать в тайне, потому что товар пойдёт левым путём.
В принципе Дурдеев ничего не теряет. Ну заселит четырёх человек в пустующую избу. Отдаст полста пудов воска, мы же его не съедим. Ежели не получится, то получим пинка под зад и всех делов.
А вот я рискую. Мне придётся вкладывать свои деньги в обустройство мастерской. А прибыль получим через полгода в лучшем случае.
А что, весьма неплохо. Изба вполне жилая, заселяйся и живи. Река в двадцати метрах, лес недалече. Имеется притопленная лодка, но думаю, для Ерофея починить – не проблема. Лодочный сарай и пара строений непонятного пока назначения.
Выпросив у Григория телегу, я принялся перевозить свои вещи. Вроде пришёл в этот мир голым и босым, а вона как, оброс шмотьём-то.
Аристофан был зол, но отдал нам заработаны гроши. Он не стал качать права, всё-таки не полная сволочь оказался. Повинился, я простил. На этом всё. А пока грузили сукно, что я выменял на кожу и меха, неожиданно нарисовался Семён.
– Чё хотел, Семён? – мужик мнётся, будто в любви объясниться собирается, но врождённые понятия не велят. Наконец родил, – да вот с вами хочу. Возьмёте?
И стоит спокойно так, ожидая моего ответа. Я же растерялся, – Сеня, так, а мы тута в Новгороде остаёмся. Хотим дело своё завести. Тебе это надо?
Хм, кивнул, что его всё устраивают, – Семён, но я не смогу платить тебе как Аристофан. Пока на ноги встанем, пока товар продадим.
– Ничего, живы будем не помрём.
А тут и Скорята подтянулся, он возился с упряжью неподалёку.
Я вопросительно мотнул головой, спрашивая его совета. Напарник одобрительно кивнул.
Ну, в принципе Семён тогда не спасовал, и нас поддержал. Да и лишние руки ой как не помешают.
Два дня мы возили груз. От города наше новое жильё вёрст так двенадцать будет, не ближний свет. Нужно было на торге закупить на чём спать и из чего есть. Опять-таки мучки взяли пару мешков, круп всяких. Этим руководит Ульяна. Жинка Ерофея. Неожиданно она оказалось совсем не старая ещё, лет тридцати пяти. Невысокая, вся-такая кругленькая и шустрая. Вот она и торговалась на рынке, а мы только платили и таскали к телеге, где дежурил её супруг.
Уже поздновато высаживать овощи, но Ульяна что-то всё-таки ухитрилась посадить. Дерево для ремонта и мебели купили поблизости от дома. Уже просушенное. Первым делом отремонтировали сарай, куда запустили пять кур с петухом. У крыльца пристроили немолодого кабысдоха, купленного у пацанов за копейки. Пусть бдит и воров отпугивает. Ежели собака брешет, значить дом не пустой.