Готамерон. Часть I
Шрифт:
— Где ты его откопал?
— В порту, разумеется. Его зовут Харальд. Он прибыл в этот правник на одной из торговых каракк. Сказал, что был палачом в Майнингеме, но теперь хочет наняться на службу к Орвальду. Якобы там у него есть друзья. Покамест он живет в городе. Поселился в гостинице на центральной площади и вечерами выпивает в «Золотом роге» у Васко.
— И сколько он просит?
— А вот это тоже новость, — поддержал Вудберт, продолжая потягивать вино. — Я ему рассказал о твоем звере, но он только посмеялся. Сказал, что за Белой тропой удавил голыми руками медведя.
— Да он
— Но он же его не голыми руками убивать будет? У него есть меч, копье, огромный щит. Все как положено, мой друг.
Вудберт рассуждал так спокойно и уверенно, словно всю жизнь провел в битвах, и Блейк невольно рассмеялся, но теперь уже от радости.
— За голову твоего мирквихтта Харальд запросил всего сто золотых, но при этом потребовал еще шкуру и рог в качестве трофеев.
— Пусть хоть сожрет его! Главное, приведи этого форда сюда.
— Он сам к тебе зайдет завтра на рассвете. Я сказал ему, когда появляется зверь, так что он займется им без промедления.
Впервые за много лет Блейк возрадовался словно ребенок. Он поднес кружку к губам, но от волнения не смог пить. Руки у него дрожали.
— Ты спас меня, Вудберт. Клянусь девятым валом, я навсегда у тебя в долгу.
— Пустое. Мы ведь друзья. Мне от тебя ничего не нужно… — Вудберт запнулся, удостоив его лукавым взглядом. — Разве что информация.
Блейк пожал плечами, не понимая, чем таким он может поделиться, чего старый плотник еще не знает.
— Закончи историю о корабле-призраке. Что стало с командой «Золотой ягоды» и твоими людьми?
Поначалу Блейк даже не понял, о чем тот говорит. Заточение в кирпичной тюрьме один на один с рогатым надсмотрщиком лишило его не только многих радостей, но и памяти. Неделю назад он и впрямь рассказал Вудберту какую-то историю, но потом потянулись дни одиночества, после которых в голове осталась лишь пустота. Блейк поднапрягся и попытался вспомнить детали морского путешествия к южному побережью Дунлага. Действительно, в молодые годы, когда он был капитаном торгового судна, ему пришлось столкнуться с необычным явлением. Историю про «Золотую ягоду» он рассказал другу, чтобы тот осознал, как опасно недооценивать природу и животных.
— Вы нашли в море пустой корабль с грузом морских черепах и решили привести его в Старград, — вкратце напомнил Вудберт. — Ты оставил часть команды на борту, и вы поплыли в столицу.
— Да. Я вспомнил, — кивнул Блейк, поднимаясь с кресла. — Судно отклонилось от курса, мы вернулись, но никого на борту не нашли.
Махнув рукой, он взял с камина подзорную трубу и позвал Вудберта наверх. Историю можно было закончить и там. Все равно он хотел вечером проверить огонь в жаровне, а заодно посмотреть, сколько новых судов успело причалить за ночь.
Схватив бутылку, Вудберт последовал за ним, не торопясь, потягивая содержимое первой кружки. Узкая каменная лестница привела их на вершину маяка. Открывшаяся оттуда картина после долгой засухи любому человеку могла показаться сказочным сном. В лицо им ударил влажный ветерок. Белые облака по-прежнему клубились над островом, пропуская достаточно света и тепла, чтобы высушить мокрую листву. Ураганный фронт медленно
Вид, открывшийся свысока, был приятен лишь Вудберту, который поднимался сюда раз в месяц. Он же на прибрежные скалы, золотистую отмель и городской массив уже смотреть не мог. Встав под треугольной крышей, Блейк первым делом сложил в медную жаровню куски расколотого полена. Потом облокотился на перила и стал пить вино, глядя вниз, через уступ под башней — туда, где на берегу стояли десятки коптилен. Не сразу внимание его привлек красивый корабль, в окружении трех каравелл приближавшийся к отмели. Суда эти он приметил еще утром, когда они были крошечными точками на горизонте.
Сняв с плеча трубу, Блейк хотел рассмотреть гостей, но голос Вудберта подавил любопытство.
— Блейк, дружище, не тяни! Что случилось с твоей командой. На корабле действительно жила нечисть?
— Разумеется, нет, — с раздражением отозвался он. — Почему тебе везде мерещится след богов и деяния святых? Если в нашем мире по кладбищам гуляют мертвецы, это еще не значит, что он волшебный. Помнишь, я говорил тебе о масляном пятне, которое тянулось за «Ягодой»?
Вудберт кивнул.
— Знаешь, из чего состоит человек? Помимо крови в нас много зловонного вещества, похожего на сало. С каждого наберется пара ведер. Если ты когда-нибудь видел разлагающийся труп, то не мог не заметить, что он покрывается прозрачным налетом.
— Нет. Это счастье меня миновало, — произнес плотник, сморщив нос. — Не понимаю, какое отношение наши внутренности имеют к «Золотой ягоде»?
— К «Ягоде» — никакой, а вот к природе — самое что ни на есть прямое. Я тогда лично спустился в трюм, чтобы еще раз проверить груз. Внизу от лестницы вглубь вела деревянная галерея. Еще ниже была вода, вернее маслянистая жижа, в которой плавали черепахи. Ничего странного я там не увидел, до тех пор, пока к моей ноге не прицепился склизкий отросток. Я сначала даже подумал, что это спрут забрался в трюм через днище корабля.
— Значит, там кто-то прятался! Кто-то, кого вы не заметили с первого раза?
— Этот «кто-то» действительно там прятался, да только мы сразу его заметили, но не поверили, что он может быть опасен.
— Ты говоришь о черепахах? — рассмеялся Вудберт, подливая в кружку еще вина. — Действительно опасные создания. Странно, что они до сих пор мир не захватили.
— Ты когда-нибудь слышал о каринариях? — спросил он, и тотчас махнул рукой. — Разумеется, нет. Эти вермины живут на мелководье в теплых водах Старого моря. Их можно встретить только на Эквитанском архипелаге и вдоль южного побережья Сурана. Жители южных островов чаще называют таких моллюсков «морская пакля». В воде пакля напоминает серую массу, похожую на пятно, как здешние печеночники. После рождения ее главной добычей становятся гигантские черепахи. Эти паразиты забираются им под панцирь и медленно съедают изнутри, а затем частично восстанавливают переваренные останки и занимают место носителя.