Готамерон. Часть I
Шрифт:
— Что рассказать? — воскликнул Бангладор, высоко подняв брови. — Какое право ты имеешь задавать вопросы своему учителю?
Он сделал еще один шаг, остановившись в дюйме от черты, но в пещеру так и не вошел. Грог стиснул зубы, про себя выругавшись.
— Когда я встретил тебя, ты был безмозглым рубакой, не знавшим собственного предназначения. Благодаря мне ты получил силу, обрел великий клинок и цель в жизни. Что еще нужно?
— Свобода… — кашляя кровью, простонал Грог. — Я не собственность.
— Но тебе хотелось большего. Правда? — Бангладор горько усмехнулся. — Для наемника ты был чересчур любопытен, а для
— Ты лжешь, — нашел в себе силы возразить Грог. — Я все знаю. Это ты предал Ниргала и хотел убить меня.
— Это он тебе сказал? Твой новый друг? Если бы ты только знал, с кем связался…
— Он сказал мне правду. Одно это ставит его выше тебя. Слышишь, ты, лжец и трус! Сукин сын!
— Довольно.
Бангладор свел пальцы в кулак, и боль в груди стала невыносимой. Грог завалился на спину и закрыл глаза, чувствуя, как наточенное ребро огра проскальзывает глубже.
— Мой хозяин не может тебе доверять. Больше нам не о чем говорить. Приговор один — смерть.
— Хорошо… но если я… предатель… каким образом взял меч?
Рука опустилась. Бангладор замер, по-видимому, осознав, что его обман раскрыт. Для того, кто привык планировать каждый шаг, такой вопрос был не хуже удара молнии. Грогу эта заминка была только на руку. Перекатившись на живот, он направил руку в сторону чародея.
— Ты — предатель! — закончил Грог и рывком притянул некроманта к себе.
Теряя опору, Бангладор взмахнул руками и наклонился вперед. Грог подался навстречу в прыжке, попутно удерживая жертву в воздухе. В руке блеснул золотой кинжал. Острие обратилось к жертве. Чародей приземлился прямо на него, нелепо вытянув руки. Серебристый шар у него над головой растаял. В воцарившейся полутьме он попытался отбросить противника, даже прохрипел какое-то заклинание, но волшебство его покинуло.
Ловушка сработала. Грог схватил старика за капюшон, развернул лицом к выходу и указал на стену пещеры, где в свете догоравшей головни белели шесть символов. Выше было написано имя выбранной жертвы. Благодаря сдерживающему кругу по краям прохода, внутри образовалась мертвая зона, попав в которую заклинатель лишался колдовской силы. Когда-то этот трюк использовали охотники на некромантов, «запирая» нежить и ее создателей в пещерах-ловушках, где могли спокойно их истреблять без использования магии.
— Смотри, учитель. Эту могилу мы приготовили специально для тебя, — произнес Грог, ободряюще потрепав Бангладора по плечу. — Спасибо за то, что дал мне время научиться писать и показал, как выглядит твое имя.
Старик извивался как гусеница между пальцами, что-то мычал и хрипел. Грог не стал слушать и разжал руки, позволив тому упасть на пол.
— Мне запрещено тебя убивать, иначе мои силы исчезнут. Так он сказал. — С этими словами Грог поднял меч, наклонился к беспомощному чародею и подрезал сухожилия у него на ногах. — Ты все еще мой учитель и обладаешь властью надо мной.
Бангладор застонал, впившись зубами в рукав мантии. Грог вышел из пещеры, аккуратно переступив через линию на полу. Как только он это сделал, из-за поворота донеслась какая-то возня. Замигал свет факелов. Дождавшись бандитов, Грог радушно улыбнулся и жестом пригласил их внутрь.
— Он ваш.
Троица головорезов
— Это некромант. Пятнадцать лет назад он приплыл на Миркхолд, чтобы сеять смерть и разрушения, — пояснил Грог, с удовольствием наблюдая за тем, как растет испуг на бледных лицах. — До тех пор, пока он заключен в этой пещере, людям ничего не грозит, но медлить нельзя. Советую покончить с еретиком прямо сейчас, не дожидаясь правосудия Нисмасса.
За спиной раздался взбешенный хрип. Грог оглянулся. Бангладор по-прежнему лежал на полу в луже крови и, ухватившись за торчавшую из груди рукоять, пытался вынуть кинжал. Его сила ушла навсегда. Теперь это был просто жалкий старик не способный даже встать на ноги. Не говоря ни слова, Грог зашагал в сторону выхода. Краем глаза он успел заметить, что бандиты зашевелились. Сначала нерешительно, потом все быстрее, подняв луки, точно охотники они прокрались внутрь, словно там лежал раненный зверь.
Едва Грог достиг выхода, из глубины пещеры донеслись частые удары и громкие проклятия. Бангладор перестал для него существовать во всех смыслах этого слова. Кем бы ни был сын кровельщика из Грэйнфилда, приговор он себе подписал в тот день, когда поверил в собственное предназначение и принял роль вершителя судеб. Упрямство и исключительность ослепили его, превратив в жалкое подобие своего хозяина. Грог таких людей на дух не переносил. Он никогда никому не кланялся, а если и служил чьим-то интересам, то лишь ради золота. Теперь он и это вспомнил, как и то, что раньше был наемником, и заботился о ком-то близком.
Раздвинув связки плюща, он вышел в лес на краю прибрежной долины. Над головой сиял месяц и звезды. Далеко впереди темной полосой сквозь чащобу тянулась городская стена.
— Я все сделал! — вслух произнес Грог, обратив взор к небу, словно хотел получить ответ там. — Слышишь меня?
Он мог произнести то же самое про себя. Эффект был бы один. Новый покровитель пропал так же внезапно, как и появился. Глянув на серые утесы, отвесной стеной спускавшиеся в долину, Грог задумался. Дожидаться, пока с ним свяжется его спаситель — значит впустую тратить время. Лучше сразу вернуться домой. Со смертью Бангладора магия забвения начала слабеть, и не за горами был тот день, когда он восстановит память, но лучше не ждать, а сразу найти людей, которые помогут ему вспомнить прошлое. Начать следовало с серединной долины. Именно там он собирался найти себя, восстановив те дни, когда у пояса висел клинок из лунной стали, а среди наемников на слуху было его имя.
3-й месяц весны, 24 день, Тридвор — II
Минули тысячелетия с момента появления в Эктоферуме первых людей, но ни один из них так и не научился доверять голосу своего разума. Доверие — вот ключ к счастливой и безопасной жизни. Первый девиз в жизни Блейка гласил: «Положившись на богов, помолись и будь таков». Доверять надо в первую очередь самому себе, ну и прислушиваться к советам друзей, если уж совсем замучают. Когда дают советы незнакомцы, лучше всего вежливо выслушать и забыть, и уж тем более не стоит слушать сладкую патоку, льющуюся из уст служителей храма. А это уже второй девиз: «Каждый первый чародей — лжец, паук и лиходей». Не важно, какому богу они служат. Расположив к себе человека, чародей никогда не станет его другом, а будет искать выгоду для себя и своего бога.