Государственная недостаточность. Сборник интервью
Шрифт:
Их, собственно, и подняли для того, чтобы они могли кое-что дополучить. А когда они поднялись, их и того, что было, лишили. И давайте учтем, что демонстрации недополучивших были бескровными. Если бунт будет сейчас, это будет бунт других людей. Бунт людей, лишенных всего.
Именно поэтому власть все силы направляет на недопущение такого варианта развития событий. Мол, вы что, ребята, еще хуже будет… Самое интересное, что это действует. Почему в начале 90-х можно было поднять людей? Дело в том, что мы были воспитаны на советской философии линейного прогресса. Я родился в 1954 году. И в течение всей моей жизни она, эта жизнь, улучшалась. Сначала мы вчетвером жили в заводском общежитии,
Теперь люди ученые, они поняли, что есть неэвклидова экономика, когда от желания жить лучше становится хуже. Теперь людей на улицу вытащить тяжелее. Этим наши политики и пользуются.
– На улицу людей звала как раз интеллигенция. Что с ней? Почему в России два конгресса интеллигенции, три союза писателей, почему одни за власть, другие против?
– Интеллигенты, по-моему, это люди, которые больше озабочены судьбой страны и народа, нежели собственной. Есть еще и – по аналогии с купечеством – интеллигентство. То есть люди, которые зарабатывают на жизнь интеллектуальным трудом, но интересуют их, в отличие от интеллигенции, только внутрикорпоративные интересы и личное благополучие. Власть ныне ориентируется именно на интеллигентство. Известны же слова покойного Окуджавы, сказавшего: «Конечно, демократии нет, но меня издают и выпускают за границу. Что мне еще надо?!» Нравственность не зависит от таланта. И узловые политические события сразу же развели людей. Как, например, это было в 93-м, когда призывали «давить гадину». Интеллигентство ярко проявило себя на выборах в 96-м, очень, кстати, хорошо на этом заработав.
Мне это непонятно и противно. Не могу быть героем бесконечного устричного трепа и телевизионных тусовок. С телевидения вообще исчезли интеллектуалы. Кто сегодня по телевизору рассуждает о «проклятых» вопросах бытия? Эстрадные звезды, танцоры и киноактеры, вербальный жанр для которых коньком явно не является. И понятно почему. Любой думающий и совестливый человек обязательно переведет разговор на то, что с нами происходит. А ребята, которым «под фанеру» рот разевать гораздо привычнее, ничего опасного не скажут. Это сознательно делается. Я знаю, ибо сам веду передачу на телевидении.
– Извечный вопрос «Кто виноват?» мне лично, например, понятен. Остается ответить на следующий: «Что делать?»
– Сделать много чего надо. Но первотолчок – проблема личности. Должен прийти человек с мощной политической волей и сориентированный на национально-государственный интерес. То есть человек, для которого власть – не самоцель, а орудие для усиления страны, выведения ее из кризиса. То есть то, для чего использовали власть действительно великие политики. А от личности очень многое зависит, для подтверждения этого тезиса достаточно посмотреть на пример Лукашенко. Как мгновенно переломил он ситуацию в Белоруссии! В России же традиционно все всегда зависело от человека, сидящего в Кремле.
– Вы такого человека видите?
– В этом-то вся проблема. Наши СМИ и интеллектуальная обслуга власти делают все, чтобы такие люди не были заметны. По телевизору тусуется колода из полутора десятков одних и тех же людей. Все, что Хакамада думает о политике и экономике, я уже слышал 300 раз. Что, разве среди российских женщин Хакамада самая-самая? Так же и с политиками-мужчинами. А что мы знаем о министрах нашего правительства? Ничего. По крайней мере, до того, как они в бане не начнут париться. Может,
А достигнуть вершины можно быстро. В Белоруссии никто не прогнозировал победу Лукашенко. Никто. Ну, есть, мол, депутат, который с привилегиями борется, но это несерьезно… Есть ведь и у нас такие люди. Назову навскидку: Глазьев, Болдырев, Затулин… Рогозин Дмитрий, например. Молодой же мужик, журналист-международник, ему только 34. Просто сейчас не их время…
Сверхзадача нынешней власти – сохранение самое себя. Как в годы позднего Брежнева. Почему его так берегло окружение? Потому, что никто ничего не хотел менять. Так и сегодня берегут Ельцина… Хочется, правда, быть оптимистом и верить, что ненадолго этот очередной застой. Но для этого надо поработать.
– Ваш последний роман…
– Роман «Козленок в молоке» вышел уже несколькими тиражами, он очень хорошо принят читателями. Хотя многие персонажи романа – а они весьма узнаваемы – на меня обиделись. Демократическая же пресса книгу просто обругала или проигнорировала. Я в принципе привык к этому.
– Спасибо за беседу.
Мой роман многих разозлит
Писатель Юрий Поляков, которого пока можно отнести к молодым, сейчас на слуху и на виду. Выпускаются его книги, он часто выступает на телевидении и в прессе. В общем, человек не растерялся, не опустил руки в эти трудные годы. А начал он с повестей, каждая из которых вызвала большой резонанс. Это «Сто дней до приказа», «ЧП районного масштаба», «Апофегей», «Демгородок», «Козленок в молоке». Они переведены на многие языки, экранизированы, стали новой классикой. Я давно и хорошо знаю Юрия Полякова, слежу за его работами и радуюсь успехам.
– Юрий Михайлович, я помню, как ты появился у нас в «большом» Союзе писателей и наши дамы перешептывались: «Юра Поляков пришел, такой молодой, а уже знаменитый…» Скажи, что тебя привело в литературу? Ведь начинал ты, кажется, со стихов и критических статей?
– Я действительно, как часто бывает, начинал со стихов. Ходил в литературные объединения, обивал пороги редакций. Я родился хоть и в Москве, но в рабочей семье – никаких связей в творческой среде у меня не было. Так, мальчик с улицы… Но в ту пору существовала государственная система поддержки творческой молодежи, даже было такое специальное постановление ЦК КПСС и Совмина «Об улучшении работы с творческой молодежью». В экономической сфере подобные постановления действовали не очень, а вот тут сработало. Мне и многим моим товарищам помогли издать первые книги, приняли в Союз писателей. Сейчас о таком молодые литераторы и не мечтают…
Кроме того, я собирал материалы о поэтах, погибших на фронте, в частности о Георгии Суворове, и впоследствии защитил по этим материалам кандидатскую диссертацию, выпустил книгу «Между двумя морями». Наша продвинутая интеллигенция стала стесняться народного подвига в великой войне… Мне до сих пор стыдно за то, как праздновалось 50-летие Победы. Я тогда вел на ТВ «Семейный канал» и приглашал в эфир поэтов-фронтовиков – Н. Старшинова, С. Викулова, Ю. Левитанского, Ю. Разумовского, В. Кочеткова… А меня упрекали: кому, мол, нужны эти старики, «обломки империи». Горько и стыдно вспоминать…